Читая френдленту

antimeridiem — 15.09.2024 ivanov_petrov: «Но вот бывают странные времена и странные люди, когда вдруг раздается голос: сменилась эпоха; или: скоро сменится эпоха».

Было такое чувство. Понятно, что причина его – узость горизонта, влияние непосредственного окружения, жизни за окном. Но что-то и в среднем по миру указывало на это, не раз слышал, что в каком-то смысле уровень насилия снижается, и вот сменится еще несколько поколений, и мир будет не узнать.

Несколько литературных аллюзий.

Вот есть Тарас Бульба и его жена. Это два мира, которые сошлись в одной семье, но совершенно один на другой не похожи. Даже нельзя сказать, что они дополняют друг друга. Нет – они непримиримые враги. Тарас Бульба – это воин. Смысл его жизни в войне, и все остальное лишь инструменты этой войны. И его жена (рождающая бойцов), и его товарищи (опять же по войне), и его сыновья (как устремление его предназначения в будущее). И ничто не может сравниться с войной, все должно быть брошено в ее топку. Это и есть доблесть, это и есть смысл жизни. А жена принимает весь этот (как ей, очевидно, представляется) ужас лишь по причине своего естественного смирения. Дом, дети, жизнь – все действие должно происходить в этом мире, а жизнь Тараса Бульбы – это разрушительное стихийное бедствие, закон природы, который приходится терпеть.

И я тут не раз ловил себя на мысли. Вот идет мамаша, в коляске сидит ее двухлетний сын, возится или там что-то вещает на своем языке. И что? Как это в уме мамаши соединяется? Вот этот ее ребенок и программы первого канала? Она что, готова жить в этом мире Тараса Бульбы (ах, если бы именно его, а не этих!), как это склеивается в ее голове? Впрочем, наблюдал я эти склейки, зрелище довольно жалкое.

И тут до меня неожиданно дошло, что миры братьев Стругацких – это все тот же Тарас Бульба! Это проступает в самых неожиданных местах. Почти везде можно найти его следы. Даже в «Понедельнике» герой вступает в бой, швыряя джина в Гения-Потребителя, т.е. фактически в жену Тараса Бульбы – в пресловутый эгоизм с шерстью не ушах. Кажется только в «Улитке на склоне» была совершена попытка посмотреть на другую реальность, на реальность мира в себе. Кого в этом смысле можно противопоставить Стругацким? Это очевидно Воннегут. Вот кто ненавидел войну, не совершил ни одного движения в сторону ее романтизации. При этом был максимально последовательным – видя, что войну из человека никак не вытравить, он превратил людей в «дельфинов». Как говорила Рената Литвинова в известном фильме: «Я не люблю мужчин. Я не люблю женщин. Я не люблю детей. Мне не нравятся люди. Этой планете я бы поставила ноль». Но, конечно, не обязательно в дельфинов. Фолкнер прекрасно обошелся без них. И это тоже «мир жены Тараса Бульбы», только объемный, живой и далеко неочевидный.

Это я все к чему. Был момент, когда мир Тараса Бульбы стал отступать. Люди не просто стали бояться войны или «бороться за мир». Война постепенно выносилась за скобки. Типа вот есть люди, которым это важно. Ок. Идите, становитесь солдатами, играйте в эти свои игры. Но без нас. Мы будем строить свой мир потребления с волосатыми ушами, или мир Фолкнера, в котором будем решать проблемы поинтереснее, но от военной доблести – увольте. Нам вообще непонятно, как это может быть интересно и важно. По нам – это чистое безумие. Но каждый по-своему с ума сходит, так что валяйте, только без нас.

Но не прокатило.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив