Безразличие
paslen — 29.03.2010 Едешь и думаешь, у кого больше шансов остаться в живых, у тех, кто стоит или у тех, кто сидит?И, если вдруг шарахнет, куда падать и как? Лицо закрывать, а волосы?
Все газеты мгновенно стали позавчерашними.
Пока ехал на работу и, особенно обратно, предательски потел ладонями.
Обычно они так не потеют, а тут, с одной стороны, озноб, с другой - мокрые ладони. Хотя внешне ты спокоен. Точно так же, как и все окружающие. А внутри...
Внутри образуется тоннель, параллельно тоннелю, которым едешь. Это не метро, это Чистилище.
Мне показалось или нет, что город тупо решил взрывы не заметить?
Я вышел из дома под впечатлением новостей, представляя, что город прогнулся под умозрительным горбом, просевшим подкопчённым сугробом, ан нет.
Ничего такого не было. Смотрел во все глаза. Ну, не было.
Школьники и школьницы улыбались, разговаривали. Выгуливали собак. Широко шагали.
Ничего такого разлитым не было. Я специально смотрел, вглядывался.
В метро люди не вынимали затычки из ушей. Один парень развернул ноут и углубился в. Другой дремал.
Сегодня многие сидели с закрытыми глазами. Что воспринималось как вызов.
Хотя, возможно, потому, что сегодня понедельник.
Я думал, что будет ОЧЕНЬ страшно (как это было в прошлый раз, когда не мог себя заставить спуститься в метро, после), но было просто страшно.
Просто. Страшно. Какая-то притупленность нервных окончаний. Не думаю, что защитная реакция, компенсаторный механизм.
Но нет. Город такой. Шахидки убились и убили зря. Никого не пробило. В этом городе каждый за себя. Равнодушие и в небе и на улицах. Везде. Всюду.
Мне сегодня звонили из разных городов и стран. Из Москвы никто не позвонил, не написал. Наверное, знают, что обычно я сплю до обеда.
Люди погибли, как вода разошлась кругами и снова сомкнулась над пропавшими головами. Ряска снова недвижна.
Следы испарились. Или же испаряются.
По Новокузнецкой фланируют милиционеры в зимней форме. Тоже улыбаются, почему-то.
Просто весна наступила. Солнышко вышло. Тепло стало. Все настроились на позитив. Не терять же целый день.
Мы же тут всё время предельно напряжены. Каждый день. Всё время. Одним напрягом больше?
Напряг просто получил материальное, зрительное воплощение. Раму. Вот он.
Нас не запугаешь так как мы уже давным давно запуганы.
Какого уровня должно быть потрясение, чтобы произошли тектонические сдвиги?
Но подкорку не обманешь. Как ты обычно отмечаешь боковым зрением станцию, где однажды это уже было, так и теперь, проезжая мимо "Театральной", даже и не выходя из вагона, внутренне сжимаешься от одного только вида перехода на красную ветку.
Так опускаешь глаза, встречая похороны.
Главное поскорее добраться до дома. Хотя, как известно, дома тоже никто не застрахован.
Главное, что все взрывы на юге, а ты на севере. Но разве это главное?
Главное то, что ты жив. Жив и фиксируешь. Стенографируешь, обтекающую тебя реальность.
Тем более, что молния, де, дважды в одно место не бьёт. Или бьёт?
Нет и не может быть никаких гарантий или закономерностей.
Ничего не может быть, кроме случайности.
Хотя какая случайность?
Сегодняшние взрывы - прямое следствие разложения госструктур, того же ментовского беспредела и власти, занимающейся бизнесом с помощью власти (для того туда и шли).
В школе ты живёшь в постоянном ожидании конца четверти, контрольной работы, в университете - сессии, экзаменов.
После лет учёбы несколько расслабляешься - дорога более не расчерчена. Если только от зарплаты до зарплаты, но это иное. Иное, да.
Сегодня подумал, что отныне мы живём от взрыва до взрыва. Экзамен, застающий врасплох.
Страшна ведь не смерть, но страх смерти. Её ожидание. Сама смерть, момент перехода, незаметна. Как уснуть, да?
Засыпающий не фиксирует этой границы, просто
Перед смертью все равны.
Все, каждый день спускающиеся в метро.