День космонавтики и другие дни.

bogushevich — 19.04.2010 Друзья,
счастлива сообщить, что мы благополучно вернулись вчера в город-герой Москву. Давным-давно было решено, что из Харькова мы уезжаем поездом, поэтому всеевропейский Чики-Пых не оказал на наши планы никакого влияния - чего не скажешь о некоторых сопровождавших нас лицах, прикативших на концерты в Одессе и Харькове из Люксембурга. Вот кто получил настоящий experience, не сумев улететь обратно и пристегнувшись к нашему табору, чтобы хоть как-нибудь уехать в Москву.
(Думаю, отельеры и железнодорожники сейчас должны уже проводить благодарственные молебны Великому Пеплу).

Коллектив не даст соврать - это был наш лучший тур ever.

Мы до сих пор не знаем, ЧТО именно произошло в Днепропетровске и почему с первых нот и мы, и зал были так наэлектризованы. Может быть, вся эта история с трауром и минутой молчания?

Я стою за кулисами и слушаю, как оживлённая публика заходит в зал - громко разговаривают, смеются; и я понимаю, что мне нужно сейчас будет выйти и сказать нарядным, радостным людям про смерть, про эту ужасную катастрофу, про горе и растерянность поляков, которые в одночасье все осиротели, про то, что наш концерт чудом не отменился и что мы переписали всю программу... Выхожу, говорю это, прошу всех встать... мы стоим все вместе и молчим, и тишина концентрируется и в какой-то момент становится такой звенящей, что ее можно трогать и брать руками - как будто между этим залом и небом протягивается огромная невидимая струна, ведь каждый в этот момент устремлён к небу. Куда ж ещё устремляться, когда думаешь о смерти?
Я прошу всех сесть - и звучит вступление к песне "Нежные вещи", и пробуя зал голосом, я чувствую, что нахожусь в абсолютной измененке, ушла в нее за эту минуту, и мы все ушли в нее, все вместе, весь зал, и через нас фигачит такой поток, как никогда. И каждое слово в "Нежных вещах" написано как будто именно про эту минуту, и я пою, а у меня в сердце - какая-то совершенно бешеная пульсация, отдающаяся в каждой клетке тела.
И когда на "Вечер и ночь" выходят мальчики и Светик - я слышу: да, они тоже другие, такие, какими я всегда хотела их видеть - мы все чувствуем друг друга как стая рыб, совершенно синхронно маневрирующая в течениях, как та стая голубей на моей Плющихе, одновременно взмахивающая крыльями, чтобы забраться ввысь по огромной спирали восходящих потоков.
Вот что такое было с нами в тот раз - просто выход вместе со всем залом в открытый космос (что не удивительно, в общем-то, в День космонавтики).

И все после концерта ходили какие-то ошеломленные и потом за столом в "Стейк-сити" у чудесного дяди Кости (дядя Костя!! люблю) - потом за столом, поднимая тосты друг за друга, каждый вдруг говорил: нет, ну все-таки, ЧТО это было? И как бы сделать так, чтобы это повторялось с нами каждый раз?

Сразу скажу: не повторилось. Все следующие концерты были тоже отличными - но всё-таки другими. Эта магия как будто показала нам, какими мы можем быть, нескромно скажем, в идеале - и оставила нас снова одних. Типа давайте, карабкайтесь сами. Куда карабкаться, видели.

Второй вершиной того вечера были, конечно, Костя и Ирина.
Читаю в антракте записки - а в первый раз в городе очень любопытно всегда читать, кто же к тебе пришёл и с чем - и вдруг совершенно офигеваю. В одной из них написано: "Мы с супругой сегодня отмечаем 25 лет совместной жизни. Спойте, пожалуйста, песню "Осень" с "Нежных Вещей", она многое для нас значит".
Я вдумываюсь в этот текст. У людей сегодня серебряная свадьба. И они пришли на мой концерт. Понимаете? Вместо банкета с гостями и подарками, с нарезкой и водкой - они сидят у меня в зале и слушают музыку!
Антракт заканчивается, и сразу после "Ласточки" я читаю эту записку и вызываю их на сцену. И они идут! Идут с бельэтажа, и весь зал на них смотрит, - они оба очень красивые, ладные, у Кости короткая стижка и худая спортивная фигура, Ира такая яркая, цветущая брюнетка - отличная, просто отличная - и очень молодая пара. Интересно, когда познакомились? неужели в детском саду? Я дарю им диск, конечно же, поздравляю их, говорю, что мы сейчас же для них сыграем "Нежную осень" и спрашиваю - не хотят ли они под нее потанцевать на сцене? И они соглашаются!

И, ребята, их вальс - это что-то такое невозможное, они такие лёгкие и красивые и такие счастливые, что мы все играем и смотрим на них, как завороженные - и я вижу, что не только у меня глаза на мокром месте. И Шитов - который, как выяснится вечером, только что расстался со своей любимой - смотрит на меня, потом прикрывает глаза и вот так вот качает головой: надо же, какое на свете бывает счастье. И Костя подпевает все слова.

Я видела, кто-то в зале снимал этот концерт. Это большая удача. Я долго могу про это рассказывать - но очень рада, что есть доказательства, что все это произошло на самом деле. И может быть, в съёмке все это будет выглядеть вовсе не так волшебно, как выглядело для нас, когда мы все стояли на сцене и играли, а Костя пел "нежные осени, зимы и лета, верное, вечное "Да" - сбудется всё! если ты мне ответишь, если придёшь навсегда" - но поверьте, я такое пережила впервые в жизни. Я видела однажды, как танцевали жених с невестой под "Эти большие волны" - и это было бесконечно нежно и красиво. Но тут ты видишь людей, которые прожили вместе четверть века - и выглядят счастливыми, как молодожёны. Это вот, знаете ли, производит впечатление.

Вот такое было начало у этого тура. И продолжился он на этой ноте - была, конечно, некая синусоида, но к счастью, именно дни концертов были в ней в максимальном плюсе.

И ещё Херсонес, конечно, где мы провели полдня. Из них часа три просидели все вместе на пляже, кидая камушки в воду, пуская блинчики, тихо переговариваясь или просто молча валяясь на своих куртках и пальто, слушая, как вода разговаривает с камнями. Мы с Машей сделали Коле Сарабьянову тайский фут-массясь, и минут через пять он пошёл купаться. Море было градусов 11. У всех сгорели носы, и вечером в поезде все мазали друг друга кефиром.
Этот поезд - это уже отдельная тема, и таких за этот тур - десятки. Ничего не успеваю записывать, хоть в этот раз все время таскала с собой молескин, - разве что как раз в Херсонесе, когда самая первая рано утром ушла гулять, и сидела одна на камушках у моря, достала его и записала какие-то фразы про Днепропетровск - чтоб осталось на память. Мимо шли какие-то паломники, дядьки в черных рясах, тетки в черных платках, языка я не расслышала, - и вот на их снимках я теперь так и останусь, прекрасная незнакомка в голубом на берегу моря, вся такая загадочная, с молескином на коленках, одинокая, но очень счастливая.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив