День моей смерти

ayanami_ray — 17.02.2011
Наверно, у каждого человека в жизни бывает день, когда он понимает: всё! точка! баста! Усталость от всего, что с тобой твориться и не способность увидеть выход. Руки опускаются и, кажется, что дальше будет только хуже. Некоторые люди в такой день напиваются, другие - закрываются в комнате и молчат, третьи - тихонько плачут в подушку, чтобы никто не заметил. Хотя, наверно, это зависит от характера. Но каждый, абсолютно каждый, без исключения, находит для себя какой-то выход, потому что абсолютно каждый бывал в такой ситуации. Многие, конечно, бодрятся и говорят – «Хей-хей. такое бывает только с неудачниками!». Но нет такого человека, которому всю жизнь бы везло, ни разу не сыграв с ним злую шутку. Так вот, этот «чёрный день» однажды настал и для меня.
Не так важно, что произошло, с чего началось и чем всё дело закончилось (уж простите – это личное), но важно то, что проснувшись однажды, я поняла, что меня здесь больше ничего не держит. Ну, то есть совсем ничего. Перспективы на будущее только мрачные, сил выкручиваться как уж на сковородке, чтобы хоть что-то мало-мальски поменять, у меня нет. Да если уж и очень себя заставить – я не знаю с какой стороны подходить к решению всей одной моей большой проблемы под названием «Я!». Говорила же мне мама в детстве, что «я – последняя буква алфавита. Когда постоянно гребёшь под себя, в конце концов, выроешь вокруг себя глубокую яму, в которую и свалишься». Умная женщина была моя мама, и почему я тогда её не слушала?! Думала, что всё это бред и у меня точно всё будет по-другому. И только сейчас я понимаю, что это как спорить с силой земного тяготения, спорь - не спорь, ты уже по определению в проигрыше. Эх, жаль, я не могу сказать ей сейчас: «Прости дуру, права ты была». Мои родители погибли в автокатастрофе, когда мне было шестнадцать, так что дальше приходилось выбираться самой.
Так вот, что-то я отвлеклась от темы. Настал тот день, когда жизнь уже не доставляла мне радости, а приносила одни разочарования и, как всякий неудачник, вечно жалеющий себя, я нашла самый лёгкий способ покончиться со всем этим – просто, всё подытожив, и завершив красивым и глупым жестом. Ну, конечно насчёт красивости можно поспорить. Наш организм устроен так, что красиво уйти из жизни почти невозможно. Можно конечно порезать вены и плавать бледным пятном в багровой ванне, но к крови прибавятся другие, менее эстетичные и привлекательные жидкости организма. Прыгнув из окна – если неудачно приземлишься (в нашем варианте – это не на смерть), то будешь лежать мешком с костями и не понимать, мёртв ты или же нет, ну и всё в этом духе. Зато глупости в этом поступке море – даже спорить не буду.
В общем, я нашла самый безболезненный и эффективный способ на мой взгляд. В Питере, в городе который ещё в «лихие девяностые» считался бандитским городом, легко достать три вещи – это наркотики, оружие и продажных женщин. Почти всё это можно найти почти в каждой подворотне. Ну, так и мне, собственно, не составило труда разыскать для себя маленький аккуратненький пистолетик двадцать второго калибра. Стоил он, конечно, не плохо, но какая мне уже была разница. Снабдили меня добрые ребятки откровенно бомжеватого вида заодно и патронами. Уходя, я ещё долго размышляла о том, что такая внешность для них, наверно, выгодно – ну сидит себе бомж у помойки, милиция лишний раз руки марать не захотят, парни с района не полезут – всегда припугнуть можно, а обычный человек даже не заметит.
Ну вот, со способом я определилась – но где ж мне набраться смелости, чтоб довести дело до конца, а не струсить? Я по натуре ужасная трусиха. Даже темноты до сих пор боюсь, и это в двадцать с хвостиком. Эх…
Алкоголь – друг человека, особенно когда хочется наделать глупостей, особенно, когда понимаешь, что завтра за эти глупости стыдиться будет уже некому. Эх, первое место, которое подвернулось мне по дороге – суши-бар ***. Не предаваясь долгим раздумьям, я завернула в него. Народу почти не было – будний день всё-таки, все трудятся как пчёлки, работают на своё завтра. Села за первый же свободный стол и закурила. Ко мне подбежал приветливый молодой человек лет двадцати, принёс меню и убежал обратно к барной стойке.
Эх, но почему же нельзя наестся суши на смерть? Сделать такой красивый жест – встать из-за стола, и, на весь небольшой периметр помещения, громогласно сказать – «Товарищи..». Почему товарищи? Как то совсем уж по-советски получается. «Граждане…» тоже не вариант… О! «Уважаемые посетители, у меня сегодня большой праздник и я всех Вас угощаю суши за свой счёт!» У народа шок и радость, они кидаются заказывать, то, что давно хотели попробовать, но либо дорого, либо не было возможности, либо ещё что-то в этом духе. Заказать себе огромную тарелку суши – не рассчитать силы и умереть от обжорства. Правда, публику, сделавшую на тот момент заказ уже на 8 зарплат впёред, я жестоко бы подставила – труп, я думаю, не в состоянии будет всё оплатить. Но, зато из жизни я уйду красиво, необычно, пакостливо и запомнюсь всем присутствующим.
Эх, жаль смелости мне не хватит так громогласно всё сказать, а потом сил не хватит в себя это всё запихнуть. Ладно, наверно надо выпить.
Подозвав жестом к себе официанта, я, мельком глянув в винную карту, заказала бутылку водки и какие-то суши-ролл или как их там. В общем, еда не так важна. Как напитки. А вот заказать водку для меня было не то, что подвигом, но каким-то странным экстримом точно. Я при всей моей ничтожной жизни её никогда не любила. А вот сейчас захотелось. Как аттракцион напоследок. Доказать себе, что я могу так пить, как в книжках, фильмах и сосед Вася. Официант удивился, конечно, но тактично промолчал.
Минут через пять на моём столе красовалась бутылка, рюмка, палочки и мисочка для соевого соуса. Ещё минут через пять принесли и сами суши-роллы. Наплевав на все приличия, есть я решила руками. Фоном играла довольна приятная музыка, настроение было далеко, сами понимаете где, ну не пустовать же рюмке.
Первый глоток был отвратительным. Несмотря на то, что водка была холодной, застряла она где-то в середине горла и противные пары пошли в нос. Собственно, чему удивляться – очередной не мой день. День моей смерти.
Со второй стопки уже было немного хмельно, да и пошла она лучше. Когда-то мне кто-то говорил, что только первые пару стопок важно что пьёшь, потому что стопки с третьей или четвёртой вкусовые рецепторы от спирта отключаются. Не знаю, на сколько это правда, но мои по-моему не то, чтобы отключились, а покончили жизнь самоубийством (хм, подсознание моё подсознание, знает куда я клоню и само всё про суицид да про суицид). Ну да ладно, что-то меня сегодня куда-то не туда несёт, отвлекаюсь часто.
В зале было пусто, водки для одной меня много, времени навалом, и тут меня накрыло. Я решила пройтись до туалета освежиться или освежеваться. И сумку с моим огнестрелом я взяла с собой. Пока шла до туалета поняла, что мир не то, что плывёт – он уже барахтается у меня в глазах и машет руками. Кое-как, через пень колоду, дошла я до места назначения. Закрыла дверь, опёрлась руками о раковину, посмотрела на себя в зеркало и поняла что всё, приехали. Рукой в сумку, ствол из сумки, как им там пользоваться? А, вроде разобралась. Эх, бездарно пожила – бездарно и умру в туалете суши-бара.
Дуло к виску, палец на спуск и … щёлк… и ничего не происходит. Я даже не сразу поняла. Вроде всё должно быть не так и звук какой-то не тот и я вроде живая до противного. Ещё щелчок, и ещё – да, даже умереть по-человечески не дадут. Этот пистолет не стрелял. Меня накрыло странное чувство. Это чувство сродни тому, которое появляется, например, после поцелуя с человеком, который хвалился, что он классно целуется по чьему-то стороннему мнению, а тебе не то, что даже не понравилось, показалось, что он вообще этого делать не умеет. Обидно – не обидно, но как-то чувствуешь, что тебя нае*али. Вот и мне сейчас так же казалось. Кинув бесполезный кусок металла обратно в сумку, ополоснула лицо холодной водой и вышла. Подойдя к столику, я кинула на него достаточно денег, чтоб покрыть счёт, да ещё и на хорошие чаевые останется, забрала свои вещи и вышла.
Весна. В Питере весна грязная, но очень долгожданная после влажной и тяжёлой зимы. Я брела по набережной Фонтанки, ещё пьяная, утопающая в своих, и без того вязких мыслях. Остановившись, закурила, посмотрела на солнце, залезла рукой в сумку, извлекла оттуда ненужную рухлядь и от души закинула её в воду. Пистолет булькнул и исчез из виду. Мне было тошно. Тошно от того, что всё вечно не так. Уткнувшись себе под ноги с сигаретой в зубах, я шагнула с тротуара на проезжую часть, решив, что на набережной всё же дует и стоит прижаться к низким домикам. Мысли такие мысли, я в них захлёбывалась. И в этот момент – визг тормозов, боль и темнота.
Продлилась темнота не долго. Медленно переставая густеть и постепенно превращаясь в какую-то серую дымку, с каким-то голосом на фоне. Открыв глаза, я поняла, что лежу на асфальте, а вокруг меня, с паникой в глазах, носиться миловидной внешности парень, лет этак двадцати семи – восьми. Увидев, что я вроде живая и умираю не быстрее, чем все, он перестал паниковать, присел рядом со мной на корточки, и, серьёзно заглянув мне в глаза, спросил:
- Где болит?
- Что случилось? – мир очень медленно куда-то плыл, толи от выпитой недавно водки, то ли от удара головой.
- Я Вас сбил – ответил парень, стараясь говорить как можно спокойнее – случайно. Ну, так, где болит?
- Ну и денёк у меня выдался …– не успела я договорить, он прервал меня на полуслове.
- Ответьте мне, пожалуйста, девушка, где болит? А потом, если вы захотите, мы с вами обсудим, всё что Вам угодно.
Я озадачилась. Честно сказать, болело всё. То ли от удара, то ли опять же от водки, то ли правда было всё плохо. Через некоторое время я заставила себя сфокусировать взгляд на придорожном столбе и поняла, что больше всего у меня болит правая нога.
- Нога, правая. – Коротко ответила я пареньку, который явно нервничал.
- Это, - говорит, - хорошо, что Вы пили. С пьяными почему-то редко травмы случаются, когда они даже из окна падают, а я Вас совсем не сильно.
Я начала понимать происходящее. Лежала я уже не на проезжей части, а на куртке паренька, которая была расстелена на тротуаре. Машина стояла рядом припаркованная, с помятым правым крылом.
- Что ж Вы по сторонам то не смотрите? – спросил горе-водитель.
- А ты чего, прешь, не посмотрев на дорогу.
- Не ругайтесь. Давайте я Вас в больницу отвезу.
И откуда он такой вежливый, на мою голову, взялся? Но в больницу поехать я согласилась. По дороге, мир принял стандартные очертания, видимо этот удар выбил из меня всесь алкоголь.
Оказалось, что этого паренька зовут Лёша, он вполне приятный в общении, единственный его минус, что он сломал мне ногу в трёх местах винтовой. Как это – я до сих пор не представляю, хотя особо и не стремлюсь.
Вот сижу я в больнице, а этот идиот таскает мне каждый день мандарины. Ни о каком суициде мне уже и не думается, может не всё у меня так и плохо, и моя жизнь заслуживает второй шанс?

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив