Дома и Бездомья: Я пью за разоренный дом

improvvisazione — 09.01.2011 Я пью за разоренный дом
(А. Ахматова)

Если человеку обязательно нужен для счастья уютный дом, в котором на столе светилась бы лампа под зеленым абажуром, и плотные кремовые шторы (привет М.А. Булгакову) надежно занавешивали бы окна, а за стеклянными дверцами тускло поблескивали бы корешки любимых книг, пахнущие старинным горьким шоколадом (привет по тому же адресу), на коврике же изредка вздыхала бы старая собака, - то такой человек будет всегда несчастлив.

- Почему? - спросите вы.
- Да по кача… Одним словом, такой дом обязательно будет у вас отнят, продан, разрушен, сожжен. Это произойдет, когда налетит злой ветер войны или бунта, или просто в заколоченном на зиму доме поселится бродяга, который, пытаясь затопить одну из старых печей, случайно сожжет ваш дом дотла. Так случается со всеми домами, со всеми нашими гнездами и гнездышками, со всеми укромными детскими уголками, со всеми чердаками, наполненными детскими сокровищами нескольких поколений, оседавшими там долгими десятилетиями. Такая судьба постигла мой дом, то же самое случится и с вашим.
- Не каркайте, пожалуйста.
- И не думаю. Так всегда происходит со всеми домами не только в этой стране, но и в мире. Дом дается нам только для того, чтобы быть отнятым навсегда.
- Неужели же только для этого?
- Нет, конечно. Еще для того, чтобы потом всю жизнь пытаться воссоздать в памяти его звуки: скрипы, шорохи, шаги; его запахи: особый запах сеней, в котором навсегда перемешались ароматы кожи, дерева, стружек и шоколадного печенья, хранившегося в большом старинном ларе, запах коридора и столовой, в которых все лето напролет варилось на плитке и керогазе крыжовенное, клубничное и смородиновое варенье, и, конечно, запах комнаты, в котором преобладали запахи дедушкиного крема после бритья и корешков старых книг. Потом вы всю жизнь будете всматриваться в старые, пожелтевшие, с обломанными краями фотографии, пытаясь воскресить эти звуки и запахи, но – тщетно. А потом - дом начнет сниться вам, и вы будете блуждать по его закоулочкам, выдвигать во сне заветные ящики дедушкиного стола, в которых хранился мешочек с Николаевскими серебряными монетами с орлами, с мелкими фотографическими принадлежностями, со старинными карандашиками, наполовину исписанными еще реалистами 1915 года. Там же обязательно обнаружится и программка концерта певицы Плевицкой с текстом исполнявшейся ею песни «Чайка». До конца дней суждено вам будет возвращаться в ставший тенью, дом.
- А как же тогда жить?
- Ох, не знаю.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив