И снова Д'Аннунцио. Война как перезапуск карьеры и жизни
d_v_sokolov — 30.07.2025

Читая все больше биографических и около-биографических
материалов о Габриеле Д'Аннунцио - укрепляюсь во мнении, что это
тот случай - когда для человека большая война стала...не побоюсь
этого слова...праздником и перезапуском жизни. Это факт.
До Первой мировой войны - Д'Аннунцио — пусть и состоявшийся
литератор, поэт и драматург - но одновременно он дичайший
эпатажник, выражаясь современным языком — очевидный мажор: жил не
по средствам, кутил, тратил немалые средства на костюмы, предметы
роскоши, женщин. Вел картотеку любовниц (имена, прозвища, что умеют
наедине), среди которых - актрисы, представительницы знати (не
только итальянской!), простолюдинки, «жрицы любви».
И все это - даже будучи в официальных отношениях («как я могу принадлежать одной женщине, если я - ПОЭТ!»).
К слову, повторюсь, что пока в прочитанных на сегодняшний день произведениях автора «эрос» - по меркам наших дней - примерно того же свойства, что на классических картинах. Грань, отделяющую от вульгарной порнографии — Поэт не перешагивал.
Поэтому - здесь можно долго размышлять, сколь же неискушенным был, значит, социум, если такой "эрос" его эпатировал и повергал в шок.
Впрочем, это не только эроса касалось. Описания экстремального насилия — в стиле прозы ХХ века — в социуме конца XIX в. и ранее — наверняка вызвали б такой же скандал. Я вообще отмечаю такой парадокс: вроде и до ХХ в. была разная дичь (насилие) и кутежи (эрос вне литературы и искусства так сказать) — которые также были частью жизни. Но описать все это в литературе...Как-то позднее все началось, в ХХ в. — после Первой мировой войны в большей мере, чем до нее.
К началу Первой мировой войны Д'Аннунцио был признанным мэтром. Его книги переводили на разные языки. В том числе, на великий могучий русский язык. Успех — несомненен. Скандальность — очевидна. Женщины — все время вокруг. И их настолько много, что впору подивиться здоровью и силе Поэта. Желающих, но у которых не получилось близко познакомиться с Мастером — еще больше. Определенно, была уже у автора и некоторая пресыщенность — и литературной славой, и женским вниманием. Нужны новые грани...
И вот начинается Первая мировая война. Поэт воспринимает ее как
некий созидательный акт, возможность перезапуска всего мира. И
своей жизни. Еще до вступления Италии в противоборство Д'Аннунцио
становится одним из голосов «партии войны» — призывая правительство
немедленно вступить в мировой конфликт. А когда это происходит
(1915 г.) - будучи уже немолодым человеком (под 50) - идет
добровольцем на фронт, записывается в авиацию (после окончания
курсов пилотажа) - и воюет. Причем, воюет не в рамках пиара. Ослеп
на войне на один глаз. Имел ордена, звания.
Когда война заканчивается - явно недоволен ее результатами. И далее
- устраивает перформанс, предвосхитивший опыт Славянска 2014 г.
В хорватском городе Фиуме, где преобладали итальянцы, началась местная "весна", где люди стали выходить на митинги и обращаться к итальянскому правительству принять город в Италию - в родную гавань. Но правительство не решается.
Зато решается Поэт. Собрав вокруг себя отряд столь же недовольных итогами войны ветеранов, движется маршем на город. Высланные силы полиции и армии - разобравшись что к чему - либо пропускают отряд далее, либо присоединяются к нему. В том числе, после того как ехавший в автомобиле-кабриолете Д'Аннунцио — расстегивает плащ и являет скрытый под ним офицерский мундир со множеством наград.
Неоспоримо: страшная мировая бойня для Д'Аннунцио стала каким-то праздником (не в смысле отдыха, а в том смысле, который вкладывал в слово «праздник» покойный Егор Летов — некое действо, вырывающее из серых будней) и перезапуском жизни. Этот формат бытия поэту явно понравился, и он многое сделал для эстетизации политики и милитаризма.
В том числе, реализовав опыт Фиуме-«Республики Красоты» -
странного государства, где было легализовано пиратство, йога,
кокаин, написан проект конституции в стихах. На улицах ежедневно
звучала музыка симфонического оркестра. Музыка была законодательно
объявлена тем, что органично присуще "адриатической расе", и
обучение ей вменялось в обязанность каждому гражданину.
Плюс - то, о чем говорилось ранее: визуальные атрибуты, взятые
потом на вооружение Бенито Муссолини: черные рубашки, факельные
шествия, "римский салют" и диалоги дуче с толпой.
А еще в Фиуме выпускался журнал, популяризирующий йогу (курсы обучения ей были одновременно чем-то вроде свингерских клубов), и размещавший на своих страницах индийские свастичные символы.
В общем — как-то даже любопытно, что именно Первая мировая война на часть богемы (не только итальянской) оказала такое влияние...была воспринята как некий «праздник» и «перезапуск». Возможно, здесь играл роль авантюрный характер тех, кто это позитивно воспринял. А еще возможно — потому, что в мировой конфликт державы и люди вступили, еще не понимая толком, какие позиционные мясорубки их ждут. И восприятие войн было отталкиваясь от предыдущих — которые периодически вспыхивали в Европе и в других местах, но явно уступали по интенсивности и жестокости.
Еще одна особенность, над которой можно поразмыслить: то, что в числе положительно воспринявших начало войны — были в первую очередь аристократы. Для которых это была возможность себя проявить. И в этом отличие от современных «мажоров». Где скорее исключением будет подобное поведение. То есть: те «мажоры» хоть и кутили похлеще нынешних, но одновременно и проявляли себя с лучшей стороны в момент, когда требовалось встать под ружье.
В случае с Д'Аннунцио все интересно еще и в том плане, что состоявшийся литератор, любящий все прекрасное — и рассматривающий даже войну с творческой стороны — привнес множество креативов в те сферы, которые прежде казались далекими от искусства и творчества. Созданное отчасти «по приколу» — потом было воспринято массовыми движениями ХХ века (в том числе, движением Муссолини).
Сравнение энергозатрат при добыче разных монет
20 лет альбому Deep Purple "Rapture of the Deep"
Самозапрет на кредиты
Дурака видали?
Хроники грустного сегодня.
Позвали к Андрею Малахову на передачу, посвященную 100-летию Нонны Мордюковой.
Кладбище самокатов
Красивая осенняя книга Юрий Коваль "Листобой"
Хургада

