Добровольные андроиды открывают торговлю индульгенциями в цирке с конями

ifc — 30.12.2023

К вопросу о разработчиках специфичных месторождений.

Оказывается, к дележу шкур накосячивших кряклов подключились военкуры. Видимо, прикинули масштабы звездореза в денежном эквиваленте и не смогли пройти мимо. Получив в ответ неудобные вопросы подвида -

Те Грубники, «Майоры» и «Записки», что просят Ивлееву и К пожертвовать на СВО и получить за это индульгенцию, что у вас за хохлятский менталитет? «Дайте денюх», и все простим и порешаем? Почему вы за страну решаете? Ребята себя на помойке, что ли, нашли? Или они не русские офицеры, принимать из рук бл@двы лицемерное подаяние?

- или:

Коц не забыл попиариться через ребят. Понятно, они ему обязаны. Помогает же. Ребята явно зачитали текст Коца, требуя помощи от б@ядей через канал Коца.

Ну да, купи 300 мавиков и дальше сверкай голожопой на всю страну. Хули нет.

Коц, а ты всех ребят спросил?

Коц, а сколько тебе занесли «народные» артисты?

Ребят, военные, а есть, кто не согласен принять бабки от пдрасов ни через канал Коца, ни через какой-либо другой?

<...>

Что ж вы народ-то свой предаёте? Даёшь Филю на Голубом огоньке?

Прочитав такое, я немедленно вспомнил опубликованное в завершающемся месяце высказывание товарища Мараховского о бытовой мудрости и благотворительности.

Если‏ ‎бы, ‎ув.‏ ‎друзья,‏ ‎кто-нибудь ‎попросил ‎меня ‎сформулировать ‎механику ‎того, ‎что ‎в‏ ‎обиходе ‎именуется‏ ‎«бытовой/жизненной/народной‏ ‎мудростью», ‎то ‎я‏ ‎бы, ‎пожалуй,‏ ‎предложил ‎следующее:

- Бытовая ‎мудрость ‎есть ‎индивидуализм‏ ‎столь‏ ‎высокого ‎стратегического ‎уровня, ‎что ‎он ‎становится ‎для ‎окружающих‏ ‎полезней ‎альтруизма.

В‏ ‎несколько‏ ‎более ‎развёрнутом‏ ‎виде ‎это ‎означает, ‎что ‎человек,‏ ‎внятно ‎осознающий‏ ‎свои‏ ‎индивидуальные ‎цели ‎и‏ ‎ценности, ‎практически‏ ‎никогда ‎не ‎чурается ‎настоящей‏ ‎помощи‏ ‎ближним ‎-‏ ‎ибо ‎чем‏ ‎больше ‎вокруг ‎будет ‎ближних, ‎хорошо‏ ‎справляющихся‏ ‎с ‎жизнью,‏ ‎тем ‎в‏ ‎более ‎мирном, ‎защищённом ‎и ‎приятном‏ ‎мире‏ ‎будет‏ ‎жить ‎он‏ ‎сам.

Формула, ‎отмечу,‏ ‎внешне ‎напоминает‏ ‎«разумный‏ ‎эгоизм» ‎Н.Г. ‎Чернышевского‏ ‎- ‎но ‎само ‎это‏ ‎сходство ‎показывает‏ ‎нам,‏ ‎в ‎чём ‎тут ‎подвох ‎и ‎риск. ‎Вместо ‎мудрости‏ ‎стратегического ‎индивидуализма‏ ‎мы‏ ‎рискуем ‎купить ‎на‏ ‎рынке ‎убеждений‏ ‎какую-нибудь ‎общественно-полезную ‎концепцию и ‎погрузиться ‎в‏ ‎иллюзию,‏ ‎будто ‎гармонично ‎совмещаем ‎свою ‎субъективную ‎популяционную ‎ценность ‎с‏ ‎т.н. ‎борьбой‏ ‎за‏ ‎лучшее ‎общество.

Ошибка‏ ‎тут ‎начинается ‎на ‎том ‎самом‏ ‎месте, ‎где‏ ‎мы‏ ‎воображаем, ‎что ‎общество‏ ‎нуждается ‎в‏ ‎реформировании, ‎а ‎мы ‎уже‏ ‎и‏ ‎так ‎хороши. Такой‏ ‎подход ‎почти‏ ‎гарантированно ‎превратит ‎нас, ‎в ‎зависимости‏ ‎от‏ ‎уровня ‎наших‏ ‎возможностей, ‎либо‏ ‎в ‎потешного ‎уродца, ‎либо ‎в‏ ‎настоящее‏ ‎чудовище.

