Зампред Центрального банка РФ Сергей Швецов, сказавший, что пенсионерам помогать уже поздно и жить в старости надо на накопления и инвестиции, мог бы выразить свою мысль иначе.

Поправлять своего сотрудника пришлось самой Эльвире Набиуллиной. «Я сожалею о крайне неудачной формулировке своего заместителя по вопросу поддержки пенсионеров. Бо́льшая часть тех, кто уже вышел на пенсию или выходит сейчас, не имели возможности делать накопления на старость. И конечно, это один из приоритетов государства — обеспечить для всех достойную пенсию», — сказала глава ЦБ.

А уже на следующий день по новостным лентам разлетелись слова министра труда Антона Котякова, сообщившего об индексации страховых пенсий в следующем году. По этим словам, средний размер страховой пенсии по старости для неработающих пенсионеров в 2022 году составит 18 521 руб., в 2023 году — 19 477 руб., в 2024 году — 20 469 руб. По данным Счетной палаты РФ, на 1 января 2021 года средний размер пенсии в России был 16 тысяч 789 рублей 48 копеек в месяц.

Вот здесь можно сказать, что банкир не очень-то и ошибся, когда говорил, что «пенсионерам не поможешь». Ни на 18, ни на 20 тысяч жить нельзя. Согласно оценке руководителей Всероссийского НИИ экономики сельского хозяйства, которую мы уже цитировали в материале «Новой», «для достижения показателей рационального потребления денежные доходы домохозяйств в России должны находиться на уровне примерно 100 тысяч рублей в месяц» — в пять раз выше, чем «страховая пенсия».

Так что Сергей Швецов, конечно, не очень прав «по форме» — можно понять его слова как предложение отказаться от поддержки пенсионеров, но совершенно прав по существу —

Сталинская пенсия

Но зампред ЦБ ошибся в рассуждении о том, «когда человек вышел на пенсию, полагаясь полностью на государство, это социализм. Мы скорее ближе к нашему советскому прошлому в этом плане…» Зато, продолжил начальник свою мысль, «…помогать нужно гражданину выйти на пенсию с хорошим пенсионным проектом, который прежде всего <�…> должен быть сформирован самим гражданином в течение всей жизни. Это называется «капитализм».

Как раз социалистическое государство и не торопилось платить старикам, скажет историк экономики.

Первые пенсии стали назначать только в 1928 году: шахтерам, металлургам и рабочим военных заводов. Товарищ Сталин обозначил приоритеты — пенсию нужно было зарабатывать на индустриальных гигантах первой пятилетки.

Максимальная пенсия не превышала 300 рублей — для особо заслуженных рабочих, старых партийцев и т.п. Большинство могло рассчитывать на 120–150 рублей (в середине 1930-х прожиточный минимум в СССР составлял рублей двести). Советским служащим небольшие пенсии начали назначать в 1937 году.

Колхозникам никаких пенсий не полагалось.

Только в 1956 году рабочие и служащие официально получили право на государственную пенсию. Средний размер пенсии не превышал 28% от среднего заработка, который был очень низким.

В середине 1960-х был создан Централизованный союзный фонд социального обеспечения колхозников, куда отчислялось 4% доходов колхозов. Из этого фонда начали выплачивать пенсии колхозникам (в то время — в интервале от 12 до 20 рублей). «Трудодни» времен коллективизации в зачет пенсии не шли.

Что такое было 20 рублей «колхозной пенсии»? Подводя итоги семилетки (1959—1965 годы), эксперты Центрального НИЭИ Госплана РСФСР в 1965 году докладывали в Политбюро ЦК КПСС: «Крайне низкие доходы — до 30 руб. на члена семьи в месяц — имело 17,07% населения. А от 30 до 40 руб. — 22,15%… Прожиточный минимум составлял 40 руб. в месяц на члена семьи».

То есть почти 40% населения СССР через полвека советской власти имело доходы ниже прожиточного минимума (по советским же нормам). Уровнем достатка считались 65 руб. в месяц. До него недотягивало в общей сложности 73,51% граждан.

К пенсионному вопросу власти были вынуждены вернуться уже в середине 1970-х. И вот почему.

К пенсионному возрасту подошло поколение, родившееся в 1914–1924 годах. Это были люди, лопатами выкопавшие котлованы под фундамент танковых заводов в 30-е годы и теми же лопатами копавшие противотанковые рвы на войне. Этих людей в стране было немного в сравнении с остальным населением. Но именно эти люди могли спросить: «За что дрались?» и «Как жить дальше?» А никакого «коммунизма» к 1980 году этим людям обещать было уже нельзя.

Вот тогда и появилась «максимальная пенсия в 132 рубля», превышающая среднюю зарплату. Но условия для получения такой пенсии были жесткие — долголетний непрерывный стаж работы на одном месте в сочетании с высокой зарплатой. Большинство же пенсий были меньше — в позднем СССР при зарплате в 50 рублей можно было рассчитывать на пенсию в 85% от зарплаты (то есть на 42,5 рубля), а при зарплате в 100 рублей — уже только на 50% (то есть на 50 рублей). В 1986 году средняя пенсия по стране составляла 75 рублей. Официально работать, получая и зарплату, и пенсию, запрещалось — исключение было только для «военных» пенсионеров.

Как накопить при «капитализме»?

Так что социализм был на самом деле скуп на деньги для тех, кто уже не мог трудиться. Но, может быть, капитализм в его российском варианте позволит трудящемуся накопить на пенсию, занимаясь инвестициями и накоплениями, как советует Швецов (кстати, как сообщала «Российская газета», официальный мультимиллионер)?

По данным опроса, проведенного в начале 2020 года по заказу компании «Росгосстрах Жизнь» и банка «Открытие», более 60% россиян не имеет сбережений. При этом, как подсчитал Росстат, средняя зарплата в мае 2021 года составила 56 171 рубль. Это не так мало — в прошлогоднем интервью «Российской газете» (доступно на сайте Банка России) под названием «План «Б» для лучшей жизни» Сергей Швецов рассуждал, что 45 тысяч рублей на человека в семье вполне достаточно, чтобы начать формировать свой пенсионный план.

Вообразим себе ответственного человека со средней зарплатой, который решил последовать совету копить себе на старость самостоятельно. Допустим, он решит ежемесячно откладывать 10% от своего заработка — 5620 рублей. В самом простом варианте — на пополняемый депозит с ежемесячным начислением процентов. Хотя бы под 6% годовых — ничего запредельного в таком проценте нет, особенно если вы планируете пополнять свой вклад лет тридцать и не забирать оттуда ни копейки. Инфляцию из нашей модели мы уберем. Важен принцип.

Онлайн-калькулятор сложных процентов подскажет нам, что за 30 лет мы накопим 5 673 601 рубль. Разделив эту сумму на 264 месяца (столько, по официальной оценке, средний человек проживет после выхода на пенсию), мы получим… 21 490 рублей. Получившаяся сумма странно совпадает с «официальной пенсией».

Теперь давайте по той же самой схеме подсчитаем теоретическую доходность взносов в Пенсионный фонд. Если зарплата составляет 56 171 рубль, то 22% официальных «пенсионных взносов» с такой зарплаты — это 12 358 рублей. Попробуем условно разместить эту сумму даже не под 6%, а под консервативные 4% годовых на 30 лет.

Получается намного больше. 14 миллионов 655 тысяч 367 рублей. И разделив эту сумму на 264, мы получим 55 512 рублей. В два с лишним раза больше, чем «официальная пенсия»?

Понятно, это условная схема. Но с «российским капитализмом», о котором говорил Сергей Швецов, что-то не так.

И слова Эльвиры Набиуллиной о том, что «бо́льшая часть тех, кто уже вышел на пенсию или выходит сейчас, не имели возможности делать накопления на старость», приобретают особый смысл. А есть ли вообще у человека в России шансы заработать себе на нормальную пенсию — с учетом стагнации доходов, роста цен и застойной бедности? Понятно, кто-то может стать заместителем председателя Центробанка — но это карьера не для всех.

Может быть, те, кто вышел или будет выходить на пенсию сейчас, и «не смогли сделать накопления». Но ведь трубопроводы, заводы, горно-обогатительные комбинаты, мосты и стадионы — источники благосостояния российской элиты — были построены с их участием. Их трудом и на их деньги.

Пенсионную систему придется менять. Пересобирать заново. Пока не поздно. А потом уже советовать «делать инвестиции».

Дмитрий Прокофьев, специально для «Новой»