Без названия

"Из тех, кто входит в состав нашей личности, видные снаружи не являются самыми главными. Во мне, когда болезнь в конце концов расшвыряет их одного за другим, останутся двое-трое, которым придется несладко, особенно одному философу, который находит удовольствие только в отыскивании сходства между двумя произведениями искусства, между двумя полученными от них впечатлениями. Иногда я задавал себе вопрос: кто будет последний – не человечек ли, так похожий на того, которого комбрейский оптик поставил на витрину, чтобы указывать погоду, и который снимал капюшончик, когда было ясно, и надевал, когда шел дождь? Я знал, насколько человечек эгоистичен; я страдал от удушья, которое только дождь мог успокоить, а ему это было безразлично, и при первых же каплях дождя, которых я с таким нетерпением ждал, он сразу мрачнел и с сердитым видом надевал капюшон. Я уверен, что когда у меня начнется агония, когда все мои другие «я» умрут, то, если при последнем моем издыхании блеснет луч солнца, барометрический человечек повеселеет, снимет капюшон и запоет: «Ах, как хорошо теперь жить на свете!»
-----
Примерно 30 лет и следа не остается от твоей прошлой личности, и связи с тобой нынешним меньше чем со случайным прохожим.
И получается, если ты дожил до 60, твой страх смерти в 30 лет был излишен, ты безболезненно и незаметно растворился в другой личности, ты реально был тогда бессмертен. Скажу больше: ты бессмертен в любой момент, потому что роковое приближение смерти, терминальное состояние изменит тебя сильнее чем 30 лет и в итоге умрет кто-то другой а не ты сегодняшний, расслабься.
|
</> |