Ещё один день

Вчерашний приём был относительно спокоен и незатейлив. Ну, за исключением мужика, который просил выписать ему справку. Какую? Сразу и не сформулируешь. Дело в том, что у его жены фобический невроз, сейчас декомпенсация и она жуть как боится остаться дома одна. В дневной стационар она пойдёт, но опосля майских, в отделении неврозов мест нет, а дома она одна остаться боится. С таблеткой тоже боится. С мужем, если вдуматься, тоже боится, но не панически, а так, средне. Посему быть ему эти дни ответственным за её пошатнувшееся душевное равновесие. И всё бы ничего, но мужу своё отсутствие на работе надо как-то обосновать, вот он (индуцировавшись, естественно) и просит дать хоть какую-нибудь справку. Сперва я отогнал навязчивый образ этого мужика, с колотушкой и ружьём нарезающего круги почёта по квартире, потом примерный текст справки «в том, что он действительно является мощным анксиолитическим фактором», потом погнал самого мужика нафиг, а его жену на лечение.
Закон сохранения массы, энергии, денег на сберкнижках и в финансовых пирамидах, а также золота партии гласит: «если где-то нет чего-то, значит, где-то что-то есть».© Пока я пребывал в неге и покое, жена и коллеги развлекались по полной.
К Денису Анатольевичу на приём пришла дама с сыном-имбецилом, который тут же влез на стол и долго отказывался вертаться взад. Как выяснилось, семья недавно переехала из Молдовы. Доктор, сохраняя каменное выражение лица, долго наслаждался выпиской коллег из бывшей союзной республики, пестревшей перлами вроде «с детства страдает дебилизмом» и «инвалид первой группы по жизни». Чисто. Конкретно. Добила мама, в качестве куп де грас изложив цель визита. Они пришли к Денису Анатольевичу за эвтаназией. Ни больше, ни меньше. «А то вдруг я помру, а ему в интернате будет плохо и грустно». Коллега долго пытался донести до сознания очень целеустремлённой дамы, что от эвтаназии её сыну всяко веселее не станет и что они вообще промахнулись со страной, где её делают, но его ещё долго не оставляло ощущение, что следующей целью похода этой чудной женщины будет уже горздрав. С жалобой на нечуткого доктора, который не проникся и не обеспечил.
К супруге на приём, похоже, записалось полгорода. Принять она успела сорок с гаком, не считая тридцати с хвостиком на водительской комиссии. В роли гака сегодня была мелкая, но очень шустрая бабулька (несколько лет на учёте, сосудистая деменция, инвалид первой группы). Воссоздавая модель броуновского движения в пределах кабинета и озаряя пространство светом горящих глаз, она вещала безостановочным монологом:
- Доктор, мне нужна справка о том, что я не бешеная, а то соседи все говорят, что я бешеная, а какая же я бешеная, это мне здесь написали, что я бешеная, а я и не была никогда бешеная, просто сто таблеток феназепама выпила, а так я не бешеная, просто на мужа обиженная, а что он меня табуреткой по голове ударил — вот я обиделась и сто таблеток выпила, а ударил он меня по пьяни, а запил он оттого, что работы нет, а работы нет потому что он пьёт, а пьёт он после того, как мы из Тамбова сюда переехали, а в Тамбове я работала учителем и была уважаемым человеком, не надо было сюда уезжать, и муж бы не пил, и я таблеток бы не наглоталась, и меня бы в психушку не положили, а надо было меня просто промыть, и никто бы не говорил, что я бешеная, дайте справку, что я не бешеная, доктор...
На заднем плане всё это время печально стоял сын пациентки — этакий Пиппин-алкоголик, слегка опухший, в трениках с вытянутыми коленками, меланхолично пытаясь урезонить мать:
- Ну ладно тебе, ну давай пойдём домой, ты же видишь, что тебе тут никакой справки не выпишут. Мне же в наркологии уже отказываются справки выписывать, что я не алкоголик, после того как я третий раз у них отлежал — и тебе тоже не выпишут.
Дочь потом очень удивляется — а чего это родители такие молчаливые с работы приходят и полчаса просто смотрят в мониторы или кого-нибудь мочат в «Фоллауте» или «Сталкере». Взрослые вроде люди...
?