рейтинг блогов

Даниэль Гуревич, Мари-Терез Рапсат-Шарлье «Повседневная жизнь женщин в Древнем

топ 100 блогов fem_books — 11.01.2022 Даниэль Гуревич, Мари-Терез Рапсат-Шарлье «Повседневная жизнь женщин в Древнем
Даниэль Гуревич и Мари-Терез Рапсат-Шарлье описывают различные аспекты жизни женщин в Древнем Риме, причем не только патрицианок, но и женщин попроще, включая и рабынь. Временной период, который они охватывают: II век до н.э. – II век н.э. До того достоверных сведений вообще мало, а после начинается влияние христианства, а это уже совсем другая история. Географически авторки в основном фокусируются на Италии и собственно Риме, но иногда привлекают также данные о жизни провинций.
Информация о женской жизни, увы, редко исходит от самих женщин, например, крайне мало текстов женского авторства (и о том, почему так вышло, исследовательницы тоже пишут). Один из полезных источников – римские законы, которые позволяют составить представление о правовом статусе женщин. Они, конечно, очевидно дискриминируют женский пол, вот некоторые примеры:

"Запрет на усыновление
Поскольку у женщин не было прав «отеческой власти» даже над собственными детьми, она, не имея мужа, не могла никого усыновлять и осуществлять опеку; последнее правило касается даже отношений патронессы к ее вольноотпущенникам . Только специальное императорское дозволение, подтвержденное рескриптом, позволяло женщине в некоторых случаях (например, по отношению к собственным детям) избегать этих строгих запретов. Кроме того, поскольку усыновление практиковалось главным образом чтобы не пресекся род и не прекратился фамильный культ предков, усыновлялись обычно мужчины. Женщины никого не усыновляли и редко удочерялись.
Тяжкие последствия прелюбодеяния
Обязанность соблюдать супружескую верность в Риме существовала лишь для женщин. Первоначально наказание прелюбодеяния оставлялось на усмотрение ее отца или мужа. Катон писал даже так: «Если застигнешь свою жену во время прелюбодеяния, можешь убить ее без суда, не понеся за это наказания. Она же, если ты ее вовлечешь в разврат или обманешь, не посмеет пальцем тебя тронуть и не имеет на это права» . Однако закон Августа, предназначенный препятствовать адюльтерам (lex Iulia de adulteriis coercendis от 18 или 17 г. до н. э.) и подтвержденный затем Домицианом, предписывает мужу развестись с женой и возбудить против нее судебное преследование; если он прощал ее, то сам преследовался как прелюбодей, подлежал изгнанию и конфискации имущества. Женщина наказывалась ссылкой на острова (что подтверждается наказанием двух Юлий, дочери и внучки Августа), а также тяжелыми пенями при получении наследства.
Проблема второго брака
Прекращение брака вследствие развода или смерти супруга могло породить проблемы, связанные с детьми, появившимися на свет после этого. Женщине ставились четкие условия, чтобы избежать оспаривания отцовства. Так, например, если разведенная в течение месяца не заявляла о своей беременности, ее муж не мог признать ребенка; при вдовстве устанавливался срок, ранее которого нельзя было вступить в новый брак — десять месяцев; при разводе также, но он был короче. Но с другой стороны, законы Августа предписывали вдовам выходить замуж через два, а разведенным — через полтора года; в противном случае они не могли получить наследство .
Ограничения па профессии и на составление завещания
Кроме того, женщинам были запрещены некоторые виды деятельности — например, банковская. Для них были установлены ограничения при составлении завещания и отпуске рабов на волю: так, женщина не могла отпустить на волю раба, чтобы выйти за него замуж, а мужчина мог таким образом жениться на рабыне.
Особенности положения вольноотпущенниц
Некоторые законы особо ущемляли права вольноотпущенниц. Так, например, если вольноотпущенница выходила замуж, патрон утрачивал законные права на натуральные повинности (operae), которыми она была ему обязана, а также возможность контроля над ее завещанием. Поэтому, хотя вольноотпущенницы пользовались «конубием» (правом заключить законный брачный контракт), иные патроны, чтобы ничего не потерять в своих правах, в акт отпуска на волю (manumissio) вписывали пункт, запрещавший после освобождения выходить замуж. Ясно, что отсюда проистекало значительное число незаконных сожительств и конкубинатов (contubernia). Кроме того, муж вольноотпущенницы не имел возможности при жизни своим завещанием назначить ей опекуна на случай, если она останется вдовой: опека переходила к патрону или его сыновьям. Но, оставшись без опекуна, вольноотпущенница должна была истребовать нового, а иначе не могла заключить законный второй брак. Вольноотпущенница, вышедшая замуж за бывшего хозяина, а впоследствии патрона (что, судя по надписям, случалось часто), по-прежнему была обязана оказывать ему почтение (obsequium), а значит, не могла просить развода, поскольку в таком случае нарушала бы свои обязанности. Если же развод случался по инициативе супруга, она не могла вновь выйти замуж без его позволения.
Сомнительные привилегии слабых
Но не только ограничением дееспособности характеризовалось положение женщин. Недоверие к женской слабости порождало и покровительственное отношение, а отсюда подчас проистекали привилегии, правда, очень ограниченные и связанные с табу. Так, никто не мог поднять руку на матрону — даже должностное лицо при исполнении служебных обязанностей: она не подлежала телесному принуждению, а силой заставить ее сойти с колесницы было святотатством. Прикосновением мужской руки пятналось pudicitia (целомудрие) матроны. В принципе на женщину не распространялось «право жизни и смерти» (vitae necisque potestas), составлявшее часть отеческой власти. Впрочем, некоторые особые обстоятельства могли оправдать подобное наказание супруги или дочери: ситуация, когда ее застигали во время прелюбодеяния, употребление вина, поручение городской власти. Действительно, случалось, что женщина по суду выдавалась не государственным инстанциям, а семейству (отцу и близким родственникам), но наказание от этого легче не становилось: в 154 г. до н. э. Публиция и Легация, виновные в отравлении своих мужей, были казнены по приговору родителей; в 17 г. н. э. Тиберий провел в сенате постановление, вследствие которого Апулею Вариллу за прелюбодеяние судили и осудили родственники . Таким образом, когда речь идет о женщинах, власть семьи и государства оказывается взаимодополняющей: одно не исключает другое."


В браке супруги были неравны. Либо брак давал мужу большую власть над женщиной (в правовом смысле она приравнивалась к его дочери), либо же она оставалась под властью отца (деда, другого родственника). Причем выдавали замуж римлянок обычно рано. Минимальный брачный возраст составлял 12 лет, и браки 12-летних действительно были нередки, хотя чаще выдавали замуж в 14-16, а иногда и позже. В общем, у римских женщин практически не было отрочества, юности – из детства сразу замуж. Из-за этого и образование у них было обычно разве что начальное, во-первых, когда же учиться, во-вторых, а зачем, если всё равно скоро замуж? Научилась читать-писать-считать – уже с головой хватит.


Впрочем, законы неоднократно менялись на протяжении этих 400 лет, и постепенно опека над женщинами теряла значение:
"Начиная с конца республиканской эпохи, законы, касающиеся опеки над женщинами и передачи наследства, с течением времени так смягчились, что женщины могли стать весьма богатыми, и некоторые из них стали заниматься крупным предпринимательством. В Фасосе одна женщина держала и нанимала гладиаторскую труппу. Но больше всего богатых и весьма активных деловых дам мы встречаем в двух далеких друг от друга областях: строительстве и ткацком производстве."
Женщины занимались торговлей, различными ремеслами, некоторые даже давали деньги в рост, хотя это было прямо запрещено.


