Женско-мужской род
olga_srb — 01.07.2016 У нас не семья, у нас - род, - произнес отец двоих детей с гордостью. Далее в течение получаса он доказывал, что их род - это самый-самый род, хотя ничего значительного и хотя бы приближенного к тому, чем принято гордиться, его семья из себя не представляла. Торопливо опуская перипетии жизни дядей-алкоголиков и бабушки-самоубийцы, он напирал на подвиг народа и грамоты, полученные к концам пятилеток.Вспомнил и про дворянско-революционное прошлое, и про избу, в которую все поколения внуков сгонялись на лето в угоду дедушки-самодура, и про многое, о чем другие люди предпочитают молчать. Все, что происходило в его роду, становилось предметом гордости лишь на том основании, что это происходило в его роду.
Я слушала его и представляла картину в темно-серых тонах: в центре патриарх - глава рода, а вокруг – рой напуганных родственников, часть из которых обладают такой уверенной решительностью, которая отличает насекомое, готовое вкупе со своей стаей вонзиться в человеческую ляжку.
Откуда идет эта «родовитость»? Я понимаю, что во враждебном и бедном мире, где человек – ничто перед массой, выжить может только община или род. Если автономии и свободы личности не существует, то формируется коллективизм, основанный исключительно на генетическом единстве. Совместный труд, обогащение, отдых цементируют общность, которая жестко контролирует каждого своего члена. Отеческие традиции заменяют нормы, любое отступление от которых карается высшей мерой. Ценно только свое родовое. А к устаревшим представлениям надо относится с благоговением.
Возможно, со стороны общинно-родовой мирок мужчины смотрится смешно. Возможно, он не может иначе противостоять миру, кажущемуся ему опасным и чужим. Но причем тут дети? Он расхваливает свой род, кичится какими-то древне-дурацкими традициями, а я слушаю его и думаю: почему его сын трижды пытался покончить с собой, а 16-летняя дочь ушла из дома? У них же род…
|
</> |