Из юности

mark60w — 24.01.2024

              Первое сентября в Советском Союзе был особый день. Это был не только Первый день учебного года, который впоследствии назвали «Днем знаний», очевидно предполагая, что остальные оставшиеся от года 364 дня являются «Днями незнания».

              Первого сентября открывалась подписка на журналы и газеты на следующий год. Советский Союз был не только страной победившего социализма, но и страной победивших очередей. Очереди были за всем, начиная от того, чтобы хотя бы одним глазком увидеть усопшего Ленина в Мавзолее в Москве, и кончая перуанскими женскими трусами, из-за которых меня чуть было не линчевали голозадые дамы в универмаге «Московский» в Ленинграде. Так вот. Рано утром 1 сентября, почему-то с черного (служебного) входа, в почтовое отделение на Торжковской улице города-героя Ленинграда 

выстраивалась длинная и говорливая очередь желающих в следующем году стать читателями периодической прессы. Надо сказать, что не все многообразие выпускаемой в Советском Союзе периодики пользовалось спросом. На некоторые издания читатели отказывались подписываться категорически. Поэтому маркетологи (тогда такого слова не существовало, но это не имеет значения) Управления Советской торговли нашли гениальный ход. Подписка на издания, пользующиеся повышенным спросом, сопровождалось обязательной подпиской на неликвид. Таким образом, мы оказывались счастливыми обладателями годовой подписки на издания, которые по хлесткому замечанию моего знакомого называли «Туалет Таймс». Кроме того, в очереди на подписку существовали своеобразные бартеры на востребованные издания. Например, подписку на «За Рулем» и «Здоровье», которые нам были не нужны, можно было обменять на «Новый мир» и «Иностранную литературу».

            Журнал «Юность» тоже был весьма ходовым товаром. Почему был, он ведь и сейчас существует, спросите вы и конечно будете правы. Отвечаю. Был, с тиражом в 3100000 экземпляров, а теперь существует с выпуском 3500. Вопросы есть? Вопросов нет. Журнал был основан Валентином Катаевым в 1955 году и ставшим его первым главным редактором. Если первыми тремя главными редакторами были три человека, которые оставили значимый след если не в мировой, то по-крайней мере в Советской литературе. Это были Валентин Катаев, Борис Полевой и Андрей Дементьев, руководившие журналом в течение 37 лет. С тех пор прошел 31 год под руководством других трех литераторов, и журнал находится там, где он находится. Справедливости ради следует сказать, что время изменилось, и «толстые журналы» потихоньку умирают вместе со своими читателями. Мне думается, что то, что происходит с «толстыми журналами» можно кратко изложить в нескольких строчках иностранного агента, незабвенного «Старика Козлодоева»:

От   «Вот раньше, бывало, гулял Козлодоев…»  

И    «Занятие это любил Козлодоев
        И дюжину враз ублажал….»

До  «Ползёт Козлодоев, мокры его брюки
        Он стар; он желает в сортир…»

Вот так и современные «толстые журналы» желают в сортир несмотря на то, что выпуск туалетной бумаги налажен бесперебойно.

Вернемся, однако к «Юности». «Юность», созданная, как журнал для молодежи, быстро вышла за те рамки, в которых задумывалась. Катаевская «Юность» вся дышала молодостью и оттепелью. Анатолий Гладилин, которому было 20 лет, дебютировал именно в «Юности». Анатолий Кузнецов, Василий Аксенов, Вознесенский, Рождественский. «Братская ГЭС» Евтушенко. А какую эмблему создал   Стасис Красаускас.

Борис Полевой руководил журналом двадцать лет. И хотя молодой, веселый задор оттепели, сменился легкими заморозками 1968 года, а потом и большим похолоданием, но до Ледникового периода дело так и не дошло. Видимо, «Повесть о настоящем человеке» простерла свои незримые крыла над редакцией журнала, защищая ее от цензурных гонений. Борис Васильев, Анатолий Алексин многие неизвестные до публикаций в «Юности» авторы, нашли здесь теплый дом и любовь читателей. В «Юности», во всяком случае для меня, дебютировала Дина Рубина со своей «Когда же пойдет снег». Я сидел и читал номер журнала с этой повестью на уроке физики, пряча его под столом и принимая героические попытки, чтобы не заржать в голос.

В июньском номере 1981 года вышла большая статья замечательного художника, графика, иллюстратора и оформителя Саввы Бродского. Савва Бродский- один из самых ярких и незаурядных мастеров своего дела, занимавшихся книжной иллюстрацией. «Дон Кихот», «Оптимистическая трагедия», «Кавалер Сен-Жюст», «Ромео и Джульетта» — это только малая толика тех произведений, которых нам довелось увидеть глазами мастера. К сожалению, его не стало слишком рано, не дожив всего двух месяцев до своего шестидесятилетия.

Весь период правления Франко, Испания была для Советского Союза если не врагом номер один, то в первую десятку недругов точно входила. После кончины Каудильо в 1975 году наступило потепление отношений, и Савва Григорьевич был избран академиком-корреспондентом Испанской королевской Академии изящных искусств Сан-Фернандо. В статье, опубликованной в журнале Бродский рассказывает о своей поездки в Испанию. Напомню, что в те времена полет на луну был сопряжен с меньшими трудностями, чем поездка в Испанию. Испания произвела на него грандиозное впечатление. Особенно встреча с творчеством Эль Греко-одного из художников, оказавших огромное влияние на творчество Бродского. Благодаря странице в ЖЖ есть возможность ознакомиться с самой публикации в «Юности». 

Меня же больше всего поразили два стихотворения в тексте, даже не выделенные как стихотворения, а написанные одной строчкой. Многие годы я не мог найти автора этих стихотворений, несмотря на наличие современных технологий. И только работая над этим постом я понял — это же стихи самого Саввы Бродского.

Порочен круг земных стихий —

Неискупленные грехи, неотомщенное злодейство,

Безверие, ложь и фарисейство...

Вся горечь и вся боль земли в мольбе принявших смерть за веру:

Когда ж придет иная эра?

Доколе мир в слезах, в крови?

Доколе жить и умирать в трясине дней кровавой тризны?

Как трудно верить, трудно ждать.

Страницу веры в книге Жизни скрепила пятая печать...

Нынче ересь не тащат на плаху.

Страх костров Торквемады неведом.

И по каменным плитам Толедо

Кровь не льется в расщелину Тахо.

И не рвутся на штурм Алькасара,

Защищая в огне свое кредо,

В раскаленном боями Толедо

Храбрых интербригад комиссары.

Его исповедь чем-то близка мне,

Мне близки его праздники, беды —

Все, что видели стены Толедо,

Что хранит эта летопись в камне...

Оставить комментарий

Популярные посты:

scribonianus

Gizbo – путь к азарту: откройте новые горизонты игры в надежном онлайн-казино

tipaa_etaa

Стукачи в ЖЖ.

seregalab

В России больше петь не буду! Громко заявила Орбакайте

masterok

Население нужно готовить к любому сценарию развития событий

dok_zlo

Тщательно отобранные

colonelcassad

Французский куратор Украины

elshanec

РЕТРО

yadocent

«А зори здесь тихие». Как это было на самом деле

seregalab

Мигранты, вон из школы: в Госдуме предложили запретить детям гостей учиться в

• Ранее
• Архив