Занятие медициной было частично доступно для женщин: были акушерки и, так сказать, гинекологини:
"Ценилось и ремесло повитухи (obsterix), которая вызывалась в случае нормальных родов и занималась уходом за новорожденным: оно требовало серьезного обучения. Очень близко к акушеркам по степени неизбежной осведомленности в интимных делах фамилии и необходимому умению хранить тайну, но еще выше в иерархии умственных профессий стояла женщина-врач (medica или iatromea — искусственное новообразование от греческих слов iatros — врач и maia — повивальная бабка), которая и на опыте, и по книгам училась лечить женские болезни и принимать трудные роды. В V в. н. э. латинский переводчик Сорана Целий Аврелиан поясняет, что «древние стали пользоваться услугами женщин-врачей, чтобы другие женщины не показывали мужчинам свои детородные органы для осмотра» . В лузитанской Эмерите (ныне Мерида) покоится Юлия Сатурнина, прожившая сорок пять лет — несравненная супруга, превосходный врач, во всех отношениях святая женщина. Ее муж Кассий Филипп поставил ей памятник, не забыв выбить на обороте рельеф с изображением спеленутого младенца — напоминание о ее акушерских познаниях . В Капуе известна Скантия Редемпта, достигшая высот в своем искусстве , в Риме — Валерия Берекунда, память которой чтили дочь и муж ."


Врачи-мужчины тоже принимали сложные роды, это не было чисто женским занятием:
"Соран умел делать две особо сложные операции: извлечение плода за ножки и эмбриотомию — причем без анестезии. При первой операции, чтобы извлечь плод, его переворачивали в утробе. Вторая хирургическая операция заключалась в том, что, спасая жизнь матери, плод, который по тем или иным причинам не мог выйти на свет, in utero разрезали с помощью краниокласта (инструмента, дробившего череп) и эмбриотома (разрезавшего эмбрион), а затем щипцами вытаскивали по кускам. Эта техника была, по-видимому, хорошо известна, потому что скелет нерожденного младенца, извлеченный таким образом, был обнаружен в гробнице IV в. н. э. в далекой Англии. Заметим, что, вопреки тому, что обычно пишут в общих руководствах по акушерству, в античности не знали акушерских щипцов, а кесарево сечение применялось лишь после смерти матери, если вообще применялось.
Поэтому нас нисколько не удивит, что роды считались опасным делом. Муж одной простой женщины из Салоны (Хорватия) по имени Кандида, бывший раб, как и она, поставил ей прекрасный памятник. Чтобы родить на свет дитя, она четыре дня переносила тягчайшие муки, но ребенок не родился, а мать умерла . Эти страхи жили даже на самой вершине социальной лестницы, где медицинское обслуживание женщин в принципе было лучше: жена Калигулы Юния Клавдилла скончалась от родов. Правда, в высших сферах жены путешествовали вместе с мужьями, причем далеко — не только в ближние провинции и на приятные курорты, а это теоретически увеличивало риск, хотя многие переносили такие дальние поездки очень хорошо . В дальних землях, в сложных условиях у них рождались дети, но многие и умирали: Домиция Децидиана потеряла двух сыновей, один из которых родился и умер через несколько месяцев после того, как ее муж Агрикола стал наместником Британии.
Впрочем, нет правил без исключений: дети Агриппины и Германика — всего, кажется, девять — рождались, когда их матери было от семнадцати до тридцати лет в разных местах, по которым странствовал их отец. При них, конечно, были кормилицы (известна, например, Юлия Юкунда, вскормившая Друза и Друзиллу) , а из-за этого к матери слишком скоро возвращалась способность к деторождению. Видимо, Агриппина переносила все это неплохо."


Были известны и абортивные средства. Некоторые римские авторы тем не менее сетуют, что женщины делают слишко много абортов, но сложно сказать, сколько их было на самом деле, учитывая крайнюю опасность известных тогда средств. Замужняя женщина за аборт подлежала изгнанию, так как считалось, что она нарушила свои обязанности по отношению к мужу и лишила его ребенка. Если аптекарь продал абортивное средство, от которого женщина умерла, его казнили.


