Борьба за мир проиграна.

storm100 — 19.02.2022 Как получилось, что антивоенное движение в России возглавили генералы и полковники



Марш мира в Москве, 2014 год
Фото: Dhamikatva/Wikipedia


Власть видит в неподконтрольных ей пацифистах угрозу своим интересам. На передовой борьбы если не за мир, то против войны остались только люди в погонах

Российское общество пребывает в апатии, сходной с анабиозом. Даже угроза большой войны пока не способна его пробудить. Пацифистские организации практически полностью зачищены властями, в том числе объявлены экстремистскими. Потенциально антивоенные сообщества — под постоянным присмотром и контролем правоохранительных органов. В результате во главе общественного сопротивления возможной войне с Украиной внезапно оказались бывшие военные из национал-патриотического лагеря вроде Леонида Ивашова.

Российский пацифизм после Крыма

Современная кремлевская идеология по сути ставит знак равенства между политической нелояльностью, которую в основном принято приравнивать к экстремизму, и любой антивоенной и пацифисткой активностью. Основных причин тому четыре.

Первая состоит в том, что сам Владимир Путин в 1999–2000 годах пришел к власти на волне общественной поддержки, порожденной второй чеченской войной. Россияне искали «твердую руку» и президент должен был соответствовать их ожиданиям. Поэтому жесткость и милитаризм были «родимыми пятнами» формирующегося нового политического режима.

Вторым важным фактором была победа во Второй мировой войне, которую еще советская историография стремилась по максимуму свести к Великой Отечественной. Еще при Борисе Ельцине стало понятно, что российское общество предельно стратифицировано и его объединяет очень немногое, и в первую очередь — общая гордость и семейная память, связанные с победой над нацизмом. Для россиян победа во Второй мировой войне — главное событие ХХ века, это основа идентичности современного россиянина.

На этом фундаменте и началось строительство нового единого общества и идеологии, которая сплотила бы его вокруг действующей власти во главе с Владимиром Путиным.

Так сложилось, что эта гордость оказалась довольно быстро противопоставлена всем другим нарративам про советское прошлое. Как итог, маргинализованы были те, кто предлагал альтернативное прочтение совместной истории, в том числе, например, общество «Мемориал» (включен в РФ в реестр НКО-иноагентов). Конец этого процесса мы увидели в 2021 году, когда прокурор в своей речи «очернение памяти о Великой Отечественной войне» прямо назвал причиной ликвидации международного «Мемориала».

Третьим фактором была пресловутая «особая гордость» за страну. Экономические и политические интересы России, так как их понимал обновленный при Владимире Путине правящий класс, требовали внешней экспансии. Вначале преимущественно экономической. Обосновывать свои права на внешней арене оказалось легче всего за счет апелляции к советскому опыту и уровню влияния в мире. Влияние же СССР в значительной мере основывалось, как представлялось силовикам, постепенно составившим костяк новой власти, именно на его военной мощи.
Следствием этого стало постепенное формирование футуристского мифа о том, что чудовищно отставшей России именно ее военная мощь должна помочь силой ворваться в число стран «первого мира», которые создают в XXI веке новый экономический уклад. Это почти прямо озвучивал, например, один из тогдашних идеологов Владислав Сурков в своем докладе «Суверенитет- это политический синоним конкурентоспособности» в далеком 2006 году, из которого общество запомнило (ошибочно) в основном термин «суверенная демократия».

Наконец, последним фактором стал общественный ресентимент. Распад СССР серьезно снизил влияние Кремля, русские и русскоязычные, оказавшиеся за границами новой России, были удобным инструментом для восстановления своего влияния, тем более что в отдельных странах они и сами откровенно тяготели к Москве. В то же время серьезной лоббистской силой при обновленном политическом режиме стали многочисленные выходцы из бывших советских республик со значительно более высоким уровнем ресентимента, в том числе особенно влиятельные группы из Грузии, Украины и Казахстана. Многие из них работают во власти или около нее, как, например, уроженец Алма-Аты Владимир Жириновский или родившийся в Сухуми первый замглавы администрации президента Сергей Кириенко.


Пацифист — синоним предателя

Состояние антивоенного и пацифистского сообщества в России в 2022 году таково, что долгое время на угрозу возобновления полномасштабного военного конфликта с Украиной не было практически никакой общественно значимой реакции. Это неудивительно. За последние 20 лет оставшиеся объединения «солдатских матерей» ликвидированы или объявлены «иностранными агентами». То же касается других неправительственных правозащитных организаций.

Из зарегистрированных политических партий твердую пацифистскую позицию по-прежнему занимает только «Яблоко», маргинализованное и оторванное от основной оппозиционной аудитории своей борьбой против Алексея Навального и его окружения во время парламентской избирательной кампании 2021 года.

Наиболее пацифистское из религиозных объединений (по этой причине категорически запрещенное еще в Советском Союзе) — «Свидетели Иеговы» (признано в РФ экстремистской организацией, деятельность запрещена) — превратилось в последние годы в сообщество политзаключенных. Десятки «свидетелей» находятся в заключении из-за проповеди своих религиозных взглядов, и новые уголовные дела продолжают появляться, несмотря на сделанное именно по их поводу уточнение Верховного суда, призвавшего не судить за религиозные убеждения. Формально их судят за несанкционированную миссионерскую деятельность и богослужения, приравненные к экстремизму.

Что касается Русской православной церкви, то она при патриархе Кирилле почти полностью отказалась от призывов к миру, в том числе и гражданскому, внутри страны, а не только к отказу от военных действий за ее пределами. Если они и звучат, например, по тому же украинскому Донбассу, то речь идет де-факто о защите тех же тезисов, которые продвигает кремлевская пропаганда.

Остаются небольшие общественные и культуртрегерские группы, которые находятся под постоянным полицейским мониторингом и контролем со стороны властей. Накануне нового обострения дипломатического и военного противостояния с Украиной, НАТО и США российские власти провели кампанию по выдавливанию из страны лидеров общественного мнения среди молодежи — таких, например, как рэпер Моргенштерн — в основном при помощи возбуждения уголовных дел за «пропаганду наркотиков». Таким образом была в том числе нейтрализована и опасность спонтанного возникновения какого-то молодежного антивоенного движения или просто нарратива, хотя понятно, что в основном это «изгнание» решало, скорее всего, другие задачи.

Последние масштабные антивоенные митинги и акции, в которых участвовали десятки тысяч человек, проходили в России в 2014 году. После убийства Бориса Немцова, активно продвигавшего именно антимилитаристскую политическую повестку, такие акции прекратились. Митинги памяти Немцова были уже мемориально-политическими, без сильной антивоенной составляющей. Марши за мир сегодня — явление не столичное: центром антивоенного движения в России в публичном пространстве сейчас следует считать Екатеринбург, где с начала 2022 года прошло уже несколько антивоенных акций (в том числе разрешенных), но самая многочисленная из них, по данным организаторов, собрала около 60 человек.


Марш мира в Москве, 2014 год
Dhamikatva/Wikipedia

Таким образом, пацифизм в России к 2022 году фактически оказался приравнен к экстремизму, хотя формально такая активность не запрещена. Милитаризм же стал де-факто частью, а скорее даже одной из основ государственной идеологии. Даже самый поверхностный контент-анализ российского медиа-поля показывает, что производству и передаче на боевое дежурство новых видов вооружений посвящено несколько процентов публикаций — это очень много для страны, формально ведущей только операцию в Сирии и сравнительно небольшими силами.


Генералы вышли вперед

На новое обострение и концентрация российских войск на границе с Украиной публично с антивоенных позиций от лица гражданского общества в России массово высказался только Конгресс российской интеллигенции, который, однако, ограничился публикацией заявления, по сути, открытого письма, поддержанного несколькими сотнями общественных деятелей. При практически полном, после жесткой кампании 2021 года по «зачистке» независимых СМИ, контроле Кремля над медиа в России для распространения заявления Конгресса почти не нашлось каналов передачи информации.

В этот момент на первый план достаточно неожиданно вышли представители так называемого национал-патриотического лагеря. Самым ярким и громким стало заявление генерал-полковника Леонида Ивашова на сайте Общероссийского офицерского собрания, в котором он от имени «офицеров России» призвал Владимира Путина «отказаться от провоцирования войны» и уйти в отставку, настаивая, что основные проблемы России — не внешние, а внутренние и угрозу безопасности страны представляют именно они, а не НАТО или Украина.

В похожем ключе выступил в «Независимой газете» и экс-начальник группы 1-го направления 1-го управления Главного оперативного управления Генштаба ВС РФ полковник Михаил Ходаренок, опубликовавший статью «Прогнозы кровожадных политологов», где он весьма резко высказался о милитаристской и военной истерии и заявил, что «вооруженный конфликт с Украиной в настоящее время в корне не отвечает национальным интересам России» и что блицкриг совершенно невозможен, вопреки царящим в стране шапкозакидательским настроениям.

Таким образом, в ситуации импотенции гражданского общества, которое оказалось неспособно публично противостоять военным приготовлениям властей, на первый план вышли именно бывшие военные — возможно, по-тихому поддержанные многими своими бывшими сослуживцами и учениками, которые остаются в действующей армии и не горят желанием воевать за сомнительные внешнеполитические авантюры российской власти.


Принятие войны состоялось

Что касается широких слоев российского общества, то оно, пока скорее рефлекторно, чем рационально, но сопротивляется возможности развязывания новой войны. Последние соцопросы показывают, что доля тех, кто прямо выступает против «большой войны», хотя и постепенно снижается в последние годы, все же превышает 50%.

В то же время, похоже, российское общество, пусть и рефлекторно сопротивляясь, уже практически приняло неизбежность нового военного конфликта, повторяя вслед за кремлевской пропагандой, что Россию буквально втягивают в новую войну и у нее просто нет возможности вывернуться из ловушки, расставленной ей Западом, США и НАТО. Об этом говорят, демонстрируя при этом удивительное единодушие, участники фокус-групп, проведенных социологами «Левада-Центра» (включен в реестр иноагентов). Косвенные данные также показывают, что большинство населения не склонно поддерживать и любые пацифистские активности, воспринимая их как враждебную России активность, возможно даже инспирированную из-за рубежа.

Итого, оценивая в совокупности общественные настроения, реальные возможности гражданского общества противостоять милитаристской истерии и фактическое приравнивание пацифизма в России к экстремизму, можно констатировать: к 2022 году Россия психологически оказалась готова к войне. Последний бастион ее противников находится по периметру и внутри самой армии, но и его сопротивление может быть преодолено, например, банальными кадровыми чистками. А значит, пусть не в феврале 2022 года, но позднее психологическая готовность к масштабному военному конфликту будет стремиться к 100%, тогда как уровень возможных протестов и антивоенных выступлений, в случае начала конфликта, представляется минимальным.



Данное сообщение (материал) создано и (или) распространено иностранным средством массовой информации, выполняющим функции иностранного агента, и (или) российским юридическим лицом, выполняющим функции иностранного агента


Иван Преображенский
14 ФЕВРАЛЯ, 2022

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив