Две истории османской империи.
kiowa_mike — 14.06.2018Одна - от Кэролайн Финкель; другая - от Нормана Стоуна.
Финкель, конечно, академичнее, подробнее, с тщательным разбором событий по каждому султану и по обстоятельствам правления. Много места уделяется особенностям экономики и землепользования; а также местному... самоуправлению, так сказать. Любопытно, что Османская империя всегда воевала на два фронта - нам лучше всего известен западный, но по-настоящему большие неприятности туркам приходили обычно с Востока (особенно, первое время). А вот по-настоящему грохнулось всё когда открылся северный фронт...
Норман Стоун более лёгок, его история откровенно отдаёт жареной сплетней. В тех местах, где точно знаешь как оно было - то есть, в нескольких моментах, касающихся русской истории, вскользь затронутых в книге, думаешь - ни хрена себе, а может, у него всё что написано - на том же уровне достоверности?
Но, вроде, мужик в Стамбульском университете преподавал, тему знать должен...
При этом, за счёт большей сжатости, многие вещи у Стоуна прописаны более выпукло и понятно. Но при этом Стоун придерживается в ряде случаев официальной турецкой версии исторических событий (в частности, фактически, отрицая геноцид армян, или оправдывая его репрессиями армян против мусульманского населения армянских областей). Но, в любом случае, такая точка зрения тоже имеет право на существование, и тем интересна - мы-то всё время видим одну сторону.
Что в любом случае явствует из этих книг (лично для меня, во всяком случае) - это то, что Османская империя ни в коем случае не была братом-близнецом империи Российской, как иногда утверждают. Российская империя никогда не базировалась на фанатично-религиозной основе (да и вообще, чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что у нас христианство так и не пустило глубоких корней, как бы сейчас попы не надували щёки). Всё-таки Османская империя - абсолютно самобытное образование
В общем, читайте обе книги - они интересные.
Абдул-Гамид прекрасно действовал там, где имел поддержку. В 1900 году он восстановил университет (теперь его назвали «Имперским Домом прикладных наук») и тщательно поддерживал его религиозную составляющую, доказывая, что настоящая наука пришла из ислама, но предки пренебрегли ее возможностями и оставили их Западу. Кроме того, он ввел современные предметы в школах, которые первоначально были созданы как религиозные для заучивания наизусть Корана и тому подобного начетничества.
Проблема состояла в том, что султан сам воспитывал своих врагов. Если блестящий молодой турок (а тем более турчанка) осваивал современные науки и приобретал следовавшие за ними современные взгляды, он, как правило, уже не мог оставаться преданным исламскому режиму, который начинал воспринимать как тиранию – хотя на самом деле Абдул-Гамид только иногда был тираном, да и то по куда более поздним стандартам, и совсем редко выносил смертные приговоры. Но существовало два основных типа людей, готовых повернуться против него. Первыми из них являлись медики. Медицина стала школой атеизма, и обучение естественным наукам не внушало большой любви к священным текстам, которые оказались наглядно неприменимыми в оценке и объяснении мира. Теперь многие турки учили французский язык, читали труды философа Эрнста Ренана или известное тогда изложение ислама Рейнхарта Доузи; вдобавок они сами видели, насколько богаче и лучше организованы города Европы.
Второй тип мятежников представляли собой выходцы из армейских офицеров, получивших теперь профессиональную подготовку. Они были особо недовольны низким жалованьем и протекционизмом при выдвижении на командные должности. Слабость режима Абдул-Гамида заключалась в том, что султан не жаловал умных и амбициозных подчиненных. Он позволял военно-морскому флоту гнить в Роге, хотя до некоторой степени это происходило из-за того, что именно демонстрацией военного флота у дворца Долмабахче были свергнуты двое его предшественников.
Обе были прочитаны штормовыми ночами на Охотском море.
|
</> |