доступно о главном

1.
Доиконоборческая – это довольно-таки открытое противостояние Картинки и Епископа. Картинка была спонтанной индивидуальной творческой инициативой к богообщению (конкурировавшей, и успешно, со спускаемыми «сверху» ритуальными формами оного). Епископы ёжились, подозревали что-то этакое, но сказать не умели.
Ситуация, как мы все знаем, взорвалась иконоборческим кризисом.
2.
Но кризис оказался таким кризисным, что Картинка победила. Ну, как победила – епископы, вместо удушить, решили возглавить. С этого поворота и надолго – они действительно делают вид, будто возглавляют: диктуют иконографию и, главное, диктуют формы общения с картинкою.
Иконография же, как известно, картинке
Епископам от картинки было нужно то, что им и завсегда нужно – власть, массовость, единообразие, деньги. Художникам от картинки нужно было то, что и всегда было им нужно – богообщение (да, это тоже своего рода власть, но работает иначе).
3.
Ну и в какой-то (разумеется, растянувшийся на столетия) момент картинка сделалась, сюрприз-сюрприз, значимой не только и не столько благодаря тому, что она находится в сакральном пространстве, что её носят в процессиях, лобызают и возжигают перед ней лампады и свечи. А сама по себе как таковая.
(тут, конечно, присутствует парадокс о курице и яйце, кто был раньше, картинка ведь вносится в сакральную среду и становится объектом почитания по причине того, что она – картинка, она - образ (а не любой случайный сэндвич из красок на доске), то есть она всегда была, есть и будет первичным продуктом личного богообщения, закреплённым матерьяльно актом личного богообщения, и лишь во вторую очередь и факультативно может быть включена в сферу массового единообразного предписанного епископами богообщения, но всё-таки – было время, когда сие второе решительно крышевало и строило первое. А потом время это кончилось).
Отсюда считается третий период. Епископат, разумеется, продолжает контролировать и иконографию, и формы общения паствы с находящимися «внутри ограды» картинками, но картинки, с которыми христиане общаются «вне ограды», уверенно доминируют на ниве богообщения. Епископы, естессна, хотели бы возглавить, но пока не придумали, как.
(И сие есть (чтобы вы не подумали, что это я одна такая умная) лишь краткое, кратчайшее, сливочный концентрат-резюме если не главной, то одной из главных мыслей Ханса Бельтинга, изложенных в его классическом кирпиче «Образ и культ»).
|
</> |