Где-то на краю света
ida_mikhaylova — 13.05.2023Какой-то из ряда вон роман Устиновой. Даже читается странно, быстро и легко, внезапно притормаживает, что дух захватывает. Возвращаешься глазами и душой к прочитанному только что, и перечитываешь с каким-то детским восторгом или упоением открытия нового мира. Какая-то благость разливается по жилам и освежает твоё приземлённое бытие. Если о сопках я какое-никакое представление имею, то в Анадыре, на Чукотке не была никогда. Даже не представляю ту пургу и те холода вечной мерзлоты. Цветные дома на сваях. Цветное небо и воду. Изношенную, но рабочую лошадку-машинку — буханку-батон. Трудновыговариваемые имена и названия. Чистые голоса с правильной дикцией на радиостанции, так нужные людям края трансляции. И встречу главной героини со своей судьбой...
Есть моменты, на которых я останавливалась, вспоминая что-то личное, своё.
Вернее, что могло стать моим во всём, но... Не вышло. Не судьба.
Я и 19-летней понимала, что всё может быть «за», а что-то этому самому «за» не даст произойти. Например, «дома не было». И всё: точка.
Как герой романа Татьяны Витальевны, Лев Михайлович, я никак не могла оказаться в 1972 году в Анадыре, на Чукотке. Мне тогда от горшка — три вершка было. А вот в начале 1985 года могла не только приехать, но остаться жить запросто, за мной даже выехали из родительского дома на новенькой и белой Волге, честным путём заработанной на Северах к своему 25- летию. Меня очень старались на те самые Севера забрать из моего отчего дома, вырвать из привычной среды, в свою новенькую квартиру на краю земли, сделав предложение и сыграв свадьбу, как полагается. Да и фамилию бы я носила почти родную, моей прабабушки. Сад большой вишнёвый в Подмосковье. Единственный сын в семье. Радость и гордость мамы. И ухаживание письменное началось по желанию его мамы. Настойчивость эта и состояла в приездах его мамы ко мне на работу в больницу, узнавании домашнего адреса и сразу серьёзных писем по принципу:«Мама плохую девушку мне в невесты не выберет». Мама Владимира работала в районной библиотеке. Мы даже в Большой театр ходили, на выставку в Исторический музей. Вот собственно и всё. Остальное — роман в письмах. Я же была категорически настроена против сватовства в принципе. И как-то замуж не стремилась.
Честно считала, что письма не могут и не должны стать чем-то серьёзным. Мы не виделись ни разу. Не знакомы совсем. Так что ни искр, ни чувств у меня не было. Всё мне казалось сном, правда моя мама меня встряхнула, отрезвила, хотя я больше бокала шампанского на Новый год не пила :
— Вот ты встречала Новый год в детской компании. А тут к тебе женихи понаехали. Мы просто в шоке были. Твоя сестра валидол уже под язык мне давала. Капли валерьянки не помогали. Ты зачем надежду даёшь незнакомцам? Каждый на машине приехал. И никак не хотели уезжать. Думали, наверное, что я тебя прячу. Странные молодые люди. Мы их в глаза не видели, а они предложение приехали делать нашей младшей до совершеннолетия.
— Первый урок мне: не надо давать повода. Буду твердить «нет». Но мне и в голову не пришло, что трое ребят не только узнают мой домашний адрес, но и примчатся с сюрпризом. Мама, я честно, никого не ждала. И никому ничего не обещала, даже свидания или встречи ни с кем не было в планах. Простите меня, больше такого не повторится.
Так что край света иногда ближе, чем кажется. И сколько проблем себе не сочинишь в 17-то лет!