Иван versus Степан – 18

      Конец - делу венец...

      Итак, перемирие все-таки наступило, однако, несмотря на то, что перемирная грамота была составлена, ее мало того, что нужно было утвердить в обеих столицах, но еще попутно порешать целый ряд вопросов, оставленных на потом (очень уж обе договаривающиеся стороны спешили покончить с этим занудным и малоприятным делом).
      Первым опомнился Баторий. Вернувшись в столицу, он отошел понемногу от шока, полученного во время стояния подо Псковом, и в нем снова взыграла шляхетская гордость и все остальное тому подобное. И начать он решил со шведского вопроса – уж очень шведы распоясались, пока русские и поляки выясняли, кто в Ливонии главный, и сумели под шумок отхватить себе немалый кусок северной Ливонии вдоль побережья Финского залива и, что самое главное, Ревель с округой. Круль Степан потребовал от Ивана, чтобы тот отказался от планов отвоевания той же Нарвы, угрожая в противном случае не утвердить перемирную грамоту (интересно, насколько блефовал в этом случае пан Обатур?).
      Ответ Ивана на это требование был неоднозначным – он заявил в ответном послании, что отказываться от отвоевании Нарвы и других взятых свеями городов не намерен, но, однако ж, согласен обсудит их судьбу после того, как они перейдут из рук шведов к нему. Намек был довольно прозрачным – а почему бы крулю Степану не поучаствовать в этом благородном деле? Поделить, так-скать, добычу между собой?
      Обатура такое предложение не устроило – он, как уже было отмечено выше, уже пришел в себя и вновь преисполнился воинственного духа. Так что свои послам он выдал очередную науку, в которой потребовал от них поставить перед наглыми московитами вопрос ребром – никаких нарв и прочих городов под шведами русским не видать, как и титула «царь всея Руси» Ивану персонально (ага, война титулов продолжается?).
      Оснащенная этой наукой, польско-литовская делегация летом 1582 г. прибыла в Москву и после долгих и снова сложных и трудных переговоров убыла домой, отвозя с собой согласованный текст дополнительного секретного протокола (зачеркнуто) соглашения по шведским городам – Москве было предложено сперва согласиться на возврат бывших новгородских пригородов, взятых шведами, а все ливонские города должны были отойти к Ржечи, но потом стороны согласились, что судьбу шведских городов решим попозже, после того, как истечет срок перемирия, т.е. в 1592 г. Попутно договорились и об обмене пленными (спойлер – паны и тут попытались обмануть московитов, вопрос этот долго не был разрешен и стал предметом оживленной дипломатической переписки уже при Федоре Иоанновиче. Опять таки польская сторона отнекивалась, заявляя, что де пленных у нее нет, они все частная собственность тех кто их захватил, вот с ними и надо решать вопрос – и это при том, что русская сторона свои обязательство по обмену пленниками выполнила сполна).
      Вслед за польским посольством к Ржечь отправился и Елецкий со товарищи с задачей проследить за тем, как та сторона утвердит текст договора – с особым наказом проследить внимательно, чтобы паны не слукавили с крестоцелованием, целовали крест честно и без изъяну, без кукиша в кармане, подтвердив при этом оба списка грамот и русский, и польский.
      Процедура крестоцелования 20 октября 1582 г. после серии проволочек и опять таки нескольких скандалов – Елецкий потребовал, чтобы Баторий клялся на русском языке, а не на латыни, ибо кто его знает, что там круль Степан на этом тарабарском наречии бормочет себе под нос. Баторий же не знал русского языка и отказывался толкать речь на языке которого он не понимал и понимать не хотел. С большим трудом этот вопрос утрясли, но тут же возник другой – Баторий хотел присягнуть на литовском тексте, а Елецкий настаивал, чтобы на обоих и добился таки своего, сделав, правда, одну уступку – литовский текст оказался на русском. Еще одна проблема вышла с титулатурой Ивана – Баторий отказался присягать на тексте, в котором содержался титул русского царя заявив, что он присягает только за перемирие на 10 лет. Как разрешился вопрос – непонятно, литовская и русская версии расходятся. Тем не менее, несмотря на все эти проблем и проблемки, текст был утвержден и обе стороны с облегчением вздохнули – война, порядком измотавшая обе стороны, наконец-то закончилась. Оставался один только шведский вопрос…

       Буйство красок от Мариана Филы - Обатур в Перемышле в 1576 г.:



      To be continued.