Хочешь не хочешь

naval_manual — 11.10.2018

Воля против самолёта и радара.

В каментах к скоростной записи возник вопрос о том, как обобщить выводы с учётом опыта Второй мировой. Вопрос интересный. Начать можно с констатации важного факта: общее число столкновений с участием "капитальных кораблей" во время Второй мировой было сравнимым с числом таких же столкновений во время Первой мировой, а общая "интенсивность" использования линкоров и линейных крейсеров оказалась даже выше. Это объяснялось, в первую очередь, изменением состава воюющих коалиций и, соответственно, иным влиянием географии. Что, в свою очередь, указывает на ограниченность (если не полную бессмысленность) технических выводов типа "по опыту мировой войны Х роль линейных кораблей...".

Изменение "географии" - т.е. изменение цвета заливки границ разных стран - вело к изменение стратегических и оперативных раскладов. Разработанная между войнами теория "принуждения к бою" через атаку с моря важного объекта очень хорошо работала на Тихом океане, и, отчасти, сработала во время Норвежской операции 1940 г. Самым ярким примером того, как этот метод работает в случае со слабым противником, стал, на мой взгляд, бой "в пятницу, 13-го" - сражение американцев и японцев в ночь с 12 на 13 ноября 1942 г. Адмирал Каллаган в свой последний бой пошёл, точно зная, что его противник сильнее, и намного. Стоявшая перед Каллаганом задача заставила его не просто пойти в бой - а вести наступательный бой, атаковать более сильного противника. Это был далеко не единственный во Второй мировой пример, но интересен он тем, что в этом случае - в отличие от, скажем, боя в Яванском море или боя в проливе Суригао - слабый атаковал решительно, бился до конца (буквально) и действовал как тот самый "волящий оппонент" (willing opponent), которого в эпоху пара и брони приходилось искать с фонарём Диогена.

Другим важным фактором стало влияние новой техники - авиации и радара. Это влияние было значительным - и, одновременно, не "когерентным". Разберём по пунктам.

Авиация: разведка

Во время Второй мировой самолёт стал главным средством ведения разведки, заменив в этой роли "крейсер". Что немаловажно, разведывательная авиация как средство ведения войны на море использовались всеми.

На первый взгляд, преимущества самолёта перед "крейсером" очевидны. Воздушная разведка обеспечивала большую "поисковую производительность", командующий флотом имел возможность смотреть дальше и получать информацию быстрее. Однако наращивание количества зачастую ведёт к падению качества, что и имело место в данном случае: объём разведывательной информации увеличился, и одновременно резко снизилась достоверность данных. Была проблема прямых ошибок - в определении курса, скорости, состава сил и положения противника. И была проблема непрямых ошибок, когда задержка или потеря сообщения самолёта-разведчика создавали у командующего ложное впечатление о том, что он "знает" в то время как он, на самом деле, "не знал". Наиболее ярким примером, позволяющим сравнить качество авиационной и классической, крейсерской разведки стал бой у Матапана:

...до 14.00 самолёты британской авиации совершили 14 вылетов для разведки и слежения за противником, в шести случаях был установлен контакт, и только один (!) самолёт дал полезную информацию: мальтийский «сандерленд» обнаружил группу Каттанео около 12.30. И даже в этом случае у Каннигхема оставались сомнения относительно состава сил обнаруженного отряда, точнее – неясным оставался вопрос о наличии в составе этого отряда линейных кораблей. Информацию других самолётов на кораблях либо сочли ошибочной, либо просто не получили из-за ошибок в организации связи. Остальная достоверная информация, имевшаяся у Каннигхема до 14.00, поступила от соединения «В».

Проблема участниками событий осознавалась, и, соответственно, перед командующими вставал проблема принятия странного решения: "верю"/"не верю". Последствия неверного выбора могли быть судьбоносными. Так, в том же самом бою Якино решил "поверить" данным разведки, неверно оценившим положение британского флота, принял решение выделить для охраны "Пола" целую дивизию тяжёлых крейсеров, что и закончилось известной катастрофой.

Вечером 14 ноября 1942 г., накануне решающего сражения Тихоокеанской войны, адмирал Кондо получил и поверил в сообщение о "2 крейсерах и 8 эсминцах" противника, идущих в направлении Гуадалканала. Эта вера - основанная на  том, что американцы раньше линкоры в бой не посылали - была столь силь, что Кондо не верил поступавшим позже от кораблей сообщениям о "линкорах", пока не увидел линкоры сам - и пока не стало слишком поздно.

Таким образом, ошибки разведки могли превратить адмирала в "ошибочно волящего". С другой стороны - дальность авиаразведки способствовала тому, что нерешительный противник - т.е. итальянцы - получал информацию, необходимую для решения на уклонение от боя, намного раньше, чем её получил, скажем, Шеер. В целом можно сказать, что качество информации, собранной с помощью авиационной разведки, и правильность обработки этой информации было фактором, существенно более важным, чем фактор скорости кораблей.

Авиация: атаки

Развитие нового средства ведения войны на море - палубной авиации - привело к появлению нового решения проблемы погони. Идея о том, что торпедоносцы - в первую очередь - могут замедлить убегающего, и, тем самым, решить проблему скорости, активно разрабатывалсь в межвоенные годы как в британском, так и в американском флоте. Британцы с успехом применили этот вариант действий при Матапане и охоте на "Бисмарк", американцам удалось "что-то такое" только у м. Энганьо.

Впрочем, на пару успешных попыток у тех же британцев приходились как минимум четыре безрезультатных: Мерс-эль-Кебир, Калабрия, Спартивенто, операция PQ12/"Спортпаласт". Кроме того, этот фактор так же работал "в обе стороны", особенно - при одностороннем использовании авианосцев. Во-первых, необходимость поворота авианосца против ветра при проведении взлётно-посадочных операций зачастую уменьшала "путевую скорость" соединения, что сыграло свою роль, в частности, при Матапане. Во-вторых, и в главных - палубная авиация могла "отпугнуть" противника. Сам Каннигхем считал, что атаковать противника нужно с расстояния не более 50 миль - именно для того, чтобы не напугать раньше времени. При Матапане он вынужденно атаковал итальянцев намного раньше. Первая - и безрезультатная - атака обратила итальянцев в преждевременное бегство, что, в свою очередь, позволило уйти "Витторио Венетто". В этом случае можно рискнуть предположить, что, будь у Каннигхема 30-узловые линкоры, и не будь у него авианосца - его шансы на решительный успех были бы выше.

Ранее, в ноябре 1940 г., роль "пугала" сыграл "Арк Роял" - присутствие которого, по утверждению Джека Грини и Алессандро Массиньяни, было главной причиной отступления итальянцев в бою у м. Спартивенто. Безуспешная атака на "Тирпиц" в марте 1942 г. привела к последствиям оперативным. Во время самой  атаки  "Тирпиц" уже шёл в базу - безуспешная атака "альбакоров" не стала фактором, непосредственно повлиявшим на отказ немцев от боя. Тем не менее, после этой истории Гитлер приказал использовать "Тирпиц" тогда и только тогда, когда положение британских авианосцев известно достаточно точно, и от них можно уклониться. Требование было, разумеется, трудновыполнимым, и, в частности, привело к тому, что "Тирпиц" не вышел в море в мае 1942 г., для атаки конвоя PQ16.

Радар и ночной бой

Ещё одним важным техническим фактором стало применение радара. В контексте разговора о "волящих оппонентах", погонях и скорости линкоров важно уточнить: радар становился решающим фактором при одностороннем применении. Наиболее яркие примеры - бой в проливе Суригао, бой у Нордкапа, бой у Гуадалканала и так полюбившийся нам Матапан. В каждом случае можно сказать: если бы те же противники встретились в чистом поле ясным днём, проигравшийся, скорее всего, воспользовался бы превосходством в скорости и просто ушёл (если кто-то считает необходимой оговорку относительно потерявшего ход "Пола" - ОК, оговоримся) .

В ночном бою с применением радара одной стороной ситуация менялась, причём радикально. Счастливый обладатель РЛС мог внезапно атаковать противника - причём с выбранной заранее, выгодной, а не предельной дистанции. Тут, безусловно, самым интересным случае был бой у Нордкапа, когда Фрэзер "подкрался" к "Шархнорсту" на 12 000 ярдов.

Да, такая ситуация - внезапное для слабого появление линкоров противника на дистанции эффективной стрельбы - возникла и при Ютланде. Но для её возникновения потребовалась, помимо прочего, плохая погода. Которая не только позволила "подкрасться", но и мешала использовать результат подкрадывания с должным эффектом. Радар повзолял использовать "плохую видимость" регулярно - а ночью видно плохо, и многие это знают - и, одновременно, снимал проблему точной стрельбы.

* * *

Сказанное выше позволяет сделать несколько важных выводов. Главный, как ни странно, ничем не отличается от вывода, сделанного ранее: стратегический и оперативный контекст оказывают решающее воздействие на тактику. Разработанные в вакууме тактические решения оказываются намного менее эффективными, чем решения стратегические и оперативные - принудить противника к бою путём высадки десанта было намного легчем, чем с помощью палубных торпедоносцев.

"Сенсорная революция", радикальное изменение средств разведки и освещения обстановки, увеличение объёма информации с одновременным снижением качества этой информации зачастую делало "информационное преимущество" фактором более важным, чем превосходство в скорости.  Та же революция сделала морские бои менее "управляемыми": решения принимались на основе информации гораздо менее полной и достоверной, чем, скажем, в эпоху Первой мировой или русско-японской. Это приводило к появлению "ошибочно волящего".

Наконец, ещё одним ключевым фактором Второй мировой было неравномерное развитие техники в разных странах. Об этом, в общем, говорят часто, в применении и к радару, и к палубной авиации. Однако это, в свою очередь, ставит под вопрос любые обобщённые технические выводы - о роли линкора, палубной авиации и т.п. И, одновременно, ограничивает ценность опыта Второй мировой как такового. Поскольку столь сильный разрыв в технических возможностях сторон едва ли можно считать правилом, хотя и не стоит считать явлением уникальным.

Оставить комментарий

Популярные посты:

sabinus

1С УНФ базовая цена: что входит в стоимость и как рассчитать инвестиции

el_tolstyh

Решили атаковать по другим направлениям

philologist

История России: в 20 т. Т. 4: Россия в XVI веке. Кн. 2 (2024)

colonelcassad

Румынское шапито

sapojnik

Ничего не жалко, ничего

simart

НеПостиЖЖимое...

geoba

Женщина за рулем.. )

afirsov

Красоты в ленту - "вИсокое искусство боксарта"

artur_s

Ну просто анекдот!

• Ранее
• Архив