Без рефлексии

Рефлексия – способность видеть себя со стороны, наблюдать за собой. Не самая высшая из функций интеллекта, но довольно высокая, свидетельствующая о существенном прогрессе психического развития.

В массе мы никогда не могли похвастаться очень высокой рефлексией, особенно коллективной – способностью видеть коллективного себя: своё общество, свой народ. Но, сравнивая сегодняшний уровень нашей коллективной рефлексии с бывшим в последние годы СССР, не заметить деградацию трудно.

Ну, например, история с тем же сбитым самолетом.

Допустим русские в Эстонии восстали против эстонского правительства и стали его свергать. А эстонцы позвали бы на помощь, ну, скажем, англичан, чтобы подавить русский бунт. И англичане стали бы бомбить Нарву. А потом один английский самолет залетел бы (совсем ненадолго – на пару минут) в Ленинградскую область и мы бы его там быстренько сбили. Какие у нас по поводу всех этих событий были бы чувства?

А если бы английский летчик катапультировался, и наши ребята из Нарвы его расстреляли в воздухе, пока он не успел приземлиться? Или – не в воздухе, а уже на земле приземлившегося? С криками "Слава России!" (наш сегодняшний эквивалент "Аллах Акбар!", отличий нет). Чтобы мы по этому поводу чувствовали бы? И что думали?

А потом англичане ковровыми бомбардировками стали бы стирать Нарву с лица земли. И объясняли это тем, что в Нарве есть и граждане Великобритании, приехавшие туда из Лондонграда воевать за свободу русских от эстонцев. А Англия не хочет, чтобы эти террористы с английскими паспортами вернулись в Лондон вредить правительству Ее Величества. И поэтому решила уничтожать их прямо в Нарве. Вместе с прочими жителями Нарвы. И что, вообще, Англия имеет право убивать своих граждан, которых не суд, а премьер-министр или королева считают преступниками. Уничтожать в любой точке земного шара вместе со всеми людьми, которые в этих точках земного шара таких английских преступников окружают. Что бы мы об этом подумали?

А ведь это ровно то, как Путин вчера объяснил Олланду, почему ковровыми бомбардировками и системами залпового огня был уничтожен участок, на котором находились убийцы катапультирующегося пилота. Естественно – под бурное общественное одобрение.

Предполагалось, очевидно, что пилота, только что отбомбившегося по этому участку, сирийские турки и иные обитатели этих мест должны были встречать с цветами. Предполагается также, что жители Сирии будут горячо любить русских, бомбящих их по просьбе их законной власти.

А как бы мы отнеслись к тому, что англичане установили бы под Нарвой систему ПВО, способную сбивать любые ненравящиеся этой системе самолеты на расстоянии 300 километров (от Нарвы до Питера, к слову, немногим больше ста)? И заявили бы, что это не против нас.  (Прекрасная, к слову сказать, лингвистическая конструкция, заставляющая вспомнить "Кто на ком стоял?": "Системы ПВО никак не направлены против наших партнеров, с которыми мы боремся с террористами в Сирии").

Но дело не в Путине. И не в его оговорках-проговорках. А дело здесь в том, как мы, значительная часть граждан РФ, воспринимаем эти события.

Я хороший, потому что это я. Он плохой, потому что делает плохо. Но если я делаю так же, как делает плохой он, я всё равно хороший, потому что это я. Эта логика, это психический статус трехлетнего ребенка. Который, чтобы его не видели, закрывает глаза ладошками ("раз я не вижу, то и меня не видят"). Который, когда его застают над осколками вазы и спрашивают, кто это сделал, заявляет: "Не Петя". Эгоцентризм, доведенный до крайности, до полной слепоты. Эгоцентризм, исключающий какие бы то ни было проблески рефлексии.

А знаете, что этот трехлетний по уму и тридцатилетний (а то и шестидесятилетний – что особенно удивительно) по паспорту испорченный ребенок скажет, прочитав данную статью? Ну, правильно, вы верно догадались. Он скажет: "Всё правильно автор написал. Только это не про нас. Это про пиндосов".

Ну, и что прикажете с этим делать? Смеяться или плакать?