Без названия

inkogniton — 07.03.2022 Я, честно говоря, нахожусь в некотором недоумении -- уже который день я получаю сообщения с просьбой обозначить свою позицию. Недоумение мое вызвано тем, что: 1) мне казалось, что я достаточно ясно высказала свою позицию, 2) в моем журнале никогда не было политики, были редкие эссе, в которых я высказывала личные мысли на определенные полуполитические темы, да и они были исчезающе редкими. Не столько потому, что у меня нет своего мнения или оно недостаточно устойчивое, сколько по причине полного нежелания вести дискуссии на тему, где у меня четкое устоявшееся мнение, изменить которое достаточно сложно -- по крайней мере в такого рода дискуссиях.

Вопреки этому, я готова выполнить просьбы, но напишу я только и исключительно то, что считаю важным и нужным. Я категорически против этой войны, я считаю ее преступной, я считаю, что то, что происходит сейчас, может и должно проходить по категории военное преступление. Это то, на тему чего я не только не готова дискутировать, но даже обсуждать. Моему журналу почти четырнадцать лет, за эти годы список людей, читающих мой журнал, несколько вырос и мой журнал никак нельзя назвать камерным. Я благодарна всем тем, что читает мой журнал, кто комментирует, кто читает мои тексты -- вы и только вы их делаете живыми, так как, по моему убеждению, текст, о котором не поговорили -- мертв. Но это далеко не всё за что я благодарна -- несмотря на то, что, как я уже сказала, мой журнал тяжело назвать камерным, несмотря на то, что (я убеждена в этом) меня читают самые разные люди, обладающие самыми разными взглядами, в моем журнале никогда не было склок и оскорблений, не было мусора и грязи. Я приложила и продолжаю прикладывать к этому большие усилия, но не благодаря моим усилиям это, а в первую очередь благодаря вам всем, спасибо вам за это огромное. Я не могу сказать, что я никого не баню, это было бы не просто лукавством, но откровенной ложью, я, конечно, баню, в большинстве своем, превентивно. Для этого, как правило, достаточно заглянуть в тексты на остросоциальные темы (любая война в Израиле является прекрасным индикатором, я всегда собираю богатый урожай) и пройтись по комментариям. Я не баню за то, что они выражают мнение, отличающееся от моего (разумеется, пока оно в пределах моей красной черты), но, в первую очередь, за то, как они это делают.

Я не считаю отличие в политических взглядах поводом для разочарования или великого расстройства. Было бы крайне странно, если бы у всех было бы одно и то же мнение. Но косность ума, неспособность ни принять (согласиться и принять категорически разные вещи), ни даже спокойно выслушать иную точку зрения, неприятие инакомыслящих на рефлекторном уровне, апломб и уверенность в собственной непогрешимости -- всё это, на мой взгляд, признаки глупости, от которых я стараюсь держаться так далеко, как только можно. Беседа должна приносить либо пользу (узнаешь что-то новое, учишься чему-то), либо удовольствие (даже если не узнаешь ничего нового). От бессмысленных же бесед глупеют -- причем, сами того не замечая. Я знаю, что среди тех, кого я читаю, есть люди, чьи политические взгляды не совпадают с моими, вернее, в некоторых вещах полностью с ними расходятся. При этом, я продолжаю читать их с удовольствием, так как твердо знаю, что они не станут насильно убеждать меня в моей неправоте, впрочем, как и я их -- это глупо и непродуктивно, но, главное, почти преступно -- мы все имеем право на собственную точку зрения, без этого базового права мы перестаем быть свободными людьми, это и есть главная степень свободы. Но главное -- они не перестанут принимать меня за то, что я мыслю иначе, так как, по моему убеждению, в этой точке зрения мы с ними совпадаем (мне очень хочется на это надеяться).

