Граф Толстой, Александр I и старец Федор Кузмич

Лев Толстой, из "Посмертных записок старца Федора Кузмича", о способе превращения Александра Первого в этого старца:
"И удивительное дело, исполнение моего намерения оказалось гораздо более легким, чем я ожидал. Намерение мое было такое: притвориться больным, умирающим и, подговорив и подкупив доктора, положить на мое место умирающего Струменского и самому уйти, бежать, скрыв от всех свое имя.
И все делалось, как бы нарочно, для того, чтобы мое намерение удалось. 9-го я, как нарочно, заболел лихорадкой. Я проболел около недели, во время которой я все больше и больше укреплялся в своем намерении и обдумывал его. 16-го я встал и чувствовал себя здоровым.
В этот день я, по обыкновению, сел бриться и, задумавшись, сильно обрезался около подбородка. Пошло много крови, мне сделалось дурно, и я упал. Прибежали, подняли меня. Я тотчас же понял, что это может мне пригодиться для исполнения моего намерения, и, хотя чувствовал себя хорошо, притворился, что я очень слаб, слег в постель и велел позвать себе помощника Виллие. Виллие не пошел бы на обман, этого же молодого человека я надеялся подкупить. Я открыл ему свое намерение и план исполнения и предложил ему восемьдесят тысяч, если он сделает все то, что я от него требовал. План мой был такой: Струменский, как я узнал, в это утро был при смерти и должен был кончиться к ночи. Я ложился в постель и, притворившись раздраженным на всех, не допускал к себе никого, кроме подкупленного врача. В эту же ночь врач должен был привезти в ванне тело Струменского и положить его на мое место и объявить о моей неожиданной смерти. И удивительное дело, все было исполнено так, как мы предполагали. И 17 ноября я был свободен."
«Удивительное дело», дважды говорит граф Толстой. В самом деле, как ни удивляться, если ничтожный помощник врача запросто принес в ванне тело мертвого человека в спальню к всероссийскому императору, самому могущественному человеку в мире, миновав по пути все возможные караулы, лакеев, врача, безотлучно находившегося поблизости и готового явиться на любой шум, дежурных генерал- и флигель-адъютантов, а потом вместе с ванной (кстати, императора он куда дел? в ванну посадил?) покинул царскую спальню, без досмотра и вопросов. Чудеса да и только. Видно, если Льву Николаевичу чего-либо сильно хотелось, то никаких практических препятствий к осуществлению задуманного он не признавал.
|
</> |