Из старого и неопубликованного. Космический тыщ-пыщ с элементами этнического

bigfatcat19 — 23.01.2018 Довольно давно, когда у меня еще были иллюзии относительно возможности заработать писательским ремеслом хоть какие-то, не вызывающие горький, истерический смех, деньги, я запланировал в некотором роде космооперу. Ну, вроде как про то, что человечество все-таки совершило прорыв в технологии перелетов со сверхсветовыми скоростями, вышло в космос и освоило примерно две сотни звездных систем. Помимо сверхсветовых скоростей, были так же открыты методы терраформирования, поэтому примерно в половине этих систем появились планеты, в той или иной степени похожие на Землю.

Освоение космоса шло по линии существовавших в начале космической эры национальных государств. В результате в освоенном углу Галактики есть Американский, Китайский, Французский, Российский, Немецкий, Японский и даже Индийский космосы. По одной-две системы имеют также кое-какие другие страны и конгломераты стран. Есть африканская планета (с некоторой долей белого населения), восточно-европейская, традиционно перенаселенная индийская, маленький латинский сектор и т. д. Под эту лавочку, между прочим, объединилось обратно Британской Содружество, отхватив себе несколько уютных звездных систем.

Земля осталась в качестве своеобразного символа единства человечества, планеты-музея. На ней живет лишь несколько миллионов человек, занятых главным образом в индустрии туризма, а также сохранения исторических памятников планеты. Третьей наиболее почетной профессией является работа историка: сравнительно небольшой, но хорошо организованный научный полумонашеский орден ведет хроники заселения космоса и сохраняет на различных носителях информацию об основных событиях, происходящий на всех планетах. Для поддержания своей численности Орден проводит ненавязчивую просветительскую агитацию на планетах, в результате которой некоторые беспокойные молодые безумцы время от времени отправляются в так называемое Паломничество – путешествие по различным населенным секторам. Конечной точкой маршрута является Земля, где аспирант отчитывается о том, что увидел, и может либо вступить в орден на постоянной основе, либо стать его корреспондентом или агентом, либо вернуться домой. В зависимости от достатка и особенностей характера, путешествие может происходить на пассажирских кораблях, с остановкой в нормальных отелях, либо своего рода космостопом, зарабатывая на перелет и жизнь своими навыками. Естественно, облететь все обитаемые планеты, и даже все национальные сектора, невозможно, и будущий хронист выбирает маршрут, исходя из имеющихся в наличии средств, а также того, что ему обязательно хочется увидеть и описать. В силу всего вышеперечисленного, путешествие может быть совершено за локальные год-два, затянуться на десятилетия или вообще не завершиться, потому что даже с учетом увеличившейся до ста пятидесяти лет (в среднем) продолжительности жизни, этой жизни просто не хватает на то, чтобы завершить Паломничество.

Главным героем серии намечался как раз такой Паломник, который путешествовал по разным мирам и наблюдал всякие интересные особенности жизни людей разных культур во всяких политических и экономических системах.

Во время экспансии человечество не встретило в осваиваемом секторе Галактике другие разумные расы, за исключением одного крайне неприятного случая. По истечении примерно двух веков с начала колонизации, планеты, находившиеся ближе к центру Галактики, подверглись неспровоцированному нападению. Из неосвоенных участков космоса на колонистов напали странные, абсолютно чуждые человеческой природе и разуму создания. Агрессор в буквальном смысле стирал с лица планет все следы человеческого присутствия, вплоть до уничтожения созданных во время терраформирования атмосферы, океанов и плодородного слоя. На протяжении всего конфликта людям так и не удалось вступить в контакт с этим непримиримым противником. Более того, осталось неясно, являются ли эти существа, и их корабли, а возможно даже и не корабли – разумными существами, какой-то высокоразвитой полуорганической-полукремниевой формой жизни, или вообще биологическими машинами, запрограммированными на уничтожение белковых форм. Для борьбы с этой угрозой впервые с начала экспансии удалось объединить ресурсы наиболее развитых секторов. Противник был частично уничтожен, частично отброшен прочь в незаселенные области. Для охраны границ человеческих территорий была создана Стража – гигантские полуавтономные корабли-флоты, патрулирующие дальние подходы к населенным системам. Стража не имеет национальной или политической привязанности. Раз в десять лет то один, то другой флот случайным образом появляется в том или ином секторе. Часть команды (как правило - небольшая), решившая, что их служба закончилась, покидает Стражу, чтобы осесть на новом месте. Взамен корабль берет (после строгого отбора) какое-то количество желающих, а также принимает необходимые для продолжения патрулирования припасы, материалы и т. д. Налог на содержание Стражи является неотъемлемым признаком принадлежности к развитым государствам. Стража абсолютно аполитична и не вмешивается в межсекторные конфликты, которые время от времени случаются в Галактике.

Во время описываемых событий в населенных системах зарождается своеобразное политическое движение. Дело в том, что человечество в каком-то смысле успокоилось, и дальнейшее расширение владений людей прекратилось. Развитые секторы наслаждаются в той или иной степени плодами цивилизации, интригуя друг против друга. Неразвитые прозябают в нищете и ничтожестве, но тоже не слишком стремятся менять статус-кво. Новая политическая сила пропагандирует возвращение к идеалам первых колонистов, возрождение истинного духа человека и начало второй эры экспансии. Постепенно, однако, дела принимают тревожный оборот. То, что создавалось, как движение, призванное возобновить развитие человечества, постепенно превращается в довольно агрессивную идеологию, которая начинает трансформироваться в религию. Все несогласные объявляются сперва неверными, а потом и человеческим мусором, отбросами, которые нужно смести, чтобы дать место подлинным людям. За какое-то десятилетие идеологи движения приходят к выводу, что для спасения человечества необходима священная война, в огне которой возродится подлинный дух вида Хомо Сапиенс. Самое страшное – это то, что схизма не имеет какой-то национальной, политической или расовой привязанности. Раскол проходит практически через все секторы. Пропаганда возрождения человечества находит сторонников среди политиков, военных, бизнесменов. Начинаются беспорядки, которые постепенно перерастают в вооруженные конфликты. Целые планеты попадают под влияние сторонников новой религии. Обращенные системы быстро объединяются и, несмотря на внутренние разногласия, иногда переходящие в вооруженные столкновения и перевороты, за несколько лет выстраивают политическую и военную систему, которая объявляет священный поход за очищение человеческой расы. Нормальные люди, понимая, что это не шутки, со скрипом, скандалами и интригами объединяются в военный союз. Начинается всегалактическая (ну, в рамках того ничтожного освоенного кусочка Млечного пути) гражданская война.

В общем, там были запланированы всякие эпизоды. Главный герой и его спутники сперва путешествовали по секторам, наблюдали зарождающуюся Смуту и достигали Земли. Тем временем, в Галактике начинался замес, и вторая часть саги подразумевала освещение судеб тех, кого они встретили в первой части. Там должно было быть много всяких пронзительных и патосных эпизодов, но здесь и сейчас я планирую осветить только один.

Во время путешествия Паломника и его друзей занесло в Британский сектор. Британцы во время экспансии сумели-таки либо ассимилировать, либо оставить позади всякий трэш в виде миролюбивых мигрантов, поэтому их общество строится на традициях Доброй Старой Англии с примесью разнообразных национальных колоритов: от маорийского до шотландского. Паломников принимает в своем замке выборный правитель одной из терраформированных планет, принадлежащий к местной аристократии и носящий титул Проксима Аргайл. Герцог живо интересуется историей и удостаивает главного героя нескольких бесед, а также дает ему доступ к своей библиотеке. Дети герцога представляют собой набор стереотипов о молодых английских аристократах обоих полов, потому что у нас развлекательная все-таки книжка.

Во второй части мы видим наследника герцога во главе полка Горцев Дальней Каледонии. Это легкая пехота – то есть никаких силовых доспехов, оружие, в основном, кинетическое, потому что полк предназначен для разведывательно-диверсионных операций на планетах земного типа, колесные APC с возможностью кратковременного полета (как крокодил – низенько-низенько) для преодоления совсем уж непреодолимых преград. Полк высажен на оккупированной планете, имея задачей провести разведку территории и наметить плацдарм для будущего освобождения. К сожалению, стратегическая ситуация резко меняется. Противник эвакуирует основные силы, планета теряет важность, как точка приложения сил союзников. В связи с этим горцам предписано прекратить разведку и диверсии, занять оборону в каком-нибудь безлюдном месте и ждать эвакуации, которая обязательно произойдет, но вот прямо сейчас на нее нет времени.

Полк отступает в свои любимые горы, окапывается и начинает ждать. Ждать скучно, солдаты маются от безделья, офицеры тихо и интеллигентно скандалят, потому что большинству очень не нравится, что ими командует двадцатипятилетний мальчишка. Нет, юного полковника, в общем, нельзя назвать бездарностью, но опыта у него нет и не может быть, и вообще офицеры с родословной попроще начинают между собой шушукаться, что вот эта наша сословная система – она, господа, несколько неидеальна.

На третий день патруль ловит в горах оборванного, израненного и истощенного человека. Пленного доставляют в штаб и тот, после оказания ему некоторой помощи, сообщает шокирующие новости. Оказывается, в нескольких десятках миль к северу, еще дальше в горах, находится гигантский концентрационный лагерь, в котором сосредоточено почти все оставшееся населения этой пока еще слабозаселенной планеты – несколько миллионов человек. Возрожденцы действительно эвакуировали свои войска, но охрана лагеря и несколько батальонов остались. Они имеют интересный приказ – уничтожить заключенных. То есть всех. Процесс уже начался. Людей выводят по тысяче человек к ущелью с забетонированными стенами и расстреливают. Заключенные истощены, поэтому сопротивляться не могут. Дальнейший опрос свидетеля показывает, что противник знает о горцах, и подходы к лагерю смерти укреплены. Собственно, если бы не отвлечение сил на эти направления, расстрелы бы шли быстрее.

Некоторое время офицеры переваривают услышанное. С одной стороны, у них есть приказ сидеть тихо и ждать эвакуации. С другой – там, похоже, действительно расстреливают людей. О том, что население согнано противником в гигантский концентрационный лагерь они узнали еще когда проводили разведку планеты, готовясь к вторжению. Вот правда шутка в том, что до оккупации планета принадлежала Китайскому сектору, а у британцев с китайцами были довольно напряженные отношения. С ними вообще у всех были напряженные отношения, потому что китайцев очень много, и они тихой сапой просачивались в другие секторы, чему население этих секторов не слишком радовалось.

Но в нескольких сорока милях к северу враг уничтожает людей – по тысяче зараз. Принимая во внимание сложность в организации процесса, он их будет уничтожать несколько месяцев. Но каждые полчаса с перерывами на прием пищи и сон умирает тысяча человек. Командир собирает военный совет. Примерно треть офицеров за то, чтобы атаковать немедленно. Еще половина – за проведение разведки и тщательной подготовки операции. Да, на это уйдет неделя, но за такое время враг уничтожит, возможно, несколько процентов заключенных. Ну, еще какое-то количество умрет от голода, конечно, но при тщательном планировании наша выучка и снаряжение позволят провести операцию с минимальными потерями и гарантией успеха. Полковник выслушивает всех, потом спрашивает: кто из присутствующих готов взять на свою совесть гибель десятков, возможно даже сотен, тысяч живых людей, пусть и китайцев? Все офицеры шокированы такой репликой, потому что до сих пор сын герцога являл собой воплощение новошотландского аристократа со всеми вытекающими из этого расистско-снобистскими свойствами характера. Подполковник полка – старый служака в два с половиной раза старше своего командира - указывает на то, что это все может быть дезинформацией. Нужно провести разведку. Полковник отвечает, что на это нет времени. Подполковник говорит, что время есть, и командир несет ответственность перед Империей и Королем прежде всего за жизни своих солдат. Полковник говорит, что они атакуют немедленно и приказывает отправить в штаб космограмму с описанием сложившегося положения и построить полк. Подполковник скрежещет зубами, но исполняет приказ.

Полк являет собой интересное собрание европеоидов с некоторыми вкраплениями негров, монголоидов и полинезийцев. Все – при усах, или, по крайней мере, пытаются их отращивать. Полковник коротко обрисовывает ситуацию и говорит, что не может требовать от своих людей жертвовать собой в нарушение приказа командования. Но обстоятельства чрезвычайные, поэтому ему нужны добровольцы. Сперва вперед делает шаг примерно пятая часть бойцов. Потом еще, и еще, и еще. В конце концов, шеренги стоят на шаг ближе к командиру. Полковник кивает и приказывает готовиться к атаке. Затем, посмотрев на кобуру на поясе, приказывает подать ему винтовку.

В быстросборном щитовом укрытии полковник готовится к бою, надевая элементы индивидуальной защиты и снаряжение пехотинца. Рядом точно так же снаряжается его денщик – старый слуга его отца, рыжий усатый гигант. Полковник вдруг спрашивает старого солдата, как по его мнению отреагирует отец полковника, герцог Проксима Аргайл, когда узнает, что его сын нарушил приказ и повел полк в самоубийственную атаку? Слуга говорит, что герцог будет гордиться сыном, и подает полковнику длинный и явно тяжелый футляр, который тот пристегивает к боевому ранцу. Командир полка смотрит на голографическую рамку, на которой очень молодая женщина держит на руках младенца, затем выходит из палатки.

Дальше начинается собственно наступление. Горцы, при поддержке APC, проламывают одну линию обороны за другой. Их выучка, организованность и превосходство в вооружении и снаряжении позволяют снова и снова выходить победителями в бою с фанатиками. Но у них ограничен боезапас – ведь транспорт, который должен был привезти припасы перед вторжением, отозвали. И когда до лагеря остается буквально полторы мили – одна линия укреплений по гребню цепи невысоких гор, наступление останавливается. Над полем боя воцаряется тишина. Подполковник, раненый в плечо и голову, докладывает полковнику: сорок процентов личного состава выбыло, все APC уничтожены или подбиты. У бойцов осталось по несколько патронов, гранат нет, ракет нет, батареи тяжелых лазеров сели. Мы больше ничего не можем сделать, сэр, надо отходить.

Над полем боя по-прежнему тихо, и в этой тишине офицеры и солдаты вдруг слышат отдаленный залп, огонь пулеметов и приглушенные, но различимые, крики людей. Полковник обводит взглядом офицеров и солдат и видит, что все понимают: пленный не соврал. Там действительно расстреливают людей, и если сейчас отойти – расстрелы продолжатся. Полковник тихо командует: «Примкнуть штыки» Офицеры переглядываются. Винтовки дальнекаледонских горцев действительно поставляются вместе со штыками-ножами, но для оружия, снабженного сложным ударостойким прицелом, дальномером, устройствами автоматической коррекции линии огня в зависимости от погодных условий, эти клинки имеют лишь церемониальное значение. Даже штыковой бой, которому учатся горцы – это не более, чем дань традиции, способ подчеркнуть отличие полка от других пехотных частей Империи. Полковник повторяет приказ. Подполковник внезапно кивает головой и, повернувшись, дублирует команду для сержантов. Приказ летит по цепи, подполковник, криво улыбаясь разбитым ртом, отстегивает от ранца длинный футляр. Полковник, улыбаясь в ответ, повторяет его движение. Вслед за старшими, футляры отстегивают майоры, капитаны, лейтенанты и сержанты. Отработанными движениями офицеры и NCO откидывают длинные боковые крышки и достают палаши – старинные мечи со смешными эфесами-корзинками, выложенными изнутри алым сукном.



По цепи прокатывается лязг примыкаемых штыков. Традиционно бородатые саперы снимают со спины тяжелые циркулярные резаки. Подполковник командует: «Волынки и Тартаны!» Солдаты и офицеры вынимают из боевых пластиковых ранцев длинные шарфы в разноцветную клетку и обматывают их через плечо. В каждой роте один боец отстегивает от ранца большой короб, открывает его и собирает странное устройство, в котором кожаный мешок и медные дудки соседствуют с высокотехнологичными клавиатурами и панелями. Над горами разносится странная, гнусавая музыка, и дальнекаледонский полк с примкнутыми штыками и палашами бросается в последнюю атаку.

Описания этого боя не будет. Из тысячи ста двадцати семи горцев, вышедших утром из лагеря, к ночи в живых осталось триста пятнадцать человек. Большинство из них были ранены днем и остались на четырех санитарных пунктах. Охрана лагеря была перебита до последнего человека. Последняя группа заключенных, которую вели на расстрел, состояла почти из пяти тысяч человек. Услышав шум боя, истощенные мужчины, похожие на ходячие скелеты, бросились на своих мучителей. Учительница Ли Ян-мин, которой посчастливилось уцелеть в этой бойне, позже вспоминала, что когда их подвели к краю пропасти и заключенные побежали на стоящих на возвышении фанатиков, она упала на землю, закрывая собой двух девочек – последних оставшихся в живых учениц своего класса. Сверху грохотали выстрелы, кричали люди, мимо катились в пропасть трупы, а потом все стихло. Ли Ят-мин подняла лицо и увидела над собой солдата в изорванной форме и пробитой во многих местах броне. Грудь воина поверх брони покрывал обгоревший, изодранный клетчатый шарф. Солдат стоял на одном колене, опираясь на окровавленный меч со странной корзинчатой гардой. Мужчина снял с головы тяжелый шлем, открыв белое, веснушчатое лицо, мокрые от пота и крови рыжие волосы и такие же усы. Посмотрев в глаза Ли Ят-мин, солдат слабо улыбнулся и протянул женщине руку. Учительница начала подниматься, протягивая руки навстречу, и в этот момент воин рухнул лицом вниз к ее ногам. С помощью плачущих девочек Ли Ят-мин перевернула своего спасителя на спину и увидела, что он мертв.

Командира полка его бойцы нашли на вражеском пулеметном гнезде. Юный полковник и его слуга зарубили четырех врагов, прежде, чем были расстреляны на месте. Подполковник погиб в самом начале атаки. Оба майора были убиты уже на гребне, над самым лагерем. Из тридцати офицеров в живых остался один капитан, один старший лейтенант и два лейтенанта. Силы освобождения, прибывшие на планету, сумели спасти почти половину заключенных, но остальные умерли от истощения.

С того дня в дальнекаледонском полку не было полковника, а все офицеры, за исключением лейтенантов, занимали должности на одну ступень выше, чем им полагалось по званию. И повелением Его Величества короля Георга XXIV, знамя полка навсегда украсил девиз: «Дайте мне винтовку».

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив