Эверест. Первый раз с кислородом. Жизнь на семи тысячах, изменение плана и

olly_ru — 17.09.2022 Подходы и разминки закончились. Началось восхождение.

То есть ещё, конечно, не само восхождение, когда прямо на вершину, но уже, можно сказать, пред-пред восхождение. Когда ещё не на вершину, но у же всё по-взрослому - с кислородом и связанные верёвкой с шерпой.

Как поётся в старинной песне, скованные одной цепью, связанные одной целью.

В этот день мы переходили в третий лагерь, который находится на высоте 7100 метров.

1.


15 мая. День 27. Лагерь 2 - Лагерь 3 (7100).

Утром до нашей традиционной побудки предложением чая или кофе я лежала в палатке и думала о том, что восхождение всё ближе.

Этот процесс набирал обороты, как поезд, мчащийся под откос.
С одной стороны, как и любое неотвратимое событие - это вселяло некий ужас.
Хотя, в принципе, почему неотвратимое. В отличие от поезда в нашем процессе можно было остановиться в любой момент, сказав «чур-чура, я больше не играю». И пойти вниз.
Впрочем, это выглядело бы как-то совсем глупо.
Столько идти к часу Х, месяц ходить туда-сюда, чтобы в последний момент передумать.

С другой стороны радовало, что осталось ещё совсем чуть-чуть.

Я первым делом проснувшись, ещё не открывая глаза начинала считать. Сначала это были дни, оставшиеся до восхождения.
И вот настал момент, когда уже можно было считать часы.

Я лежала и думала, что при хорошем раскладе через двое суток в это время мы будем на вершине. Какие-то 48 часов потерпеть - и вершина.
Главное, правильно потерпеть, нигде в последний момент не накосячить, сделать всё, как скажут. А потом ещё немного потерпеть.

Не знаю, как у других, но лично у меня вот такие были настроения. Ни капли не романтически-героические, а скорее выжиданчески-страдальческие.
Особенно в то утро.
Усугублялись они тем, что я вечером, видимо, что-то не то съела и утро было омрачено расстройством желудка.

Мы как раз накануне обсуждали, что перед восхождением, чтобы не было проблем, Абрамов всем рекомендует выпить иммодиум или его аналоги, чтобы закрыть, так сказать, эту тему.
Так вот я с утра пораньше накидалась лоперамидом, чтобы тему закрыть наверняка.
Причём сразу на несколько дней.

Завтракать, в силу проблем с желудком, не хотелось.
Ни бодрости, ни радости это не доставляло.
Поэтому «тише едешь, дальше будешь» - стало моим девизом на этот день.

Нам предстоял переход в лагерь на 7100.
По уже знакомому (поэтому мы знали, что ничего хорошего нас впереди не ждёт) маршруту.

Два часа с небольшим набором высоты по снежным полям. Потом небольшая ледовая стенка и долгий-долгий подъём по очень крутым ледяным поверхностям.
Как у стенки в верёвку встёгиваешься - так до лагеря и жумаришь уже.

Вот такие так себе перспективы. Но деваться-то некуда.
Гора, она, знаете ли, не только к Магомету не идёт.

Абрамов накануне предложил нам пожалеть шерп, которым и так много всего нести в третий лагерь надо, и пойти в комбинезонах.
Ага. Я уже один раз в комбинезоне ходила в третий лагерь - незабываемо.
А по прогнозу нас опять жара ожидала.

Вот уж не думала, что если и буду от чего-то страдать на Эвересте, особенно на высотах больше 6000 метров, так это от жары. Однако ж она стала самой большой проблемой при переходах.

Во время акклиматизации мы кислород не использовали. До 7100 ходили на собственных резервах организма.
Настало время немного помочь ему.

В этот день наш путь должен был быть облегчен использованием кислорода.
Пришло время заняться настоящими играми.
Правда, было непонятно, настолько ли поможет кислород, насколько утяжелит рюкзак пятикилограммовый баллон.

До места надевания кошек мы шли не надевая маски и не включая кислород. Но уже таща его на себе.
Вес рюкзака показался непривычно тяжёлым. До этого рюкзак в принципе весил килограмм пять, а тут один только баллон столько весит.
Плюс ещё термос, одежда, перекус. Ну, и так по мелочи всякого набегает. Конечно, вес наших рюкзаков нельзя сравнить с рюкзаками шерп - те килограмм по 20 несли, наверное. Но тут вообще лучше не сравнивать. Это какие-то несравнимые категории.

2.


Те, кто никогда не ходил на высоте, вряд ли поймут мои страдания по поводу лишних пяти килограмм.
Кто-то даже, наверняка, скажет:
- Вы герои или где? Это что за нюни?

Те же, кто бывал высоко в горах, знают, что чем выше поднимаешься, тем тяжелее весит каждый килограмм.
То есть в абсолютных категориях он, конечно, так и весит - один килограмм. Физика - она и в горах физика.
Но вот по ощущениям с каждой 1000 метров вверх меняется ощущение веса. Мне кажется, выше 6000 метров килограмм можно уже на два умножать.
Обратите внимание на слова "мне кажется". Моё мнение и мои ощущения могут не совпадать с мнением умных людей.

3.


В девять утра по мере готовности все начали движение к месту, где надо было надеть кошки. Оттуда нам предстояло идти уже дыша кислородом и пристёгнутыми к своему шерпе надёжной верёвкой.

Особого смысла пристёгиваться в тот день не было, но начальство решило, что нам надо потренироваться ходить по полной программе, как на восхождении.

4.


С трудом я состыковала у себя на голове конструкцию из кислородной маски, каски и очков. Посмотрела на себя, сразу вспомнился анекдот про "пусть теперь слоники побегают".

5.


Включила кислород, и холодный поток живительного газа потёк в дыхательные пути.
Для начала мы выставили подачу кислорода на двоечку, но и этого было достаточно, чтобы почувствовать разницу.
Небольшую, но всё же.

Так как я оказалась самой ловкой, и быстрее всего справилась с надеванием новой конструкции но голову и пристёгиванию к шерпе, то мы первые выдвинулись в путь.

Однако, не прошло и полчаса, как наша дружная колонна догнала нас, а через некоторое время я предпочла всех пропустить вперёд. Чтобы в спину не дышали. Да и идти мне хотелось гораздо медленнее, чем двигались все остальные.

6.


Впереди был долгий путь. Собственно, он весь был как на ладони. Подход до бергшрунда с его почти вертикальной ледовой стенкой, за ним - долгий подъём по крутому ледовому слону. И где-то там на середине - скопление палаток.
Благодаря ясной погоде, можно было увидеть и то, что происходит дальше - выше третьего лагеря. Там, где цепочка людей идёт на восемь тысяч.

7.


Или спускается вниз. В этот день, как и в предыдущие, нам навстречу постоянно шли люди, которые уже достигли вершины и теперь возвращались назад. Или по каким-то причинам, не достигли её.

Вглядываясь в людей, проходивших навстречу, я пыталась найти какую-то поддержку. Ну, вроде как - они смогли и они не выглядят, как супергерои, значит, и я смогу.
Хотя уверенности в этом было всё меньше и меньше.

Я конечно убеждала себя, что ничего страшного в моём медленном темпе нет.

Ну, подумаешь, приду на час позже всех. Времени-то вагон.
Но в глубине души я понимала, что потом это может стать проблемой.
На восхождении у нас может не быть этого времени. Да и в четвёртый лагерь надо придти пораньше, чтобы времени на отдых осталось больше.

Но понимай, не понимай про скорость, а ногам не прикажешь. Нет, конечно, я могла напрячься и идти побыстрее.
Но в медленном темпе я могла «чоп-чоп, чоп-чоп» чопать час за часом не испытывая никаких проблем (кроме душевных терзаний). А насколько меня бы хватило вот с этим «напрячься», я не знала.

Впрочем, на самом деле, пока никакой проблемы не было, скорее, я больше себе в голове её накручивала.
Потому что бОльшая часть нашей группы хоть и была впереди, но так - минутах в 20 печально стояла в самой собой же созданной очереди.

8.


Мы же с Нимой в места затыка движения подходили как раз, когда все только-только проходили.
И в целом можно было делать вид, что это у меня такая тактика, и я её придерживаюсь.
И вообще, у меня дело важное - фотографировать всё вокруг.

9.


Накануне всех очень волновал вопрос хождения с кислородом, хватит ли его дойти до лагеря. Прям целые дебаты были.

Абрамов уверял, что мы дойдём до третьего лагеря максимум за пять часов.
А это при двоечке - чуть больше половины баллона кислорода. Так что оставшегося нам должно хватить на ночь сна при 0,5.

Народ переживал, говорил, что 5 часов это очень оптимистично, спрашивал, а что делать, если кто-то будет идти не 5, а 8 часов.

10.


На что шеф наш строго сказал, что если кому-то на подъём в третий лагерь понадобится восемь часов, то он может тут же назад идти.
Ибо в таком темпе ему не хватит времени за 10 часов на вершину подняться.

И меня вот на этих словах склинило.
Я шла и думала, что приду, а мне: не, ну, ты слишком медленно, иди назад.

11.


