История одного рождения

ru_perinatal — 01.10.2013 Воспоминания… Иногда они накрывают тебя с головой. И хочется выплеснуть их, чтобы не захлебнуться.
Роды, на самом деле, это магия. Только представьте себе – появление новой жизни! Да, страшно, да, больно и тяжело. Но это все забывается. Очень скоро. Мгновенно. Еще давно в одной книжке я вычитала интересную мысль: «если бы женщина помнила, что такое родовая боль, она бы никогда не согласилась даже на второго ребенка». Все плохое забывается. Остается только ощущение безграничного счастья, которое у тебя никто и никогда не отнимет.
Мои роды начались неожиданно. Для всех троих: для меня, для мужа и даже для главной героини. Подозреваю, что дочка вовсе не собиралась покидать насиженное место на 37-й неделе. Это все мама постаралась. Вообразила себя колобком-альпинистом и давай вершины штурмовать.
Мы были за городом. Кровать у нас там к стене придвинута. А я ж с детства помню, что на краю ложиться опасно: волчок придет, за бочок схватит. Кому это надо? Поэтому спала я у стенки. Приспичило мне ночью в туалет. Сильно приспичило. Но я терпела. Тяжело было оторвать себя от теплой постельки. И все же пришлось. Решила, что ползти через всю кровать (а она огромная) и перелезать через мужа будет неудобно. Гораздо удобнее – через спинку. Раз, два  и перепрыгнула. Аки слон, которому снится, что он маленькая, прыткая козочка. И тут в моей голове мелькнула мысль: ой, и чего это вдруг так мокро стало между ног? Ощущение давно, давно забытое. Что-то из далекого детства. Уж в сознательном-то возрасте, слава богу, в штаны не мочилась. «Приплыли», - подумала я и побрела в туалет. И там поняла: вовсе я не впала в детство, это я РОЖАЮ! Поскольку писать мне больше не хотелось, но из меня еще что-то текло и текло.
Разбудила мужа. Он с недоверием окинул меня взглядом. В его глазах явственно читалось: «шутку оценил, давай спать дальше». По-моему, он вообще не надеялся, что я когда-нибудь рожу. А буду теперь всю жизнь ходить с пузом, морковкой в одной руке и мороженым в другой. Но маленькая лужица на полу не позволила ему сомневаться слишком уж долго. Он был на старте ровно через 10 минут. Но я же не собиралась рожать так рано! Поэтому сумки в роддом собраны не были, необходимые гигиенические процедуры не проведены. На все про все у меня ушло часа два.
Рожать мы ехали окольными путями. Сперва вернулись в город. Причем, дорога наша пролегала рядом с роддомом, в который я, собственно, и нацелилась. Вызвали скорую, и уже на ней помчались в роддом с ветерком и мигалками (больше для понта). Я исходила из того, что сначала принимают и оформляют приехавших на скорой. Потом всех остальных: кто сам приехал, пришел, приполз, с неба свалился.  А мне как-то не улыбалось несколько часов провести в приемном. Почему-то мне казалось, что там обязательно будет огромная очередь из рожениц, изнывающих от боли, стонущих и зареванных. Ну, да, это ж «единственный» роддом в нашем городе!
Приемное встретило нас полумраком и тишиной. Никого не было. Заспанный охранник в разных тапочках на босу ногу – не в счет. Пожелавших родить в этот час и день больше не оказалось. Врач скорой быстро сдала меня медсестре приемного отделения, пожелала удачи (будто я госы иду сдавать, а не рожать) и испарилась. Пришел такой же заспанный, как и охранник, врач и тоже в разных тапочках (!!!). Хм… может это был один и тот же человек? Долго зевал, смотрел, как я пытаюсь вскарабкаться на слишком высоко поднятое кресло, и вдруг бесцеремонно ухватил меня за задницу и подтолкнул. Осмотр занял секунд тридцать. Раскрытие было минимальным – всего два пальца. Да и схваток у меня не было. Периодически возникали ноющие боли внизу живота. Однако назвать их схватками, зная теперь, что такое НАСТОЯЩИЕ схватки, язык не поворачивается. Но поскольку отошли воды, домой меня все же не отправили.
За дело взялась медсестра. Уххх, как вспоминаю, так вздрагиваю. От чего-то многим (преимущественно мужчинам, конечно) при слове «медсестра» представляется пышногрудая блондинка, в маленьком белом халатике, с алыми губами и огромным шприцом в руке. Стереотип. Медсестрой в приемном отделении роддома была большая тетка в шапочке, а-ля «для душа», и цветастом медицинском костюме. В руке она держала здоровенную клизму. «Мама дорогая! – вздрогнула я. - И это все мне?! Ну, спасибо». Жопа инстинктивно сжалась от ужаса. Такое ощущение, что они собирались вымыть из меня ВСЕ, включая и ребенка.
Еще запомнилось, как брали кровь на анализ. Ее размазали по маленькой тарелочке с голубыми узорами. Такие были у моей бабушки!
После подняли в родильное. Бабуля-лифтерша тоже желала всем удачи и еще крестила, словно провожая в последний путь.
В родильном отделении, по сравнению с приемным, жизнь просто кипела, бурлила и появлялась на свет, громким криком возвестив об этом миру. Меня поместили в самый дальний бокс. Наверное, чтобы не слышать. Хотя, я пока не кричала. Да и, в принципе, на буйную не похожа. Наоборот притихла. Грустно мне стало от вида больничных стен. Жаль, мужа не было рядом. Он бы точно не дал мне хандрить. Даже если б в обморок грохнулся от происходящего вокруг (перегородки же стеклянные) – все какое-то разнообразие, потом бы дружно посмеялись.
Не знаю, сколько просидела я в гордом одиночестве. Совсем заскучала. Рожать толком не рожала. Схватки так и не усилились. А что еще делать в родблоке? Но тут позвали на УЗИ. Пришлось семенить в другой конец коридора, зажав пеленку между ног (воды все текли). Еще бы кимоно до пят, белила на лицо и палочки в шевелюру – была бы чистая гейша. УЗИ показало, что моя крошка, и впрямь, совсем крошка. Вес – всего 2.600. Я почему-то расстроилась. Даже пузо как будто сдулось. Тоже, видать, загрустило.
Вернулась я в бокс, и меня уложили в кровать, прицепив к животу аппарат КТГ. С этого момента время для меня буквально понеслось. Мы же теперь все грамотные, начитаемся разных умных статей и чувствуем себя прям профессорами. Вот и я много читала перед родами. И о том, что безводный период должен быть не более 12 часов, конечно, знала. Я постоянно смотрела на часы, висевшие над дверью. Тик-так, тик-так – бежали стрелки по кругу. Семь, восемь, девять часов, как отошли воды. А моя малышка все еще была внутри.
В бокс время от времени заходили какие-то люди. Качали головой, вздыхали: «не родила», и выходили. Я даже не поняла, кто из них мой врач. Потому что смотрели меня все, кому не лень. Словно я – коробка с сюрпризом, и всем хотелось знать, что же лежит внутри.
Через какое-то время мне таки поставили капельницу с окситоцином для стимуляции родовой деятельности. Видимо, надоело ждать, когда сама разрожусь. И тут началось веселье. Мои схватки не усиливались постепенно. А сразу из разряда «ни то, ни се» перешли в разряд «мама, роди меня обратно». Я лежала на кровати уже несколько часов подряд с аппаратом КТГ. И не могла пошевелиться. Поскольку датчик при любом моем движении сползал, и аппарат начинал верещать, как потерпевший. Мол, все, хана, сердце у ребенка остановилось. Прибегала медсестра и начинала верещать еще громче. Поэтому ни о каком свободном поведении в родах я могла и не мечтать. А ведь рядом с кроватью лежал и дразнил меня своим видом фитбол.
Мне казалось, что мой позвоночник вот-вот осыплется в трусы. Хотя, какие, нафиг, трусы? Нет же их. Просто осыплется. На очередной схватке я цеплялась руками за спинку кровати, закусывала зубами пеленку и старалась не умереть. Я не кричала, нет, но рычала страшно. О том, как правильно дышать, даже не вспоминала. Мой мозг в тот момент становился абсолютно пустым. В уголке бокса притаилась акушерка. «Ты так жутко закатываешь глаза», - вдруг сказала она. «Помогла бы лучше», - огрызнулась я про себя. Наверное, она что-то прочла в моем взгляде, поскольку тихо произнесла: «Мое время еще не пришло». Блин, тоже мне Йода!
Мучения, к счастью, длились не очень долго. Кто-то там наверху сжалился надо мной. Уж и не знаю даже, за какие такие заслуги. Я почувствовала сильное давление между ног, дочка шла на таран. Показалось, что меня сейчас вырвет. Но нет, обошлось. «Началось», - простонала я. Акушерка встрепенулась и убежала. «Ни фига себе!». Но через минуту она вернулась уже с врачом.  
Я аккуратно плюхнулась на кресло, боясь раздавить головку ребенка. И мы начали рожать. Акушерка подсказывала, когда тужиться, когда не тужиться, когда дышать, когда не дышать. Я сразу поняла: орать во время родов не нужно. Это бесполезно и даже вредно. А нужно слушать акушерку. По сигналу я начала тужиться. За первую потугу родилась половина головки. Мне, по закону жанра, предложили ее потрогать. Но это предложение почему-то вызвало у меня неподдельное чувство ужаса. В тот момент я ощущала себя фаршированной уткой, которой в задницу засунули огромное яблоко. Да-да, именно в задницу. И тут в бокс ввалилась толпа практикантов. Из утки я быстро превратилась в главную героиню малобюджетной драмы, которую застукали за чем-то неподобающим. Но, вообще, будь на месте практикантов даже рота солдат в заляпанных глиной кирзачах, мне было б наплевать. Ведь вскочить и убежать я все равно не могла.
Затем была вторая потуга – головка вышла полностью. И с третьей потуги моя дочка появилась на этот свет. Я же позволила себе прокричаться. Боль нельзя копить, ее, как и пар, необходимо выпустить. А потом весь мир, словно, замер в ожидании первого крика малыша. И вот он раздался – самый прекрасный звук на всем белом свете.
В процессе мне сделали небольшой надрез. Правда, не помню, в какой именно момент. Мол, ребенок маленький, сам себе дорогу не пробьет. Но дочка оказалась не такая маленькая. УЗИ ошиблось аж на полкило.
Мне показали мою крошку и сразу забрали. К груди не приложили. Я до сих пор жалею, что не настояла на этом. Стали зашивать. Практически на живую. Но этой боли я уже не чувствовала. Тихо лежала там, закрыв глаза, с идиотской улыбкой на лице. Я представляла свою дочурку: ее круглые щечки, крохотные пальчики, носик-пуговку и маленький ротик. Боже мой, я только что стала МАМОЙ!!!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив