История о том, как в Беларуси долги взыскивают

Примерно неделю назад я получила письмо из своего ФСЗН о том, что я этому самому фонду должна 1100 белорусских рублей. Это, чтоб вы понимали, на данный момент моя зарплата+пенсия по инвалидности+еще чуть-чуть, в общем извлечь мне эти деньги неоткуда. Тем более в процессе химиотерапии, когда на лекарства «чтоб не умереть» тратишь в месяц примерно эту сумму. В общем начала я разбираться.
Если честно, я думала, что дело в какой-нибудь неподанной форме за 2020 год или тому подобной ерунде, потому что на ликвидацию ИП я подала в апреле 2021, и долгов за мной не числилось.
Оказалось, что одна из фирм, в которой я работала несколько месяцев с октября 2014 по март 2015 подала данные таким образом, что работала я там аж до марта 2016, в результате чего извещения из ФСЗН мне не пришло и долгов за мной никаких не числилось. В 2022 году у фирмы была какая-то проверка, и они исправили свою «ошибку» и у меня образовался долг в 650 рублей и около 500 рублей пени. Примечательно то, что когда я из фирмы увольнялась, там был страшный скандал с проштрафившимся директором, утерянными деньгами и воняло от этой истории настолько скверно, что я поспешила оттуда смотаться, чтобы не быть в этом замазанной. И тут я узнаю, что, оказывается, еще год я там «работала». А фирма не закрылась тогда по-быстренькому, а вполне себе функционирует до сих пор.
Нынешнее начальство ЧТУП «АксХаус» встретиться со мной отказалось, потребовало сканы моих документов на почту и послало меня нахер. Т.е. ныне здравствующая фирма, в которой я «работала» на год дольше, чем это отражено в моей трудовой, отказалась даже дать мне разъяснения, как это так вышло, и что это была за халатность с их стороны. И вот тут у меня закрались некоторые подозрения. Возможно, «ошибка» была вполне намеренной и где-то существуют чертежи, подписанные «мною» после увольнения или еще какие-нибудь документы, по которым я прохожу исполнителем. И, возможно, ФСЗН — далеко не последняя инстанция, у которой могут возникнуть ко мне вопросы, тем более, что в середине 2015 года я как раз получила аттестаты главного инженера и архитектора проекта.
В общем я решила инициировать для организации проверки с целью установить, не были ли использованы мои данные для совершения каких-либо противоправных действий.
Фонд упирает на то, что льгота слетела, ИП существовало, и я должна была подавать какие-то формы, о которых я нифига не знала, потому что до этого постоянно работала в других организациях, и мои вопросы с ФСЗН закрывала бухгалтерия. Годом раньше мне пришло извещение, в котором была сумма, которую нужно оплатить, что я благополучно сделала. Когда в 2016 мне ничего не пришло, я решила, что ничего не должна. Ведь ФСЗН, кадровик и бухгалтер были явно компетентнее меня. А теперь получается, что они там себе все «ошиблись» и « не знали», у фирмы текучка, а сумму, равную средней зарплате белоруса, спустя 8 лет взыскать можно только с инвалида второй группы, больного раком в стадии рецидива.
На данный момент я никаких долгов за собой не признала. У фонда запросила разъяснения по механизму возникновения долга, а дальше планирую, приложив эту чудную бумагу и скан трудовой, рассылать письма во все известные мне организации и департаменты и попутно инициировать судебное разбирательство. Насколько я узнала, в суд я могу подать бесплатно, и в составлении искового мне, как инвалиду, могут помочь юристы нескольких государственных организаций. Короче, не я это начала.
На данный момент фонд не может передать дело в суд, поскольку я нахожусь в стадии ликвидации. Кстати, в исполкоме мне сказали, что если бы ИП было уже ликвидировано, мне могли бы выставить дебеторскую задолженность как физлицу сразу через суд. Исполком не может закрыть ИП, потому что фонд выявил задолженность. Зато лично я подать в суд могу. И, похоже, займусь этим, как только у меня будет на руках бумага с комментариями из фонда соцзащиты.
Может, я конечно, и балда была в 2016, но тогда я не болела раком, и вполне могла что-то оплатить. А вот сейчас, простите, уже поздно.
Вот так я развлекаюсь в промежутке между химиотерапиями. Жизнь — борьба, а не только способ существования белковых тел.