Усугублял ситуацию Нима, который шёл и постоянно ныл, что мы слишком медленно идём.
А уж когда я говорила, что надо остановиться отдохнуть, он смотрел на меня взглядом полным вселенской тоски. Доставал сигарету, сидел, курил, всем своим видом говоря:
- Понабрали, понимаешь ли, по объявлению. Возись теперь...

12.


Но закончилось всё хорошо. Основная часть нашей группы пришла за пять часов. Нам потребовалось пять с половиной, чтобы дойти до первых палаток 7 Вершин.

13.


Однако, первые палатки, понятное дело, заняли те, кто первыми пришли в лагерь.
Нам же надо было подняться чуть выше, где находилась вторая группа палаток нашей экспедиции.
Почему-то эти последние метры стали самыми тяжёлыми. Может психологически как-то сработало - вроде всё, дошли. Не знаю. Но к палаткам я подползала медленно и печально.

Мы заселились в оставшуюся (и самую дальнюю) палатку и начали быт обустраивать.

14.


Я, как человек приличный, заняла меньше половины палатки с одним маленьким тамбуром - очень удачно на окраину выходящим.
Нима - расположился на большей части палатки, устроив в большом тамбуре кухню.

Натопили воды, наготовили еды и стали жить поживать.

15.


Нима из еды сразу себе доширак весь забрал со словами «Ра-ра нудл». Очень они эту еду уважают. Ничего больше не едят. Только дошираком всё время закидывают. Едят его и в варёном и в сухом виде. Откуда энергию берут - не понятно.

Я взяла сублимированную еду готовую. Кто ходил в походы знает, что это за чудо современной аутдор кулинарии. Какое-нибудь блюдо вроде макарон с мясом или с овощами сублимируют, помещают в специальную упаковку. Потом надо только кипятком залить, и всё.

Достала я, значит, такой вот пакет.
- Вот это буду есть, - говорю.

Нима в ответ:
- Отдыхай, сейчас я тебе её приготовлю.

На пакете, в принципе, вся инструкция нарисована: как надо залить кипяток по определённую отметку, перемешать, пакет закрыть. И через десять минут еда готова.
Но я на всякий случай ему всё это объяснила и картинки показала.
Он головой покивал. Картинки посмотрел. С пакетом сверился. И стал содержимое пакета высыпать в кастрюльку.

Пришлось самой за дело взяться. Правда, эта еда оказалась слишком острой на мой вкус.

Хорошо, был пакет обычной гречки, которую я в итоге себе и сварила.
С рыбной консервой вообще замечательно зашла.

После еды, я немного потупила, полежала в палатке, посмотрела, как среди облаков народ ползёт туда-сюда по подъёму, куда нам завтра предстояло отправиться.

16.


А потом облака куда-то разошлись и началось, что? Правильно. Жара.
Сначала я не ожидала, что мы будем жариться на 6000 метров, потом на 6500. И почему-то была надежда, что 7000 - это 7000. Это уже почти как, когда в самолёте летишь, а пилот рассказывает по громкой связи:
- Уважаемые пассажиры, мы пролетаем Воронеж, температура за бортом -50 градусов.

Конечно -50 не хотелось, но уже и жары не ожидалось.
В этот день я впервые за месяц хождений туда сюда наконец вспомнила многочисленные вопросы "жарко - это сколько?" и решила замерить температуру в палатке, в тот момент, когда опять наступила жара.

Ну, что. Готовы?
Плюс сорок два градуса. Специально буквами пишу, чтобы уж наверняка.

Мало того, что было невыносимо жарко, так у меня закончились все запасы воды.

Вернее, в тот момент вода была в двух состояниях. Снег или только что вскипевшая, натопленная из этого снега, которую я безуспешно пыталась охладить, закапывая бутылку в снег.

17.


Кстати, обратите внимание на бутылку.
В конце прошлого года мне неожиданно написали из Живого журнала, мол, дорогой наш автор, спасибо, что вы с нами, хотим сделать вам небольшой подарок, напишите, куда присылать.

Потом из-за моих постоянных отъездов и из-за праздников мы долго не могли состыковать наличие меня дома и наличие курьеров.
И только в конце января подарок доехал до меня.

Небольшой подарок оказался неожиданно большим: футболка с козлом Френком - талисманом ЖЖ, носки, ещё что-то разное из мерча и вот эта бутылка, которая, несмотря на большое количество других бутылок в доме, как-то сразу полюбилась мне.
Она оказалась просто незаменимой.
Мало того, что как говорится, мой любимый цвет, мой любимый размер, в неё можно наливать кипяток, который она отлично держала. Эту бутылку с кипятком я каждый вечер закидывала в спальный мешок, согревая его и согреваясь сама, а потом до утра у меня была тёплая вода.
В общем, неожиданно получила очень классную вещь, которая теперь со мной во всех поездках.

Когда же мне надоело жариться в палатке, я решила выйти на улицу погулять и заодно посмотреть, как там люди на 7000 обитают.

18.


Ну, как погулять. В отличие от второго лагеря, где действительно можно было гулять, здесь гуляние весьма условное.
А во время прогулок лучше пристёгиваться к верёвке.

19.


Впрочем, я никуда далеко от палатки отходить не стала. Просто стояла и смотрела, как люди поднимаются наверх, задаваясь вопросом, зачем они туда в такое время идут. Вроде как поздно уже для подобных перемещений.

20.


Правда, большинство народу шло всё-таки вниз. Видимо возвращались с вершины.
И опять это: они уже, а мы ещё не...

21.


К пяти вечера пришёл где-то задержавшийся по делам Абрамов.
Они с Артёмом посовещались. Затем строили перекличку по рациям и, убедившись, что все на связи, сказали, что у нас опять новый план.

Так как форточка наша погодная стремительно захлопывается, несколько стремительнее, чем ожидалось ещё пару дней назад, действовать нам надо без промедления.

Поэтому мы прямо сейчас срочно начинаем качественно отдыхать и готовиться к восхождению.

На следующий день в семь утра все должны уже покинуть лагерь (а это значит, что просыпаться надо полшестого).

Часов 8-9 у нас займёт переход в четвёртый лагерь, где после непродолжительного отдыха в 8 вечера мы все начнём восхождение и в 4.30 окажемся на вершине.

- Вот такой план, - подвёл итог Абрамов. И в эфире повисла напряжённая тишина.

22.


Потом пошли вопросы, почему мы пойдём на вершину не в 10 вечера, а в 8, и не лучше ли в связи с этим тогда пораньше выйти в четвёртый лагерь.

Меня от всех этих разговоров накрыла какая-то адская апатия. Словно ватным тяжёлым одеялом окутала. Не хотелось ни спрашивать что-то, ни участвовать в дебатах, во сколько нам лучше выходить.
Ну, так, значит так.

Я лишь немного переживала, что со своим медленным темпом не смогу вписаться в общий бодрый график.

Чтобы слишком не переживать, решила лечь пораньше спать, и уже часов в шесть вечера попыталась изобразить сон.
В эту ночь для лучшего отдыха нам рекомендовали спать с кислородом, поставив его на 0,5 - вроде совсем немного, но для сна - самое оно.
Абрамов так красочно описывал, как это здорово - ложишься, включаешь кислород, сразу становится тепло и хорошо, и ты тут же сладко засыпаешь.

Как бы не так.
Оказалось, что спать в маске - очень неудобно.
Тут давит, там сопли хлюпают, ни почесаться, ни высморкаться.

Стягиваешь, конечно, маску. Высмаркиваешь то, что хлюпает. Чешешь то, что чешется.
Потом обратно её на лицо пристраиваешь, только вроде поудобнее подтянешь, а тут опять нос зачесался.
Из-за этого я долго не могла уснуть.

Ещё немного смущал сосед мой Нима, который сидел к своём пуховом комбинезоне и явно чего-то ждал.

Я его спросила, есть ли у него спальный мешок, если нет, то предложила взять мой комбинезон.

- Сейчас мне друг принесёт, - ответил он, отказавшись от второго комбинезона.

Через какое-то время действительно пришёл друг со спальным мешком. И они вдвоём начали устраиваться спать, попутно болтая о чём-то и периодически вылезая покурить.

Я как-то так слегка прифигела от такого неожиданного поворота сюжета. Но решила, что с Нимой лучше не ругаться, нам с ним ещё на восхождение идти.
Поэтому максимально вежливо попросила их заткнуться, забилась в уголочек палатки и попыталась поскорее заснуть, чтобы оказаться в волшебной стране грёз, а не вот среди этого всего.

Как-то я себе это по-другому представляла, когда говорили, что в верхних лагерях у нас живут в палатке один клиент, один шерпа.

Нет, конечно я не ждала, что заботливый скромный шерпа будет сидеть в уголке палатки, грея воду для своей госпожи.
Но и то, что у меня под боком, заняв две трети палатки развалятся два храпящих мужика, я тоже как-то не ожидала.

Для меня, как для настоящего интроверта, очень важно понятие личного пространства, и любой посторонний человек в нём - проблема. А тут такое.

Мироздание, видимо, решило послать мне испытание напоследок за мои страхи и сомнения:
- Ты переживала, что надо будет жить в палатке с непонятным посторонним человеком, вот тебе тогда сразу двое и живи с этим.

До восхождения оставалось совсем немного...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив