Дневник читателя - очередное продолжение

akula_dolly — 14.06.2010 Как погода в любимом городе скачет от адской жары к холодрыге с ледяным дождем и обратно, так и в жизни - и, в частности, в чтении - большие радости перемежаются с мелкими неприятностями. Жизненные впечатления оставим до другого раза, а читательскими поделимся.
Продолжая тему книжных комментариев: нетрудно указать временнУю границу, после которой слабый, неудачный и неполный книжный комментарий превратился в комментарий возмутительно невежественный. Да, конечно, граница эта - почти по В. Гюго, двух лет не хватило - quatrevingt-onze. Когда-то по подстрочным примечаниям к одной только "Войне и Миру" спокойно можно было выучить французский язык, а вот в качестве даров свободы пошли сплошные сувениры от Варсовье.
Вот захотелось мне намедни перечитать А. Бестужева-Марлинского - интересный писатель, талантливый и своеобразный. Беру книгу: А. А. Бестужев (Марлинский). Испытание, повести и рассказы. М. 1991. Составление и примечания А. Л. Осповата.
И все бы было хорошо, читала бы себе хорошую прозу, да дернул меня черт эти примечания поглядеть. Известный все-таки филолог, авось, думаю, узнаю что-нибудь, чего раньше не знала.
Ладно, к мелочам придираться не будем. То, что роман Ричардсона назван "История сэра Грандисона" (стр. 522) - пустяк, мелочь. Обычная для не слишком образованных французов и русских ошибка - не знать, что титул "сэр" употребляется только перед именем, не перед фамилией. Роман, понятно, называется "История сэра Чарльза Грандисона". Но ладно. Или там объясняется, что "кассолет" - это "ящичек для духов". Ну ладно, думает профессор, что духи в ящичках держат, пускай, его дело. Читатель может и сам поискать в энциклопедии и узнать, что это такая красивая настольная курильница для ароматов. Такая, например, или такая .
То, что Марк Антоний назван "римским императором" (стр. 525) - это хуже, это уже серьезная дезинформация. Ладно, комментатор - доктор не исторических наук, а филологических - следовательно, знать историю даже в объеме 5-го класса средней школы не обязан. [UPD. Сведущие люди меня поправили: профессор А. Л. Осповат не является доктором наук. Прошу прощения за ошибку. Исправим на "не историк, а филолог"]. Зря, конечно, перед написанием комментария  в учебник не заглянул. Вообще история с жемчужиной Клеопатры изложена как-то очень приблизительно - комментатор явно знаком с нею не по первоисточнику ("Естественная история" Плиния Старшего, 9, 119-121), а по какому-то пересказу пересказа, потому и ссылки нет. Но в конце концов это тоже не так важно - пониманию авторского текста не мешает.
А вот когда невежественный комментарий убивает шутку, не позволяя читателю понять и оценить авторское остроумие - это плохо. Например, в рассказе "Фрегат "Надежда" приятель героя шутливо упрекает его за нерешительность в отношениях с любимой женщиной:
- ... Вместо того, чтобы вторить своей княгине Вере в арии di tanti palpiti, тебе бы надо уверить ее, что una voce poco fa. Терпение - прекрасная добродетель в дромадере, но сами дромадеры, mon cher, нужны в степях, а не на паркете... (стр. 432).
Шутка рассчитана на тех, кому знакомы цитируемые арии.
В комментарии проф. Осповат сообщает нам, что di tanti palpiti ( в подстрочном примечании переведенное "какой трепет") - это ария Розины из "Севильского цирульника". К una voce poco fa примечания нет, есть только подстрочный перевод: "одного голоса еще мало". В итоге получилась полная чушь.
Di tanti palpiti - это не ария Розины, это очень популярная каватина Танкреда из оперы "Танкред" , - правда, тоже Россини. Партия Танкреда написана для контральто, исполняют ее женщины. Una voce - это вот как раз Розина, тоже известнейшая вещь.
Ладно. Но разберемся со значением итальянских цитат, тут ведь каламбуры, это очень смешное место. Танкред поет : Di tanti palpiti, di tante pene, da te mio bene, spero mercé - "за весь сердечный пыл, за все горести, от тебя любимая, жду милости". У автора соответствующие слова приводятся с маленькой буквы и без кавычек, и в составе русской фразы получается "чем вторить княгине Вере в арии с таким трепетом"... Розина, в свою очередь, поет: Una voce poco fa qui nel cor mi risuonò - "какой-то голос только что прозвучал, отозвавшись эхом в моем сердце" - но без кавычек, в отрыве от контекста и в составе русской фразы начало действительно можно понять как "одного голоса мало". Кто в танке, тому смешно, а остальным комментатор объяснить шутку был должен, на то комментарии и нужны.
Остальное ненамного лучше.
Плохо, в общем, откомментирован превосходный и плохо известный читателю автор. Ладно.

Петрова вот "Босха" в журнале напечатали. Вроде факт отрадный, а не очень радует. Жаль, что мне заранее не сказали ничего - во-первых, для приличия, во-вторых, зачем печатать сто раз уже опубликованного "Босха", можно бы было что-нибудь менее известное. А в третьих - ох! - какой же это грамотей вводку-то сочинил? - "...признается одним из самых уникальных русских поэтов XX века". Слово "уникальный" не имеет сравнительной степени: нельзя быть более уникальным, менее уникальным, самым уникальным или одним из уникальных. Какое-то явление может быть либо уникальным (то есть единственным в своем роде, неповторимым, от лат. unicus - единственный, исключительный) либо "одним из".

Вообще, странновато с русским языком в этом журнале. Перевод вот печатается какого-то французского романа. "...Краснота спелых фруктов окрашивала его скулы, над выступами костей". Если учесть, что скулы и есть выступающие под глазами кости, или, в разговорном языке, выступы этих костей, то получается некоторая анатомическая невнятица. "Если бы мне пришлось засыпать, укрывшись на одеяло меньше, я бы всю ночь не сомкнул глаз"... Одной мне эта фраза кажется не вполне русской? И тд, мн. др. Не зная оригинала, читатель может только гадать: переводчики не владеют русским языком? - или, наоборот, превосходно владеют, виртуозно передавая неграмотность не владеющего французским языком автора?

Или вот в разделе "Примечания переводчика" в заметке об Эйнштейне приводится перевод отрывка из "Прелюдии" Вордсворта... "Освещенный светом"... Плохой перевод. Вообще, человек, который strange seas переводит "странные моря", переводить не должен. Ничего и никогда.

Есть, правда, в этом номере и отрадное. Познавательна и интересна, как обычно, заметка Льва Бердникова - о Ф. Ю. Ромодановском. Хороши, как всегда, стихи Ольги Кольцовой. Интересны и своеобразны стихи Е. Кольчужкина.
Остального не успела посмотреть.?

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив