Dongfeng в Санкт-Петербурге: откройте мир премиальных китайских автомобилей с официальным дилером "Максимум" 
Память дня 
Вспоминая Питер. 
Тщательно отобранные 
Про дятлов 
МО РФ об ударе по Севастополю 
Иномарка протаранила стену стоянки. 
Дисней-шоу по-японски. 
Судя по всему, в шоу-бизнесе назад дороги нет
01.04.2020 —
Рассекреченные архивы.
Ирен и ребята
soullaway — 02.04.2020
Перед тем как мой тёзка решил прыгнуть с крыши, мы
выпили портвейну. Хотел бы я сказать, что прыжок он собирался
осуществить с крыши виллы в бассейн, а благородный напиток, мы
употребляли где-нибудь в Лиссабоне. Я очень хорошо могу представить
нас в светлых костюмах на окраине Порту. Может быть в городке Фару.
Или ещё где-то в глубинке Португалии. Там много городков с
диковинными названиями. И наверняка много вилл с бассейнами. В
Португалии хорошо.Наверное.
Естественно всё происходило совсем не там. В нашем распоряжении были трубы теплотрассы, пара бутылок портвейна и пластиковые стаканчики. А, ну и сигареты, конечно же. Слава курил какие-то мудрёные с породистым названием «Русский стиль». Я курил всё подряд. Зачем он со мной связался, не знаю. Возможно, как раз для того что бы я спас его от прыжка с крыши. А может быть от скуки.
Прыгать мой тёзка собирался с пятиэтажки. Я догнал его на последнем этаже. Рядом с лестницей, ведущей на чердак. Возможно, эта лестница его привела бы и в небеса, усеянные алмазами. Но не привела. Вместо этого перед нами были ржавые перила. В углу стояла банка из-под сгущенного молока наполненная окурками.
- Ты чего?
- Она меня не любит!
- Да кто она-то?
- Ирен!
- И хрен с ней.
- Нет ни хрен. – Лицо Славы было словно сварено всмятку. В глазах плавала невероятная жалость к самому себе. Только что я лишил его похода на седьмые небеса. Хотя нет, он-то собирался оказаться этажом повыше. И ещё эта Ирен. Которая не любит. А может ли вообще человек любить кого-то в девятом классе? Зря смеетесь. Может. Остервенело и необратимо. – Да пусти ты. – Слава выдернул рукав из моих рук. Только сейчас я заметил, что на крышу он отправился с портфелем. Кроме учебников и скучных тетрадей там ещё лежали сигареты и бутылка портвейна.
- Надо закурить.
- Конечно надо. – Каждое слово я подбирал аккуратно. То, что прыжок без парашюта отменился, было очевидно, но успокаивать чужую истерику мне не хотелось. Я хотел сидеть на трубах, пить портвейн, слушать «Korn» в плеере пока не сядут батарейки и курить. Может с кем-то разговаривать. Но точно не бегать за своим тезкой по крышам. Закурили.
- Ты не представляешь, какая она. Боже она просто волшебная. – Почему не представляю? Я прекрасно знал кто такая Ирен. Да и все её знали на районе. Не надо тут ничего было представлять. Можно было по-дружески позвонить. Я, правда, не звонил. Мне больше нравилась её подруга Вика. С чёрными, кудрявыми волосами, аккуратными нежными руками и гордым взглядом. Ей я тоже не звонил. Стеснялся.
- Так вы ж вроде встречались? – Я по привычке уселся на корточки, откинувшись к стене. Здесь на пятом этаже можно было не опасаться, что кто-то помочился, и я вытираю спиной следы его жизнедеятельности. Слава сел рядом.
- Встречались. Да. А сегодня она сказала, что мы расстаёмся.
- Прошла любовь, завяли помидоры? – Все фразы, которые я выдавливал из себя, казались пустыми. По-человечески я понимал Славу. Мне было знакомо это чувство. Когда ты сидишь раздавленный не в силах что-либо изменить. Но жалеть я никого не умел. Если честно так и не научился до сих пор. Да и какая может быть жалость, когда портвейн лежит не в моем рюкзаке?
- Ты вот прикалываешься, а я её люблю. – В глазах моего тезки блестели слёзы. Наверное, я должен был быть тронут. Мужские скупые слезинки. Когда ещё такое увидишь? Хотя какие мужские? Подростковые.
- Вечная любовь — это такое чувство, которое на одного. На двоих его слишком много. Любишь – неси свой крест. Тащи веригу. Других-то, зачем впутывать?
- А я тебя и не звал.
- Не звал. Но разве мог я тебякинуть? – В подъезде разлилась густая тишина. Мы сосредоточенно курили. Глубоко втягивали дым куда-то в самоё жерло организма.
- Пойдём вниз. – Наконец выдавил из себя Слава. Внизу нас ждал всё тот же двор и всё те же трубы теплотрассы. Там примостились наши друзья. Среди них была и Ирен. Хотя меня она мало интересовала. Куда больше меня интересовала её подруга Вика. Впрочем, я ей об этом не говорил. Да и вообще ни с кем её не обсуждал. Мне нравилось просто за ней наблюдать. Чернявая, породистая девочка из благополучной семьи. Или неблагополучной? Не знаю. Мы не были близки. Зато я был близок со своим тёзкой. Он достал бутылку, щедро разлил портвейн по стаканчикам. Молча стукнулись, молча выпили. По горлу пробежал тёплый и сладкий ручеек дешёвой жидкости. Осел где-то в недрах моего желудка. Слава поморщился. Я нет.
- Доставай музыку. – Я порылся в своём рюкзаке и выудил оттуда старый кассетный плеер. Корпус был треснут и заклеен изолентой. Батарейки держались на ней же.
- Чего слушать будем?
- Только не корн.
- Армян?
- Давай их. – Армянами мы называли американскую группу «System of a Down». Мой тёзка не любил англоязычную музыку. Он предпочитал слушать формат «Нашего радио». Но это в свою очередь раздражало меня. Компромиссом служили почему-то армяне, поющие на английском языке. Я протянул один наушник Славе, второй воткнул себе в ухо. Послушать музыку мне естественно не дали. К нам подошла Ирен.
- Сидите?
- Ну.
- Пошли со мной в магазин? – Я удивился. Да, мы здоровались. Несколько раз пили что-то невкусное в общих компаниях. Но вдвоём никогда и никуда не ходили. Я протянул второй наушник Славе и поплёлся за Ирен.
Маленькая, если не сказать крошечная. С увесистой задницей и пухлыми щеками. Где-то под кофтой виднелись окружности груди. Я прекрасно знал, как она будет выглядеть через десять лет. Всё такая же маленькая, но раздавшаяся в бёдрах. Грудь станет рыхлой и обвисшей. Губы будут выглядеть так, словно их покусали пчелы. Хотя что-то в ней всё-таки было. Может быть взращённая родителями гордость. Может быть природное обаяние.
- Купи мне пару банок отвёртки. Ну и себе этого. – Ирен протянула мне купюру. Какую-то неправдоподобно большую для такого скромного заказа. В магазины она ходить стеснялась. В девятом классе такое бывает с девочками. Этим она брезгливо называла портвейн. Его пить она тоже стеснялась. Считала, что он вреден. – Я тебя тут подожду. – В магазине меня знали. Кажется, даже подозревали, что я учусь в школе и мне продавать спиртное запрещено. Но продавали. То ли из-за моей глупой улыбки, то ли из-за врожденной вежливости. Никто не здоровался с продавщицами. Я здоровался. Мне они нравились. Одна была моложавой. С восхитительно белыми волосами. Старше меня буквально на пару лет. Всё время хотелось спросить её имя, и всё время я стеснялся. Вторая была с виду строгая, напоминавшая чем-то учительницу младших классов. Деньги всегда брала у меня неодобрительно. Её коллега наоборот регулярно улыбалась мне. Зря я не спросил имя. Ещё можно было бы предложить встретиться где-нибудь. Например, на трубах теплотрассы. Очень романтично. Не встретились.
Краем глаза я заметил, как Ирен за стеклом разглядывает меня. Она достала сигарету и с серьёзным видом закурила. Руки скрестила на груди, словно пытаясь закрыться то ли от прохожих, то ли от меня. Наверное, все-таки от прохожих. От меня-то чего закрываться? Я забрал две банки отвёртки и вышел.
- А себе чего не взял?
- Не хочется. – Сегодня пить за счёт Ирен действительно не хотелось. Вчера хотелось, а сегодня нет. Возможно, захочется завтра.
- Ну, дело твоё. – Не пересчитывая сдачу Ирен, ссыпала деньги в сумку, туда же сгрузила банки с алкоголем. – Чего у вас там случилось?
- В смысле?
- Ну, Слава бегал в подъезд, ты догонял.
- Поругались. А потом помирились. Лучше скажи, чего у вас случилось?
- Да не хочу я больше с ним гулять.
- Ну да. Сердцу не прикажешь.
- А ты чего ни с кем не гуляешь? – На секунду мне показалось, что со мной кокетничают. Присмотрелся. Глаза как глаза. Губы. Такие губы, наверное, хорошо целовать. Что находится ниже я и так знал. Тут же понял, что вопрос задают из обычного женского любопытства. Меня как своего потенциального ухажера Ирен не расценивала.
Мы были из разных миров. Честно говоря, со Славой меня тоже связывал в основном портвейн. Его мать трудилась в банке. Отчим был, кажется адвокатом. Жили они в хорошей новостройке. Я как-то был у него дома. Понял, что квартиру характеризует ровно одно слово – богато. Родители же Ирен занимались медициной. Папа точно работал хирургом. Она жила где-то за городом. В районе, где стоят преимущественно частные дома успешных людей. Около таких домов ещё обычно бывает забор в два человеческих роста, а за ним обязательно сидит на цепи большая собака.
Во дворик пятиэтажки Ирен приезжала из любопытства. Приезжала кстати иногда на такси. Она угощала желающих портвейном, могла купить сигарет. Мне как-то покупала батарейки к плееру. Некоторые считали, что умело, разводят её на деньги. Я же видел, что Ирен слишком умна, что б её можно было развести. Она делала только то, что хотела делать сама. Родители так научили. Ещё родители видимо её приучили читать книжки. Судя по всему, нас она воспринимала как персонажей. Двор, где мы собирались, представлялся Ирен небольшим приключением. Сегодня она попьёт коктейлей, завтра кагора. Потом окончится школа, и она уедет учиться в Москву. Либо в Питер. На память ей останется её собственное меценатство и доброжелательность к окружающим. Ну и приключения, конечно же. То вот со Славой встречалась. То со мной в магазин ходила. Магазины кстати Ирен воспринимала как вызов. Что я мог ответить этой девочке? Что я стесняюсь подойти к её подруге Вике? Или что я вообще стеснительный малый? Самое странное, что меня никто не считал стеснительным. За мной тянулся какой-то флер наркотиков и алкоголизма. Я не противился такой репутации. Более того меня всё устраивало. Не видел необходимости опровергать своё наркотическое прошлое. Которого естественно не было. Ещё меньше я видел необходимости рассказывать кому-то, что пишу по вечерам стихи. Вряд ли меня кто-то понял бы в том дворике. Оставалось пить портвейн и курить с Ирен.
- Не нашёл ту единственную которую люблю.
- А ты и правда, знаешь, что такое любовь? – О, конечно я знал. Кто ж не знает в одиннадцатом классе, что такое любовь? Именно в этом прыщавом возрасте все о ней-то и знают. Это потом уже приходит взрослое недоумение и дурацкие вопросы – зачем это всё? А в одиннадцатом классе любовь разрывает на куски, отрывает голову и жарит юношу на кострах ночных поллюций.
- Знаю, чего б ни знать. – Ирен оценивающе посмотрела на меня. Мне снова на секунду показалось, что мной интересуются. Я даже почувствовал себя словно раздетым. Посмотрел в ответ на неё. Глаза как глаза. Вроде зелёные. Нежная кожа на щеках. Ну и ниже вот это вот всё. Снова посмотрел в её глаза. Нет, показалось, не интересуются. Меня рассматривали как хорошего жеребца. Словно мы оказались на конном рынке. Я оказался дефективным. Бракованным. На мгновенье в Ирен видимо проснулось любопытство, но тут же прошло.
Пока нас не было, во дворе ничего не поменялось. Слава всё так же сидел в одиночестве на лавочке. У теплотрассы кто-то шутил и кто-то смеялся. Смеялась, кажется, Вика. Жаль, что шутил не я. Хотя нет смысла жалеть о том чего не умеешь.
- Грустишь? – Я хлопнул Славу по спине.
- Да не. Давай ещё выпьем.
- Наливай.
- Легко. – Интонация мне понравилась. Пока нас не было мой тезка, словно перешагнул что-то внутри себя. Допили. Потом всё-таки послушали армян. Больше в тот вечер мой тёзка не порывался скинуться с крыши. На следующий день тоже. А потом наша дружба как-то незаметно кончилась вместе со школой. Исчез и дворик и Слава, и Ирен и Вика и ребята. Я перестал пить портвейн и вытащил сережки из ушей. Вместо всего этого на меня свалился университет, работа и новые знакомые. Один из этих знакомых когда-то учился с Викой в одном классе. Знал он и Ирен со Славой. Ещё он знал толк в вечеринках. Их он любил устраивать в квартире своей бабушки. Она летом уезжала жить на дачу, а квартиру наполняли случайные персонажи вроде меня.
В тот раз нас собралось много. Человек двадцать. Я как обычно опоздал к началу. Зайдя в комнату, обратил внимание, что Слава важным голосом что-то рассказывает. Он сидел спиной ко мне и не заметил, что я за ним наблюдаю. Я прислушался. Мой тёзка говорил что-то о том, что собирается поставить этот город на колени. Говорил уверенно. Рубил горячий летний воздух крепкой рукой. За воротником чёрной рубашки виднелась красная от загара мясистая шея. Такие шеи бывают у полковников и бандитов. Мне стало скучно, и я ушел на кухню. Там было холодное пиво. Ещё там можно было курить.
- Ты даже не представляешь, что вчера было.
- Ну и чего было?
- Я короче сначала днём спал тут с Викой. Ну, помнишь, училась со мной в параллели? – Я помнил. Ещё б её не помнить. – А ночью уже приехала Ирен. Ну и с ней тут кувыркались. Ух. Я, правда, кончить так и не смог. Симулировал оргазм, и еле спать её уложил.
- Она опять пила свою отвертку?
- Ага. Пила-пила. – Собеседник рассмеялся.
- Я их года три не видел. А Слава-то тут как оказался?
- Да случайно встретились. Я позвал его.
- Ты слышал, что он втирает какую-то дичь?
- Да бог с ним. Пусть втирает. Мне жалко, что ли?
- Ну, пусть втирает. Дай бог ему здоровья. – Теперь засмеялись уже мы оба. Я вспомнил, как успокаивал Славины истерики. Ещё вспомнил, как он воровал золото у своей матери и сдавал перекупщикам за бесценок. Деньги он пропивал во дворике пятиэтажки на трубах теплотрассы. Со мной в том числе. Это было ошеломительно давно. Кажется в прошлой жизни. Может быть даже ещё раньше.
Прошло лет пятнадцать с той вечеринки. Про Славу я слышал, что он трудится в прокуратуре. Отрастил себе брюхо. Ирен таинственно исчезла. Про неё никто ничего не рассказывал. А Вика.… Ну что Вика. Она залетела от моего знакомого. Втихаря сделала аборт. Потом уже ему об этом рассказала.
- А ты что? – Аборт лично меня потряс.
- Да какая теперь разница?
- Ну а если б не сделала?
- Хрен знает. Я думаю, это правильный выбор. – Правильный так правильный. Меня это, в общем-то, никаким боком не касалось. В конце концов, я ж стеснительный малый и так и не позвонил ей. И про стихи никому не рассказывал. Да и нужно ли это кому-то?
А во дворик я как-то заходил. Гаражи снесли. Теплотрассу починили и больше на трубах никто не сидит. В подъезде пятиэтажки поставили дверь с кодовым замком, и просто так теперь туда никто не сможет забежать. Из старого реквизита осталась лавочка. Я осторожно присел, заметил, что её покрасили. Подкуривая сигарету, вспомнил смех Вики. Потом улыбку Ирен. Должен был вспомнить слезинки в глазах Славы, но не вспомнил. Глубоко затянулся. Дым приятно пощекотал горло. Зачем я сюда зашёл?
Нежный и беспощадный подростковый мир давно уже куда-то делся. Вслед за ним куда-то делись и все мои знакомые того периода. Хотя почему куда-то? Телефон Вики я вот, например, помню. Можно позвонить, но не буду. Ведь я всё такой же стеснительный малый.
Эх, ребята, ребята. Как быстро проходит молодость. И как быстро уходит детство. Тут стоило бы включить песню про крылатые качели, но у меня её не оказалось в плеере. Да и армян я давно уже не слушаю. Могло ли быть всё иначе? А иначе это как? Вопросы, на которые знает ответы лишь безоблачное небо и воробьиная стая. Еще, наверное, на многие вопросы были ответы у не родившегося Викиного ребёнка. В груди неприятно застыл крик ужаса. Захотелось то ли завыть, то ли заплакать. Мелькнули пелёнки, детская кроватка, бутылочка, подгузники. Первые шаги неуверенных, но торопливых детских ножек. Руки с маленькими пальцами жадно хватающие окружающий мир вокруг себя. Многое мелькнуло, но ничего из этого не случилось.
А ещё давно мне не попадался в продаже портвейн и отвёртка. Словно Ирен с ребятами выросли и забрали их с собой.
Я докурил, затоптал окурок и пошёл на свой троллейбус. Идти-то недалеко. Через двор прошёл и уже на остановке. Там ещё раньше был магазин с молоденькой продавщицей, имя которой я так и не спросил. Наверное, стоило бы спросить. Ведь жалеешь обычно о том, чего не сделал. То, что сделано уже не тревожит. Оно сначала становится воздушным и невесомым. К старости превращается в нечто монументальное. Но об этом пока рано. Вот состарюсь тогда и расскажу про монументальное.
Сохранено
|
|
</> |
Ирен и ребята
Оставить комментарий
Популярные посты:
Предыдущие записи блогера :
30.03.2020 —
Ёжик. Не в тумане
29.03.2020 —
Евгения и дым сигарет с ментолом
28.03.2020 —
Гера
27.03.2020 —
Гитаристы левши.
27.03.2020 —
Виля Бэн
26.03.2020 —
Башкеева Ленка
25.03.2020 —
Алфавит провинциальной юности.
23.03.2020 —
Нерассказанная история концертов в СССР от очевидца.
19.03.2020 —
Рок-н-ролл не мёртв. Группы 21 века.
Архив записей в блогах:
Этого актёра любили миллионы зрителей в Советском Союзе, а в родной Эстонии он был практически национальным героем. Лембит Ульфсак знаменит своими ролями, и был известен своей интеллигентностью и сдержанностью. Он никогда не бросался громкими словами, не любил обижать людей и говорил ...
Аааааа, вчера решила перестать прокрастинировать, уже хоть что-то сделать для лечения Ольгиных зубов. Хотя нет - я же начала "что-то" неделю назад, позвонила в нашу Жуковскую платную клинику, но там они решительно сказали, что детей до 6-ти лет вообще не берут. Ну и правильно, наверное, ...
В сообществе редко попадаются подобные обзоры, поэтому я решил восполнить пробелы и рассказать о представителях из области хороших китайских ножей . К Китаю в наших рядах очень многие относятся весьма пренебрежительно — качество плохое, ...
"В ночь с 12-го на 13-е августа 2010 года трагически погиб протоиерей Григорий Чекменев – клирик Костромской епархии. Огромный пес затащил костромского духовника под поезд" http://kp.ru/online/news/720704/ А помните как он нас радовал своим торсом? Как ...
Всем привет! А вот чего делать если мы живем в многоквартирном доме, соседи долбят перфоратором, а я не могу понять кто именно. Полиция придет искать виновных? Слышимость такая в доме, что это могут как на 5-ом так и на 20-ом этаже делать. В доме, кстати, объявление, что в Мск новый закон ...