О том, почему почти не было женщин в римской литературе:
"Конечно, были какие-то женщины-поэты, по крайней мере — стихи, писавшиеся женщинами. Если верить элегическим поэтам, их подруги делили их занятия, но само существование этих подруг недостоверно. Кроме них можно назвать несколько имен: в республиканскую эпоху Семпрония, о которой неодобрительно говорит Саллюстий, и Клодия, супруга Метелла, заклейменная Цицероном; в Августову эру Корнифиция, Сульпиция и Перилла, не говоря еще о некоей весталке, имя которой до нас не дошло; в I в. н. э. Каленова Сульпиция; во II в. Юлия Бальбилла и Теренция. Масштаб их деятельности неодинаков; об одних мы только знаем, что они писали, от других кое-что осталось. Так или иначе, никто из них литературой не зарабатывал.
Чтобы понять, в чем дело, надо объяснить, как распространялись в Риме литературные произведения. Автор никогда не работал в одиночку, но всегда входил в какой-нибудь литературный кружок или компанию. Вначале он показывал свой труд близкому другу, который становился его первым критиком, потом читал всему кружку, если оставался им доволен — распространял шире. Тогда произведение начинало переписываться другими лицами, ходить по рукам, иногда хранилось в библиотеке, но все же не публиковалось в современном смысле слова. По-видимому, женщины не могли попасть в такие кружки, и, наверное, не случайно, что единственная женщина, про которую мы можем говорить о творчестве, — элегическая поэтесса Сульпиция. Дело в том, что эта молодая незамужняя знатная женщина была племянницей Марка Валерия Мессалы Корвина, который сам любил поэзию и был покровителем поэтического кружка. Поэтому она тоже могла воспользоваться этим способом распространения своих стихов, и, конечно, именно это, а не их эротическая откровенность, позволило Сульпиции остаться в памяти потомства. Ведь она дерзнула нарушить молчание, составлявшее часть женского долга «стыдливости», гласно объявила, что репутация добропорядочной девушки из хорошей семьи не интересует ее, говорила громко и внятно — все это могло только раздражать.
Терпимо относились в те времена только к высокопоставленным дамам, которые лишь отчасти вышли за рамки своей социальной роли: они писали, не отказываясь от правил, позволявших сохранить хорошую репутацию. Даже другая Сульпиция — Каленова, — хотя и писала о любви, но только супружеской! От всех этих необычайных женщин до нас дошли почти исключительно имена.
Агриппина Младшая, мать Нерона, — единственная женщина, о которой известно, что она написала и опубликовала мемуары (commentarii) о самой себе и о своей семье, идя по стопам Августа, Тиберия и Клавдия. Этот литературный жанр обычно использовали мужчины, делавшие политическую карьеру и желавшие продвинуться дальше: они якобы день за днем вели записи о своих делах. Нет никаких причин думать, как полагают иные, что записки Агриппины были скандальной хроникой жизни двора и императорской фамилии, видеть в них источник всех скабрезных анекдотов в последующих историях: вероятно, Агриппина желала поднять себе цену, показав свою роль по отношению к Нерону и в управлении государством. Во всяком случае, Тацит и Плиний Старший читали этот текст."
Увы, мемуары Агриппины не сохранились...


О месте женщин в римской религии:
"...публичная религиозная власть едва ли не целиком и полностью принадлежала мужчинам. Даже такие женские божества, как Помону, Палатую, Фуррину, а также Карменту, Флору и Цереру, представлял мужчина — фламин. О добром произрастании злаков пеклась Дия — богиня ясного неба. По эпиграфическим памятникам мы довольно хорошо знаем жрецов, обряд и чин ее общественного богослужения — женщины в нем не играли никакой роли. То же касалось Минервы — третьей богини капитолийской триады, наряду с Юпитером и Юноной."
"Недопущение к кровавым жертвам допускало некоторые исключения, строго ограниченные, но оттого не менее важные. Они освящали необходимое и вместе с тем второстепенное место женщины в римской религии. Хотя по преимуществу основные жреческие должности в Древнем Риме отводились мужчинам, но некоторые, и далеко не последние, из них были исключительно женскими — прежде всего служение Весте"


Весталки имели право приносить кровавые жертвы, они же делали это и на церемониях в честь Доброй Богини. Были и другие исключения:
"Приносить жертвы могли также еще две жрицы: фламиника Юпитера и regina sacrorum. Их статус резко отличался от статуса весталок: они были жрицами в составе супружеской четы. Их супруги — фламин Юпитера и rex sacrorum соответственно — были непременно патрициями и могли исполнять жреческие обязанности, только состоя в браке."
"Право приносить жертвы имели и другие жрицы, хотя мы и не можем точно понять почему. Таковы были салийские девы, о которых известно очень мало. Они носили «апекс» (остроконечный колпак) и воинский плащ салиев — жрецов, приносивших жертвы при начале и окончании войны. Салийские девы, будучи женской частью этой корпорации, приносили жертвы в древнем царском дворце (вероятно, Регии). Совершали жертвоприношения и некоторые жрицы культов иноземного происхождения, прижившихся в Риме: Цереры на Авентине, Кибелы и Исиды."


Впрочем, несмотря на все эти исключения, роль женщин в религии была ограничена и чрезмерного влияния жриц опасались. Показательна история с "заговором вакханок":
"В 186 г. до н. э. власти Рима решили запретить культ Вакха вследствие скандала, истоки и следствия которого весьма сложны. Но нас это дело интересует начиная с его истоков: вакхические обряды были ответвлением женских культов, в том числе культа Цереры, о котором мы только что говорили. Реформа, проведенная уроженкой Кампании Аной Пакулой, по которой мужчины, а особенно молодые, стали посвящаться в этот женский культ, послужила причиной расследований и многочисленных проблем общеправового характера: женщины претендовали на место мужчин и всего общества в мужском воспитании, которое должно было быть гражданственным, воинственным, мужественным. Вот два ключевых параграфа (13.10 и 13.12) из рассказа Тита Ливия:
«Участие в обрядах и мужчин, и женщин, да еще под покровом ночи, с неизбежностью повлекло за собой распутство и все гнусности, какие только можно представить. Мужчины там больше занимались друг другом, чем женщинами <�…>. Мужчины, словно безумные, раскачиваются всем телом и прорицают, а замужние женщины в одежде вакханок, распустив волосы, несутся к Тибру с горящими факелами, окунают их в воду и вынимают опять горящими».
Переворот в традиционных ценностях, а вернее, риск, который в этом усмотрели, воспринимался как подрыв основ, как заговор. К этому добавлялся дух равенства, внезапное появление на римской политической сцене «маргиналов», в том числе италийских союзников. Наказание виновных мужского пола было публичным, женщин же поручили наказать мужчинам, от которых они зависели: этим подчеркивалась женская неполноправность, их подчиненное положение. Необходимо было подчеркнуть, что государство возвращается к самому строгому порядку, к патриархальной традиции."



Избирать и быть избранными женщины в Риме не могли категорически, им были запрещены любые публичные должности, женщина не могла даже представлять чужие интересы в суде, хотя имела право защищать себя сама. Однако, женщины могли активно участвовать в предвыборной агитации, судя по многочисленным надписям, найденным в Помпеях.

Иногда женщинам удавалось вмешаться в политику, например, в 195 г. до н.э. женщины добились отмены закона Оппия, запрещавшего им «иметь больше полуунции золота, носить окрашенную в разные цвета одежду, ездить в повозках по Риму и по другим городам или вокруг них на расстоянии мили, кроме как при государственных священнодействиях»
Был и еще один случай:
"У истоков другого проявления женской и даже феминистической активности в 49 г. до н. э. также история, связанная с деньгами и драгоценностями. Чтобы получить средства на войну с убийцами Цезаря, триумвиры издали эдикт, обязывавший 1400 богатейших женщин Города оценить свое имущество и внести военную подать. Первая реакция напоминает предыдущий случай: обратиться к женщинам из окружения триумвиров, чтобы воспользоваться женским влиянием на мужчин. Когда же Фульвия, жена Марка Антония, выставила их за дверь, женщины в ярости направились на форум, и Гортензия произнесла речь с трибуны. На сей раз действие вышло прямым и ангажированным, к тому же уникальным: женщина произносит публичную речь, и ей это позволяют; попытка прогнать ее с помощью ликторов вызвала такое недовольство в толпе, что от этого пришлось отказаться. Мы видим, как много переменилось со 195 г.: женщины заставляют выслушать себя не в частных разговорах, а так, как слушали римских ораторов. Их представительнице в этом смысле было у кого учиться: это была дочь великого Гортензия, соперника Цицерона. Валерий Максим (VIII, 3, 3) говорит о ней благосклонно: «Тогда Квинт Гортензий [словно] воплотился в образе своей дочери и вдохновлял ее речь. И если бы его мужское потомство пожелало подражать силе [оратора], то [им следовало бы иметь в виду, что] наследие Гортензиева красноречия уже неотделимо от единственного выступления этой женщины».

Сама речь Гортензии также сильно отличается от доводов, приводившихся в 195 г. до н. э. Она не просто отказывается платить подать, но осуждает всю политику триумвиров, едва ли не предъявляет политические требования: «Если же мы, женщины, никого из вас не объявляли врагом отечества, не разрушали домов, не подкупали войск, не приводили армий против вас, не мешали вам достигнуть власти и почета, то почему мы должны подвергнуться карам, не будучи соучастницами во всем этом? К чему нам платить налоги, раз мы не получили своей доли ни в государственных должностях, ни в почестях, ни в предводительстве войсками, ни вообще в государственном управлении, из-за которого вы спорите, доведя нас уже до таких тяжких бедствий?» Требование скорее подразумевается, чем высказывается, и в результате женщины удовлетворились сокращением подати. Но этого они добились своим непосредственным вмешательством. Отсюда еще далеко, чтобы делать из Гортензии «адвокатессу», а то и «суфражистку»: особые обстоятельства, ощущение прямой угрозы своим интересам, а то и случай привели к необычайному событию, но за ним ничего не последовало; оно даже не стало прямым покушением на закон, запрещавший женщине выступать в суде по чужим делам."

Любопытно, однако, что суфражистки две тысячи лет спустя использовали очень похожий аргумент: "no taxation without representation" – мы не представлены в органах власти, так почему мы должны платить налоги?

Некоторые истории из жизни Древнего Рима могут шокировать, хотя, если задуматься, по сей день происходят подобные вещи:
"Известна история с Катоном Утическим, который отказал своему другу, оратору Гортензию, в руке дочери Порции, бывшей замужем за Бибулом (консулом 59 г. до н. э.), но уступил свою жену Марцию, плодовитостью которой тот пленился, а после его смерти взял ее обратно исполнившей долг богатой вдовой.
Отдал пенатам другим Катон ее плодовитость,
Чтобы два дома она материнскою кровью связала, —
пишет Лукан . Сенека, впрочем, полагает, что это уж чересчур, но если сдача утробы внаем (locatio ventris) и не была правилом, как можно понять из Плутарха , то не была и исключением; в императорских фамилиях было несколько подобных примеров."
Это же суррогатное материнство, но до изобретения репродуктивных технологий.


Или вот:
"Императоры не брезговали контролем над проституцией — как из соображений общественной нравственности, так и ради денег. Август ввел регистрацию проституток, что в одном случае дало противоестественный результат: чтобы не попасть под закон о прелюбодеянии (de adulteriis), некая Вистилия, женщина из хорошей семьи, записалась в блудницы. Калигула собирал с них пошлину и, говорят, на какое-то время устроил на Палатине эл итный роскошный лупанар, где клиенты были самого разного общественного положения, девицы же все высокородные. В своей обычной гротескно-издевательской манере он добивался, по-видимому, трех целей: пересмеивал, якобы подчиняясь ему, обычай, чтобы Палатин был доступен всему народу; унижал женщин высшего сословия, заставляя их преступать жесткие социальные нормы; добывал деньги в казну, заламывая цены и давая кредиты, но на очень короткие сроки."


Еще о проституции:
"Некоторые из среды проституток (например, воспетая Тибуллом Немесида) становились важными дамами, имели свои дома, купались в роскоши — но только на очень недолгое время в своей печальной жизни. Они имели изысканные манеры, умело эксплуатировали свои прелести и таланты. Клиентов они зазывали не сами, а через агенток, посредниц, своего рода импресарио — lenae , у которых была неважная репутация. Это были бывшие проститутки, слишком старые, чтобы заниматься прежней профессией, пьющие и в силу своих менеджерских обязанностей не терпевшие неоплаченной любви. Впрочем, ни одна из римских куртизанок не сыграла роли вдохновительницы, как в Афинах Аспасия или Фрина.
На низшей ступени лестницы стояли свободнорожденные падшие женщины, рабыни и подкидыши, обученные этому ремеслу, подчас под жестокой опекой хозяина — сводника (leno), дававшего им работу и кров; таких людей все презирали, хотя все пользовались их услугами.
Служанки в тавернах нередко поднимались в номера, и трактирщица (caupona, copa) часто пополняла свой кошелек доходами от этой сомнительной деятельности, что не значит, будто у всякой трактирщицы был свой летучий отряд. Известна поэма «Трактирщица», приписываемая Вергилию, о злачном месте, где можно отдохнуть, поиграть, выпить, попировать на свежем воздухе и служанки не слишком строги."


В общем, книга весьма содержательна, можно рекомендовать всем интересующимся женской историей.
Предыдущий пост о книге в сообществе

Оставить комментарий

Популярные посты:
clemens
Особенности и плюсы использования специализированного сервиса PaidSub
vkup
Доброе утро
euro_royals
Комментарий Сассекских после объявления диагноза принцессы Уэльской
val000
(не очень) Приличные анекдоты и шутки
everstti_rymin
Здравствуйте, товарищи!
stars365
Кара Делевинь лишилась дома
peremogi
Эпичная база от бывшего либера и русофоба: украины быть не должно!
grigvas
«Хлебный бунт» 1650 года в Пскове
thor_2006
О гуляй-городе
Архив записей в блогах:
+1 проміжна перемога ДемСокири
16-річного хлопчину посадили за ґрати на 6 років, він нікого не вбив і не завдав значної шкоди чиємусь здоров’ю, його підбили на скоєння злочину місцеві поліцейські. 6 років йому дали за начебто продаж місцевим дівчатам канабісу. Це сталося у Ратному, що на Волині. Щоб спіймати ...
La Argentina
Наткнулся на несколько хороших фотографий аргентинского крейсера La Argentina. Как-то раньше не присматривался к этом кораблю, но мне кажется что корабль получился сбалансированным, при чем как-то по симпатичнее чем его английские прообразы Аретузы. Я-бы даже больше сказал - что если бы ...
Моя любимая музыка
А теперь - дискотека! На этот раз, чтобы никого не доставать вопросиками и опросиками, я просто повешу свои любимые песни. Скромно, аккуратно, а главное - в границах и никого ни к чему не призывая о, хитрее и коварнее меня существа еще не рождалось, да. Трудно было выбрать, но вот ...
Массовая акция протеста в Москве
В Москве на Болотной площади 9 октября прошла массовая акция протеста оппозиции "За Россию без произвола и коррупции". Среди собравшихся основная масса протестующих былииз "Солидарности", РНДС, РПР, движения "Демократический выбор" и других. ...
Что за растение?
Мос ...
WOW Авто Армия Беларусь Бизнес Видео Дети Жесть Животные Закон Здоровье Игры Интернет Искусство История Казахстан Кино Конфликты Коронавирус Коррупция Косметичка Криминал Кулинария Ликбез Литература Лытдыбр Медицина Мнения Музыка Наука Общество Олимпиада Отдых Отношения Персоны Политика Природа Происшествия Путешествия Разное Разоблачения Реклама Религия СНГ Сиськи События Спорт Страны ТВ и СМИ Творчество Технологии Транспорт Троллинг Финансы Фото Шоубиз Штуки Экономика Юмор