Автор‏ ‎этих ‎взволнованных‏ ‎строк ‎однажды‏ ‎с ‎удивлением‏ ‎обнаружил,‏ ‎что ‎в ‎число‏ ‎качеств-маркеров, ‎заставляющих ‎его ‎рефлекторно‏ ‎напрягаться ‎и‏ ‎смотреть‏ ‎на ‎новых ‎знакомых ‎с ‎подозрением, ‎как-то ‎сама ‎собой‏ ‎вписалась ‎за‏ ‎десятилетия‏ ‎практики ‎следующая ‎похвальная‏ ‎черта:

- Он(а) ‎организует‏ ‎благотворительность.

Причина ‎очевидна. ‎Благотворительность, ‎безусловно, ‎существует.‏ ‎У‏ ‎неё ‎есть ‎множество ‎честных ‎рыцарей ‎обоего ‎пола. ‎Но‏ ‎также она ‎светит‏ ‎нестерпимым‏ ‎блеском ‎моральной‏ ‎ценности, ‎и ‎на ‎белое ‎пальто‏ ‎благотворительности ‎не‏ ‎могут‏ ‎не ‎слетаться ‎в‏ ‎товарных ‎количествах‏ ‎бесстыдные ‎кровососы ‎жизни ‎и‏ ‎безумные‏ ‎её ‎мотыльки.

Скажу‏ ‎больше: ‎поскольку‏ ‎жизнь ‎богаче ‎наших ‎схем, ‎нередко‏ ‎реальное‏ ‎принесение ‎пользы‏ ‎и ‎т.н.‏ ‎«тёмная ‎триадность» ‎влёгкую ‎сочетаются ‎в‏ ‎одной‏ ‎личности.‏ ‎Поэтому ‎организатор‏ ‎благотворительности - это ‎такое‏ ‎же ‎занятие‏ ‎из‏ ‎группы ‎риска, ‎как‏ ‎командир ‎бойскаутов ‎в ‎Америке.‏ ‎Подавляющее ‎большинство‏ ‎этих‏ ‎людей ‎всегда ‎составляли, ‎безусловно, ‎приличные ‎люди ‎с ‎наставнической‏ ‎жилкой ‎-‏ ‎но‏ ‎среди ‎них ‎также‏ ‎всегда ‎стремились‏ ‎окопаться ‎психопатические ‎мужеложцы. ‎Кстати, ‎последние‏ ‎обычно‏ ‎бывают ‎убеждены, ‎что ‎всё ‎творимое ‎ими ‎- ‎если‏ ‎не ‎абсолютно‏ ‎правильно,‏ ‎то ‎по‏ ‎меньшей ‎мере ‎простительно ‎и ‎с‏ ‎лихвой ‎искупается‏ ‎тем‏ ‎добром, ‎что ‎они‏ ‎причиняют ‎детям‏ ‎своими ‎заботой ‎и ‎наставничеством.

Тут,‏ ‎кстати,‏ ‎я ‎не‏ ‎могу ‎удержаться‏ ‎от ‎одного ‎если ‎не ‎пророчества,‏ ‎то‏ ‎предчувствия. ‎За‏ ‎почти ‎два‏ ‎года ‎СВО ‎я ‎имел ‎возможность‏ ‎лично‏ ‎посмотреть‏ ‎на ‎ряд‏ ‎героев ‎и‏ ‎героинь ‎помощи‏ ‎фронту‏ ‎- ‎и ‎примерно‏ ‎относительно ‎трети ‎из ‎них‏ ‎у ‎меня‏ ‎имеется‏ ‎следующее ‎подозрение:

- Когда/если ‎СВО ‎завершится ‎не по ‎сценарию ‎ув. ‎Иоанна‏ ‎Богослова, ‎эти‏ ‎люди‏ ‎попытаются ‎стать ‎следующей‏ ‎большой ‎проблемой‏ ‎нашей ‎ув. ‎страны. ‎Ибо ‎они‏ ‎сделали‏ ‎капитал ‎(социальный ‎и ‎не ‎только) ‎на ‎«монотеме», ‎к‏ ‎тому ‎же‏ ‎заведомо‏ ‎ограниченной ‎во‏ ‎времени. ‎После ‎десятилетий ‎тусклого ‎существования‏ ‎на ‎них‏ ‎пролились‏ ‎сладостные ‎потоки ‎значимости‏ ‎и ‎наград‏ ‎(опять-таки ‎эмоциональных ‎и ‎не‏ ‎только).‏ ‎В ‎тему они‏ ‎вложились ‎столь‏ ‎безоглядно, ‎что ‎стали ‎ассоциировать ‎себя‏ ‎со‏ ‎своей ‎субъективной‏ ‎ролью ‎в‏ ‎ней.

И ‎как ‎следствие ‎- ‎стоит‏ ‎теме‏ ‎иссякнуть,‏ ‎как ‎по‏ ‎стране ‎пойдёт‏ ‎волна ‎натуральных‏ ‎ломок.

А‏ ‎поскольку ‎из ‎всех‏ ‎возможных ‎решений ‎массово ‎возникающей‏ ‎проблемы ‎кто-нибудь‏ ‎обязательно‏ ‎(опять-таки ‎в ‎массовом ‎порядке) ‎выбирает ‎наихудшее ‎- ‎мы‏ ‎с ‎высокой‏ ‎вероятностью‏ ‎увидим ‎попытки ‎добыть‏ ‎себе ‎привычной‏ ‎значимости ‎самыми ‎неразумными ‎способами.

Я ‎даже‏ ‎рискну‏ ‎предположить, ‎что ‎часть ‎этих ‎людей ‎сдуру ‎решит ‎шантажировать‏ ‎ув. ‎государство‏ ‎«гневом‏ ‎вернувшихся ‎фронтовиков»,‏ ‎обличительно ‎ураганя ‎и ‎требуя ‎чинов,‏ ‎власти ‎причинять‏ ‎неприятности,‏ ‎денег, ‎славы ‎и‏ ‎авторских ‎программ‏ ‎на ‎федеральных ‎кнопках.

<...>

Как‏ ‎отличить‏ ‎здорового ‎стратегического‏ ‎индивидуалиста ‎от‏ ‎его ‎концептуального ‎злого ‎двойника?

Позволю ‎себе‏ ‎выдвинуть‏ ‎следующий‏ ‎критерий: ‎здоровый‏ ‎стратегический ‎индивидуалист‏ ‎всякое ‎социальное‏ ‎действие‏ ‎и ‎всякий ‎общественный‏ ‎лозунг ‎(даже ‎те, ‎что‏ ‎ему ‎симпатичны)‏ ‎-‏ ‎поддерживает ‎настолько, ‎насколько ‎в ‎состоянии ‎сам ‎ответить ‎за‏ ‎последствия.

И ‎это‏ ‎ставит‏ ‎стратегический ‎индивидуализм ‎в‏ ‎прямую ‎зависимость‏ ‎от ‎того, ‎а) ‎насколько ‎его‏ ‎носитель‏ ‎способен ‎себе ‎эти ‎последствия ‎представлять ‎и ‎б) ‎есть‏ ‎ли ‎у‏ ‎него‏ ‎чем ‎ответить.

Здесь‏ ‎мы ‎можем ‎снова ‎обратиться ‎к‏ ‎грустному ‎примеру‏ ‎Н.Г.‏ ‎Чернышевского ‎- ‎который,‏ ‎по ‎отзывам‏ ‎современников, ‎был ‎человеком ‎безупречно‏ ‎неприхотливым‏ ‎и ‎безропотно‏ ‎выносил ‎всё,‏ ‎что ‎ему ‎отвесила ‎судьба ‎за‏ ‎его‏ ‎концептуальность, ‎а‏ ‎также ‎не‏ ‎обидел ‎мухи.

Но ‎неприхотливость ‎в ‎человеке,‏ ‎ничего‏ ‎и‏ ‎не ‎имеющем,‏ ‎стоит ‎не‏ ‎очень ‎много.‏ ‎А‏ ‎социальное ‎реформаторство, ‎озвучиваемое‏ ‎анекдотическим ‎куколдом ‎(В. ‎Набокова,‏ ‎отметившего ‎мимоходом‏ ‎данный‏ ‎факт, ‎жутко ‎ругали ‎за ‎глумление ‎над ‎тенью ‎Чернышевского,‏ ‎но ‎никто‏ ‎не‏ ‎обвинял ‎в ‎клевете)‏ ‎- ‎скорее‏ ‎подвигает ‎нас ‎к ‎тому, ‎чтобы‏ ‎отвергнуть‏ ‎предлагаемые ‎им ‎общественные ‎дары.

Поэтому ‎на ‎все ‎идеи ‎на‏ ‎тему ‎"что‏ ‎делать"‏ ‎неизменно ‎стоит‏ ‎реагировать ‎встречным ‎вопросом ‎"кто, ‎собственно,‏ ‎призывает ‎и‏ ‎чем‏ ‎отвечать ‎будет".

В обсуждаемом контексте пламенных вожделений военкур, изложенное в цитате можно очертить вопросом "не являются ли призывающие светлоликих клованов откупиться от ответственности за пропаганду дегенерации клованами сами?", ответ на который каждый может сформулировать для себя самостоятельно.

Равно как и ответ на вопрос "чем призывающие готовы ответить за свои призывы?". Касающийся, кстати, и другого сорта турбопатриотов.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив