Дух войны

mindspotter — 06.03.2023 В борьбе за титулы.

С полгода уже как ув. fat_yankey в комментарии задал вопрос: Интересно тут вот что — если политики в курсе (а они в курсе), то почему войны до сих пор начинают?  "В курсе" тут подразумевает, что политики знаю - война процесс сложный и непредсказуемые, можно сказать, опасный. И, тем не менее...

Вопрос интересный и важный. В таких случаях хочется сразу что-то предположить, но лучше попробовать что-то для начала почитать. Мне, можно сказать, повезло. Недавное я познакомился с творчеством Ричарда Лебоу, а у него есть книжка с почти подходящим названием  Why Nations Fight: Past and Future Motives for War. "Почти" потому, что в заголовок вынесены "народы(страны)", а не политики.

В общем, книгу я прочитал. Она мне понравилась меньше, чем книга про кризисы. Написана - на мой вкус - менее ясно, Использованный Лебоу набор данных - 94 войны с участием как минимум одной доминирующей, великой или растущей державой - размечен... спорно, скажем так. Наконец, собственно отмеченное выше: смещение от "политиков" (которые были в фокусе "кризисной" книги) к "народам/странам" существенно обедняет анализ, даже несмотря на то, что сам Лебоу старается поместить в центр внимания человека.

Несмотря на эти недостатки, книга содержит несколько интересных тезисов, которые, полагаю, могут основательно освежить разговоры о природе войны. Сам автор дал отличное короткое резюме вот здесь. Я же, в свою очередь, поделюсь соображениями по некоторым ключевым вопросам.

Четыре мотива

Лебоу начинает свою историю с очень сильного заявления: а именно, он говорит о том, что современные теории войны и мира не рассматривают проявления духа (в суровом философском смысле). Между тем, обратившись к этой категории, мы можем заменить вопрос о причинах войны вопросами о мотивах тех, кто эту войну начинает. Допустим, пара стран спорит из-за территории - но какую именно ценность эта территория представляет?

Лебоу выделяет четыре ключевых мотива: выгода (interest), безопасность (security), реванш (revenge) и положение (standing). При этом он отмечает, что если в XVII в. и XVIII в. за положение бились монархи, то с появление современных национальных государств стремление к международному признанию стало овладевать и широкими народными массами. В целом, на мой взгляд, введение в рассмторение положения есть крупная удача - как минимум те, кто знаком с чаяниями и терзаниями Вильгельма II, оценят этот ход.

Действующие лица и набор данных

Далее, Лебоу переходит от рассуждения к работе с данными. При этом во вводной части он критикует "корреляционные" методы изучения войны по очевидным причинам - имеющиеся "данные" не являются полноценной статистикой, пример неоднородны и зависимы. Тем не менее, считает Лебоу - и я тут с ним полностью согласен - сводные данные служат неплохой базой для построения некоторых тезисов и содержательного анализа этих тезисов с использованием исторических примеров. Он называет свой подход "историческим опросом".

Для построения набора данных он вводит пять категорий держав: великая (great), доминирующая (dominating), растущая (rising), заходящая (declining) и слабая (weak). Во всех случаях определение является отчасти интуитивным, и вдаваться в то, как именно Лебоу разрешает возникающие вопросы, я не буду. Сложность построения таких определений слишком велика для того, чтобы рассчитывать на широкий консенсус. В таких случаях можно либо сказать благожелательное "допустим", либо отбросить все последующие рассуждения. Я выбрал первый вариант.

Определив действующих лиц, Лебоу формирует набор данных: это 94 войны, случившиеся в 1648-2008 гг., в которых принимала участие хотя бы одна великая, доминирующая или растущая держава. На этом наборе Лебоу тестирует - и находит подтверждения - для шести тезисов, касающихся "войны в прошлом".

Шесть пропозиций

Тезисы эти примерно таковы (дам сразу в переводе):

1. Наиболее агрессивными странами являются растущие державы, ищущие признания, и доминирующие державы, стремящиеся к гегемонии.

2. Растущие и доминирующие державы редко воюют друг с другом. Когда такое случается, растущие державы вступают в союз как минимум с одной великой державой.

3. Предпочтительной целью доминирующих и растущих держав являются заходящие великие державы и слабые третьи страны. Они также атакуют великие державы, которые считаются временно слабыми, предпочтительно - в союзе с другими великими державами.

4. Так называемые гегемонистские войны (т.е. войны, в которые вовлечено большинство, если не все великие державы) почти всегда являются случайными и возникают из-за непреднамеренной эскалации.

5. Непреднамеренная эскалация и ошибочные расчёты баланса сил имеют более глубокие корни, чем просто недостаток информации.

6. Слабые и заходящие державы нередко начинают войны против великих держав.

На мой взгляд, каждая из этих пропозицийи, как их называет сам Лебоу, заслуживает внимания - тем паче, что все они, так или иначе, подкреплены "сводными данными". Особенно интересна, наверное, комбинация позиций 3 и 4 - идея о том, что для повышения собственного статуса обычно ищут "мальчика для биться", а большие ("системные", как их ещё называет Лебоу) войны случаются.

Комментария требует и п.5. Собственно, ещё в книге о кризисах Лебоу показал, при помощи великих психологов, как релевантная информация о ситуации может "фильтроваться" из-за различных причин. Одной из ключевых он называл ощущение необходимости и/или неизбежности войны (и отсюда же растёт одно из его возражений по поводу "теории сдерживания" - если сдерживаемым движет не стремление использовать возможность, а ощущение необходимости, то логика сдерживания выключается). В этой книге он идёт чуть дальше - возможно, слишком далеко. Он, в частности, отмечается, что стремление к чести с необходимостью подразумевает риск - верное дело славы не приносит. А если речь идёт о положении, то честь становится одним из ключевых понятий. В такой ситуации рациональные рассуждения о балансе сил утрачивают смысл.

Позитив и негатив

Переходя к вопросу о перспективах войны и причинах наблюдаемого упадка оной, Лебоу отмечает следующее. По его подсчёта, борьба за положение является не просто основным фактором - положение выигрывает у остальных мотивов с большим отрывом. Этот мотив Лебоу нашёл в 62 случаях из 94 - против 19 для безопасности, идущей на втором месте. Так вот, по мнению Лебоу, в двадцатом веке произошёл радикальный сдвиг в восприятии положения, репутации стран, который во многом обесценил войну как средство борьбы за признание. Экономические успехи, спортивные достижения, космос и даже ядерное оружие как таковое - всё это меняло статус держав без необходимости вести войну. Между тем, поскольку идея войны ради выгоды обесценилась ещё раньше, а развитие концепции коллективной безопасности сделало возможным и обеспечение этой самой безопасности без применения военной силы.

Всё это позволяло Лебоу смотреть в будущее с определённым оптимизмом. Собственно, говорить о том, что сегодня мы убедились в неправоте Лебоу было бы, на мой взгляд, рановато. Тем не менее, стоит заметить, что предложенные им соображения можно рассмотреть и в негативном ключе: если те или иные условия перестают работать для той или другой страны, то и война снова становится возможной опцией. Впрочем, в случае с тезисами Лебоу это видно не так хорошо, как в случае с тезисами Мюллера.

P.S. Стоит заметить, что Лебоу в книге уделяет немало внимания вторжению в Ирак в 2003 г., и дважды повторяет: возможно, в будущем мы обнаружим, что именно эта война стала поворотным пунктом в истории войны как таковой (эту идею он считает достаточно ценной для того, чтобы она попала и в упомянутое выше резюме). Почему? Да потому, что для Лебоу очевидно: эта война не принесла американцам ничего. И он - очевидно, ошибочно - полагает, что и окружающие это видят. Тут можно только вздохнуть: если само вторжение в качестве прецедента упоминают часто, то вопросом о том, прецедентом чего это вторжение стало, кажется, никто не задаётся. А ведь стоило бы.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив