Искренность против правдивости

Нет, это не значит, будто автор не имеет права ничего придумывать. Выдумка – когда ты рассказываешь то, чего нет и никогда не было. Обман – когда вводишь ближнего в заблуждение. Это разные вещи.
Фантастика – куда более честная литература, чем так называемый реализм. Она уже с самого начала, с определения, сообщает, что под обложкой тебя ждёт вымышленное и невозможное. Она не пытается притворяться повествованием о настоящих событиях.
А вот реализм – пытается, и порой весьма убедительно. В конце концов, если на страницах книги действуют герои, которые выглядят как настоящие люди, и с ними не происходит ничего такого, во что ты был бы не в состоянии поверить – разве нельзя предположить, что вот именно это вполне могло бы случиться и наяву?
Проблема в том, что нет, чаще всего – не могло бы, даже теоретически. Особенно когда речь идёт об исторической литературе.
У автора нет задачи правдиво рассказать тебе о далёких временах и чужих культурах. Он придумывает историю, темы которой важны и интересны для тебя здесь и сейчас, ты можешь приложить их к себе самому и своей жизни. А исторический антураж – не более чем декорации.
Герои Льва Толстого – не русские дворяне времён наполеоновских войн, а мысли и идеи Льва Толстого, переодетые русскими дворянами.
По-другому никак, ведь «реальность нереалистична». Прошлое выглядело не так, каким мы его обычно представляем. Люди прошлого мыслили, рассуждали и воспринимали многие вещи не так, как мы сейчас. Опиши всё как было – и современный читатель уже не сможет отождествиться с этими странными инопланетянами.
Да и то, что нам известно о прошлом, тоже меняется. Автор середины двадцатого столетия, живописующий, как тысячи рабов под плетями надсмотрщиков воздвигали египетские пирамиды, сам полагал, что так всё и было. Но мы теперь знаем, что нет – пирамиды строили наёмные рабочие, которым весьма неплохо платили, а рабы там исполняли в основном роли... мелких чиновников, занимавшихся учётом и отчётностью.
Это значит, что само стремление следовать «исторической правде» всякий раз играет с автором злую шутку. Он, сам того не желая, обманывает читателя, выдавая выдумку за истину.
Что же делать хорошему автору, чтобы никого не обманывать?
На мой взгляд, способ достаточно простой – нужно, как это делают сказочники, всегда сразу предупреждать, что «это было давно и неправда», и не давать читателю об этом забыть. Поддерживать в произведении необходимый градус условности, сказочности, сюрреалистичности.
Хорошее произведение – всегда отчасти театральная постановка. В фильме или книге дотошная публика может придираться к заклёпкам и покрою одежды – в театре мало кому придёт в голову это делать. Степень «подавления неверия» у спектакля куда выше, и именно потому, что он изначально условен и сказочен. Это игра, и ты принял её правила, когда пришёл сюда.
«Триста» Зака Снайдера или «Д'Артаньян и три мушкетёра» Юнгвальд-Хилькевича – намного лучшие экранизации, чем любая попытка сделать то же самое на серьёзных щах. В конце концов, мы экранизируем в одном случае патриотическую легенду, а в другом – откровенно хулиганский роман, написанный на ядрёной смеси наглости и безденежья автора. Там даже первоисточник, мягко говоря, и не стремился быть реалистичным.
|
</> |