Изобразительное мастерство Платонова

И так же без нудного и назойливого авторского объяснения представлена история Захара Павловича, безыскусная, как-будто сама себя рассказывающая и ни к чему не ведущая, идешь, идешь по тропинке и вдруг выходишь на - мать честная! - неожиданный неохватный простор. Вся история одним завитком складывается в картину целой жизни человека, который от рождения жил себе увлеченный, увлечение все росло и росло и закономерно доросло до предела, и человек вдруг вместе с этим пределом остановился перед недоумением: а зачем? По-моему, никому еще не удавалось так емко показать весь механизм того, как человек утрачивает свой личный смысл жизни в тот момент, когда дорастает до вопроса об общем смысле. Лев Толстой печально курит в сторонке. Хочется поехать и возложить цветы к памятнику Андрея Платонова. Кстати, самый удачный памятник в Воронеже из всех послесоветских.
Приготовляясь окунуться в текст Платонова, прочла помещенное в книжке предисловие профессора Свительского, который мне, гад такой, влепил тройку на экзамене за русскую литературу второй половины девятнадцатого века. Вот я бы ему за это предисловие больше "двойки" не поставила. Это вообще неизвестно про какую книгу писано. Имена вроде те же, а написано черт-и-что.
Об этой книге надо писать нежно, серьезно и любовно, как о церковной фреске, чудом сохранившейся. А не хватать за грудки, разворачивая к публике и тыча указкой.
|
</> |