Я также категорически против всех высказываний о коллективной вине россиян, категорически. Еще сильнее я против проявлений какого-либо фобства, любого, по любому признаку. Я знаю, что многие россияне (не русские, а россияне -- они могут быть любой национальности) так же, как и я, против этой войны, так же, как и я, не согласны с действиями российского правительства. Многие из них даже не выбирали это правительство (имеют право -- возвращаемся к базовым правам человека), но при этом оказались у него в заложниках. Сегодня из многих мест доносятся обвинения и призывы к коллективному стыду и раскаянию. Мне неприятно это видеть, мне душно и отвратительно от того, что вместо всех оттенков радуги перед нами черно-белый мир -- или ты с нами, или против нас. Мир не черно-белый, никогда не был и никогда не будет. Большие политические игры совершаются, кстати, именно теми, кто это прекрасно понимает, но при этом понимает также, что у многих деление только такое и никакое другое. Такими людьми очень просто управлять, для них существует только одно правильное мнение, только один правильный курс. Не надо думать, с нами тот, кто всё за нас решит -- эта строчка Высоцкого очень точно отражает то, что я пытаюсь сказать. И говорю я это сейчас без всякой привязки к нынешним событиям -- это верно всегда. Я не потерплю никакого фобства на своей территории, никакого. Я глубоко сочувствую многим россиянам -- тем, кому сегодня тяжело дышать, у кого в голове туман, которые потерялись во времени и пространстве и только пытаются прожить каждый следующий день. Прожить и не сойти с ума. Нет, я нисколько не сравниваю их боль и переживания с болью и переживаниями украинцев, многие из которых (включая очень близких мне людей) сидят сейчас под обстрелами и просто надеются дожить до конца войны. Это другая боль и она имеет право на существование. Без всяких тоже, без всяких но. Боль всегда настоящая, она не может поддаваться сравнению, от того, что кому-то хуже, не значит, что твоя личная боль не имеет право на существование или о ней стыдно говорить.

Да и каяться многим совершенно не за что. Очень удобно, сидя на мягком диване, за тысячи километров, там, где ты имеешь право выйти и сказать что угодно, протестовать против чего угодно, укорять -- почему, мол, вы не выходите, почему сидите? Когда в Чехословакию вошли танки, один, очень уважаемый мной человек, вышел на центральную площадь одного из центральных советских городов, и, в качестве протеста, облил себя бензином и поджег. Его немедленно посадили в сумасшедший дом, откуда много лет подряд его пыталось извлечь мировое научное сообщество. Им удалось. Его вышвырнули в Израиль через жалких три года в спецлечебнице. Танки, как все мы знаем, тогда никто не вывел. И, много времени спустя, вывели их отнюдь не благодаря его безумному, но смелому поступку. На сегодняшний день, к моему величайшему сожалению, всё обстоит, на мой взгляд, очень похоже на то, как оно было тогда -- я не живу в России, я не была там очень давно, но я много читаю, слушаю и, главное, анализирую. И потому понимаю, что выйти сегодня почти сродни тому, что было выйти тогда. Не понимать это может либо наивный, либо отважный безумец, либо человек, который никогда не жил при подобном режиме и никогда такого не видел. Я очень сочувствую вам, дорогие россияне, тем, кто сейчас просыпается и засыпает в страхе и тревоге, тем, кто мучительно пытается понять что конкретно он должен сделать и почему он вдруг перед всеми виноват. Почему он чужой и для своих -- тех, которые придерживаются других взглядов, но при этом живут в черно-белом мире, и для чужих -- тех, кому настолько больно, что они не в состоянии говорить размеренно и обдуманно.

Ни русофоб, ни антисемит, ни гомофоб, ни любой другой, зараженный еще какой-либо ксенофобией, не являются в моих глазах умными людьми. Вовсе не потому, что я еврейка или русская или гомосексуалист, но потому, что они не принимают иных, потому, что косность мышления не позволяет им дать иным право на существование. Поэтому и только поэтому я считаю их недалекими и стараюсь изо всех сил избегать с ними общения -- чтобы не заразиться. Я не являюсь прекраснодушным человеком, отнюдь, я стараюсь защищать по мере сил тех, кто, на мой взгляд, нуждается в защите, я стараюсь не присоединяться к толпе, я стараюсь не заражаться ничем, от чего даже отдаленно пахнет ату его, ату, но при этом я считаю, что террористов и преступников надо наказывать -- как их наказывать, это отдельный вопрос, для отдельного обсуждения. Я не считаю что совершенно любое мнение имеет право быть высказанным вслух, я не считаю, что любое мнение мне должно нравиться или я должна его выслушивать -- отнюдь. Я оставляю за собой такое же базовое право не слушать ни одного из тех мнений, которые мне глубоко неприятны, которые вызывают отторжение на нутряном уровне. Я оставляю за собой право быть человеком -- в частности, сохранять здравость суждений и ясность рассудка даже в такой тяжелой ситуации. Потому что без этого не выжить, потому что без этого -- я больше не человек.

Дорогие мои украинцы, я всей душой с вами, я делаю то, что в моих силах и пытаюсь поддержать всеми известными мне способами. Я не хочу, чтобы мир утонул в страхе, стыде, крови и грязи, я не хочу утонуть в этом сама.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив