I have no mouth and I have to scream

право на самоубийство — неотъемлемая часть права на жизнь и свободу. ещё раз: если человек хочет покончить с собой, никто не имеет права ему запретить. переубеждать — да. умолять — да. ползать на коленях, целовать ступни, продавать квартиру, разводиться-таки с женой, кричать и ненавидеть, хватать за руки — да, да, да. но не запретить. не скрыть от него тот факт, что это возможно.
потому что право на смерть — это, в конечном счёте, единственное настоящее право в жизни.
живые скорбят об умерших из эгоизма и жалости. да, человеческого, неотъемлемого, гуманистического и святого эгоизма — но мёртвому всё равно. живые вправе скорбеть. но, суки, не вправе, не вправе говорить, что желающий умереть — преступник или жертва. он просто человек.
(да, я упрощаю, нет, закон не об этом, но именно эта риторика его немногочисленных апологетов меня действительно покоробила.)
|
</> |