Без названия

Была небольшая очередь на вход. По воскресеньям - вход бесплатный. Но честно, в будни - три евро, не то чтобы миллион. У меня просто, именно, был день, когда сам за себя. Принимающая меня семья уехала на велопрогулку. Я умею на велосипеде кататься, но по городу мне не нравится ездить.
В музее, пока засовывала свой рюкзак в ячейку, получила по голове дверцей от энергичной испанки. Как хорош этот взгляд, когда вместо извинения такое - а не надо стоять где не попадя. Очень хотелось стукнуть ее в ответ. Удивилась своему желанию. До второго этажа ощущала место удара и продолжала злиться. Но потом все прошло.
Дошла до Северного вокзала. Завтра с него буду уезжать. Но там ремонт. Так что ну такое. А фасад красивый.
В отличии от Берлина, русская речь здесь не так часто встречается.
Но сегодня все равно слушала разговоры. Сначала в доме маркизов пожилая пара обсуждала стиль. Из их разговоров я уяснила, что в части комнат люстры из венецианского стекла. В одной из комнат в ящике настоящие бриллианты.
- А почему они такие тусклые? - спрашивала дама у своего мужчины.
- Потому что освещение так себе, - отвечал он.
Они еще долго пытались запилить селфи в зеркало в одной из комнат, но непрерывно шел народ и они так и стояли, трогательно взявшись за ручки.
Зашла еще в один небольшой музей. В нем трое хипстерских граждан обсуждали работы одной художницы. Мне работы были - ну такое. Навевали на мысль - почему одни с такими слабыми-душными работами вдруг удостаиваются почестей. А другие уходят в никуда с прекрасными вещами. В смысле не то чтобы навевали. Просто как обычно в очередной раз - не обязательно быть сильным художником, главное быть активным, ну и случайности никто не отменял.
Вот взять, к примеру, Мону Лизу. К ней известность пришла в начале прошлого века, когда ее украли и пару лет она была у вора. Хотя, то что я сегодня видела, до Моны Лизы бы не могло бы дорасти.
Так вот, ребятишки российские обсуждали картины. Сначала. Хихикали. Я их понимаю.
Потом одна из них сказала:
- Говорят, она с режимом сотрудничала.
- Но это не точно, - ответила вторая. Вот я вчера смотрела интервью Левы БИ2, ему задали вопрос - как же так, вы пели для олигархов в том числе. Он сказал, что да, пел, был аполитичным, зарабатывал деньги.
В этом месте очень захотелось поучаствовать в разговоре - и я, и я тоже снимала на разных олигархических вечеринках и разных олигархических граждан, и всяких типа Рогозина. За это платили деньги. И нет, мне нормально. Я ни о чем не жалею. Только что пленки остались в недрах журналов, которые уже не существуют. И это был отличный опыт.
Но я ничего не сказала и страшно собой гордилась, что удалось не влезать в чужой разговор.
А у одной девочки панама была так надета по-модному, края завернуты, как будто шапка моряка. Я на обратном пути купила себе такую панаму правильного темно-зеленого цвета за пять евро.
Во-первых, панамы теряются очень часто. Во-вторых, теперь можно экспериментировать и носить одну панаму традиционным способом, а вторую как шапку моряка. Только надо под нее еще правильные очки купить в стиле Уорхола.
В этом месте я перестала думать про душные картины художницы и стала думать как улица диктует моду и стиль. И еще обошла наш квартал, разглядела разные граффити и местами они были очень-очень. Музей под открытым небом с быстро-меняющейся экспозицией.
А уже под самым домом одна женщина говорила другой с выражением - я их не для этого рожала, чтобы отпускать! Что за глупости! Я своих детей никогда не отпущу!
Я аж шею вывернула рассмотреть ее получше. Женщина как женщина. Невысокая, лет пятидесяти, в очках.
|
</> |