Брифинг

el_murid — 22.08.2017 Теги: Асад Вчера в Министерстве обороны прошел брифинг, на котором генерал Рудковский сообщил, что в обстановке в Сирии произошли качественные изменения и в доказательство предъявил карту, на которой освобожденная территория Сирии занимает более чем убедительную площадь. Было высказано мнение, что уже скоро враг будет повержен, победа будет за нами.

В принципе, особых сомнений в том, что ИГИЛ общими усилиями удастся выгнать в пустыню, конечно, нет. Проблема всех таких субъектов заключается в том, что будучи иррегулярной сетевой структурой, невозможно добиться решительного результата, но как только такая структура трансформируется в классическую иерархическую - то есть, квази-государство, она становится уязвимой для "обычной" войны, в которой всё решает соотношение ресурсов.

Однако есть и то, что Рудковский не стал говорить.

Последние полгода и даже чуть больше все боевые действия с ИГИЛ со стороны про-асадовской коалиции ведутся против примерно 2,5 - максимум трех тысяч боевиков ИГИЛ. Причем одномоментно в боевых действиях и на всей их территории присутствует не более полутора тысяч человек. При этом всего в Сирии ИГИЛ даже сегодня (а я уже писал о том, что Исламское государство планомерно сокращает число своих людей в Сирии и Ираке и выводит их в другие страны) находится порядка 10 тысяч человек, из которых полторы задействованы в борьбе с курдами, полторы-две тысячи человек воюет с проасадовской коалицией. Есть еще не более тысячи боевиков, формально относящихся к ИГИЛ, но в реальности это бывшие умеренные и радикальные террористы возле ливанской границы и в районе Голанских высот, которые присягнули ИГ. Их называют "аффилированными с ИГИЛ", чем подчеркивают не совсем обычный статус этих группировок.

Говоря иначе, все сегодняшние успехи про-асадовской коалиции - это успехи в борьбе примерно с третью всех сил боевиков, находящихся в Сирии. Повторюсь - с ними бои ведутся уже более полугода, причем с переменным успехом - эти же боевики, к примеру, брали Пальмиру в конце прошлого года и четыре месяца вполне успешно удерживали отбитую назад территорию.

Фактически впереди у про-асадовской коалиции в два раза больше работы, чем было до того. Кроме того, коалиция все это время вела боевые действия в крайне малозаселенной местности (за исключением небольшого участка возле русла Евфрата). По сути, бои последних семи-восьми месяцев шли против всего двух батальонов ИГИЛ, рассредоточенных на огромной площади Сирийской пустыни и разбитых на взводные (или чуть больше) тактические группы.

Основная масса боевиков по-прежнему сосредоточена вдоль русла Евфрата и главное - занимает массу мелких и средних городков на нем. А именно в населенных пунктах ИГ демонстрирует свою способность к обороне, которую приходится буквально продавливать с серьезными потерями и издержками. Если, конечно, ИГИЛ самостоятельно не выходит из населенного пункта и не оставляет его противнику. Там, где боевики упираются, там их противники испытывают колоссальные проблемы и решают их исключительно за счет превосходства в людях и технике, причем соотношение 1:20 становится необходимым условием для такого решения.

Здесь и кроется основная проблема для про-асадовской коалиции: пока она действовала в пустыне (и, кстати, продолжает действовать только в ней), поэтому столь значительный перевес не требовался - все решалось исключительно за счет господства в воздухе, против которого на открытой местности не спасает ни фанатизм, ни грамотные решения.  Дойдя до населенной местности, коалиции придется либо нарастить численность и создать тот самый перевес (хотя бы локальный), либо предъявить какие-то нетривиальные решения, которые до них в борьбе с ИГИЛ не применял никто.

Пока оптимизм военных не слишком понятен - отчитываясь по результатам (промежуточным, кстати говоря) за последние полгода, им, скорее, нужно было не рапортовать об успехах, а разобрать проблемы, которые помешали им в приемлемые сроки нанести поражение столь малым по численности отрядам боевиков (всего на территории пустыни действует порядка 15 средних - примерно в 50-60 человек - групп и около 20 мелких численностью в 15-20 человек). Но вряд ли военные не понимают, что после пустыни им придется вести принципиально иные боевые действия, которые полностью будут отличаться от нынешнего этапа, а главное - пока еще сирийцы и наемники в городских боях с боевиками за все годы войны не демонстрировали ничего, принципиально отличающегося от действий иракцев, курдов или турок в Фаллудже, Рамади, Тикрите, Мосуле, Аль-Баб или вот теперь в Ракке. Даже колоссальный перевес во всех компонентах не позволял ни разу беспроблемно очистить населенный пункт от ИГИЛ. Сирийцы в боях за Пальмиру или ту же Сухну (вообще рабочий поселок) не проявили себя чем-то отличным от всех своих коллег по борьбе с ИГ. В районе городских кварталов Дамаска и его пригородов бои с боевиками идут с лета 12 года - то есть, уже пять лет.

Единственным неопределенным фактором является выход ИГИЛ из Сирии. Он продолжается, и никому неизвестно, сколько боевиков в конечном итоге будет оставлено в Сирии для продолжения (и окончания) нынешней борьбы, а сколько - выйдет. В каком-то смысле этот выход наруку про-асадовской коалиции, так как объективно ослабляет возможности ИГ к сопротивлению. Но повторюсь - этот фактор неопределенный и рассчитывать на него не совсем разумно.

Подытоживая, можно сказать, что пока говорить о сроках "победы" совершенно не приходится. Оценить время, которое потребуется для очистки правобережья Евфрата и его населенных пунктов, сейчас совершенно нереально. Но настоящая цель у коалиции - нефтяные поля на другой стороне реки. Это ключевое условие нынешнего этапа войны: кому достанутся эти месторождения. Курдам или Асаду. Если курдам - тогда возникает серьезная политическая проблема: кто будет содержать режим Асада после войны. Помнится, нам тут говорили: да зачем та Украина, кто ж ее прокормит, такую ленивую и бестолковую! Допустим, что эти дегенераты были правы. Но тогда нам придется кормить меньшую примерно в два раза по населению, но не в пример гораздо более разрушенную Сирию - или кто-то полагает, что победитель не несет ответственности за оккупированную им территорию? Да, кормить Сирию придется на пару с Ираном, но откровенно говоря, я не очень представляю, откуда у путинского режима есть 100-150 миллиардов долларов на такую благотворительность.

Собственно, вопрос: "а что дальше" - он вообще самый главный. Победа - это всегда приятно, но это только сказки заканчиваются свадьбой и "по усам текло". Реальная жизнь с ее проблемами как раз после свадьбы и начинается. СССР вошел в Афганистан в 79 и занял почти всю его территорию не за два-три года, а сразу. Но воевал после этого все десять лет от всей души. Кто сказал, что в Сирии будет иначе? СССР, куда как более серьезный во всех отношениях, на всех занятых им и его союзниками территориях проводил масштабные преобразования, вливал в эти территории гигантские ресурсы. Это ключевое условие присутствия на союзной территории, нравится оно кому или нет. За проецирование силы нужно платить, бесплатно такое удовольствие не бывает. Штаты решают эту проблему, печатая деньги, они могут себе это позволить, как сверхдержава и эмитент мировой валюты. Россия будет содержать Сирию за счет своих пенсионеров, детей, инвалидов и за счет своего хлипкого и без того развития. Это тоже, надеюсь, понятно.

И вот теперь все тот же вопрос, на который Путин так и не способен дать ответ все эти два года - какова цель нашего участия в этой войне? Зачем это нам? Вопрос этот после 13 года встал в полный рост. До 13 года, пока у Асада еще было государство и армия, выглядел вполне очевидным по своему ответу. Но вот когда Асад к середине 13 года реально потерпел поражение и существовал только на внешней помощи, такой ответ обязан быть дан. Другое дело, что в Совете Федерации, когда все дружно вскинули руки за ввод российских войск, не нашлось никого смелого или умного, кто бы такой вопрос задал. Но без ответа на него все остальное не имеет смысла.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив