Андропов и 1937г

ua_katarsis — 10.11.2025 Продолжаю цитировать книгу Н. В. Петрова "Время Андропова" (предыдущая часть тут). "Принято считать", что карьере Андропов обязан исключительно Куусинену. Мне всегда не нравился этот искусственный конструкт. Как вообще Куусинен мог влиять на кадровые решения Москвы? Правильно,никак.
А вот связи с группой "Маленков-Берия", у Юрия Владимировича появились в том самом, 1937 г. И когда Андропов,будучи председателем КГБ делал всё, чтобы не допустить "реабилитации Сталина", он почему-то ни разу не вспоминал, что и во время БТ-1937, и во время "ленинградского дела" он добровольно давал показания органам на своё руководство.
Как писал о таких в своих пьесах Е.Шварц:
"— Не смотрите так, дело не во мне. Нас, молодых, так учили, понимаете? Нас... так учили. — Всех учили. Но почему ты оказался первым учеником?"

...был ли его летний отпуск 1937 года безмятежным, сказать трудно. Самое интересное, но и опасное время в Рыбинске он, кажется, не застал. Вовремя отсутствовал. А после отпуска окунулся в самую гущу. В последних числах августа на городской конференции комсомола его избрали в бюро Рыбинского горкома комсомола и утвердили заведующим отделом пионеров. Гроза прошла за месяц с небольшим до конференции. Разоблачили «троцкистскую шайку, пробравшуюся в Рыбинский горком ВЛКСМ». Об этом раструбила газета Ярославского обкома комсомола.
Поддавала жару и центральная комсомольская печать. Заголовки передовиц «Комсомольской правды» куда как выразительны: «До конца выкорчевать вражескую агентуру в комсомоле», «Выкурим врагов из всех щелей». Это была мощная артподготовка перед публикацией материалов состоявшегося 21–28 августа 1937 года IV пленума ЦК ВЛКСМ и доклада Александра Косарева «О работе врагов народа внутри комсомола».
Бурные события лета 1937 года не помешали, а, наоборот, помогли Андропову карабкаться наверх. Став членом бюро Рыбинского горкома комсомола, он выдвинулся на третью ступень карьерного роста. А вскоре, в сентябре 1937 года, перебрался в Ярославль на должность заведующего отделом учащейся и студенческой молодежи обкома ВЛКСМ. Для Юрия Андропова 1937 год стал судьбоносным. Он рос в должностях как бы вопреки репрессиям. Или благодаря? Ведь и на городском, и на областном уровне появлялись вакансии.
Есть свидетельства того, что у Андропова были влиятельные заступники. Или кураторы. В одном из очерков об Андропове есть любопытные сведения. Автор пишет: «Как рассказывал мне один из ветеранов ГБ, в середине 30-х комсомолец Андропов, скорее всего, из-за страха, что начнут копаться в его подретушированной биографии, начал сотрудничать с НКВД»
Репрессии 1937 года не обошли и аппарат Ярославского обкома комсомола. Головы летели одна за другой. В июне 1937 года первый секретарь обкома комсомола Борис Павлов вроде бы пошел на повышение. Его выдвинули первым секретарем Ярославского горкома партии. Но недолго он пробыл в новой должности — арестовали 29 сентября. Сменивший его в обкоме комсомола в июне Александр Брусникин задержался в руководящем кресле и того меньше — его ... арестовали 8 января 1938 года.
Кампания разоблачения «врагов народа», проникших в комсомол, набирала обороты. Осенью арестовали второго секретаря обкома комсомола Анну Смирнову, тогда же взяли и редактора областной комсомольской газеты, и ряд работников обкома ВЛКСМ по обвинению в принадлежности к «право-троцкистской молодежной организации». На второй областной конференции ВЛКСМ в октябре 1937 года была принята резолюция, клеймившая бывших руководителей обкома: «Главным методом своей подрывной работы враги народа избрали метод политического и бытового разложения молодежи через пьянку, приятельские отношения к подбору кадров. Используя руководящие посты в комсомоле, враги народа привели работу большинства комсомольских организаций на грань развала».
Андропов выступил в прениях и показал себя во всей красе. И ведь знал, о чем надо говорить: «Наша областная комсом[ольская] организация, как это уже известно, была засорена врагами народа. Руководство областной организации было также засорено врагами народа. Я не буду говорить то, что здесь уже говорили, но факт, что все бюро обкома комсомола, за исключением одного Брусникина, посажено, так как развивало враждебную деятельность». После такого ударного зачина Андропов взялся рассуждать на знакомую тему — как «враги народа» срывали дело «обучения и воспитания молодежи». Например, в Рыбинском педагогическом училище один из педагогов ратовал за то, чтобы из «педагогики изгнать политику», а учет успеваемости не контролировали, устроив проверку лишь раз в семестр. Андропов не обошел стороной и другие учебные заведения, где среди педагогов имелись родственники репрессированных и те, кто сам ранее подвергался репрессиям. А в школе № 1 в городе Ростове допустили «фашистскую лекцию, которую читал фашист». По поводу этого лектора Андропов с возмущением сообщил: «…мы поставили вопрос в обкоме партии, что нужно заняться вопросом о пребывании его в партии".
Конференция завершила работу 22 октября 1937 года. Первым секретарем обкома комсомола года был избран Потап Попков. Юрий Андропов был избран в состав бюро обкома комсомола и утвержден в должности заведующего отделом учащейся молодежи.
Вскоре освободилась вакансия 3-го секретаря обкома комсомола, и эту должность 19 ноября 1937 года занял Андропов. Но официально на пленуме он был утвержден лишь 11 февраля 1938 года. Вот это рост! И всего за несколько месяцев. Из комсорга на судоверфи — прямо в обкомовские руководители! Все же интересно, кто его так «двигал», кто его влиятельные покровители? Или, что скорее, дороги открылись после масштабных кадровых чисток? Увы, история умалчивает. Но как контактировать с органами НКВД, Андропов хорошо знал. На областной конференции он рассказал об одном случае, когда у комсомолки был арестован муж. Ее исключили из комсомола, и встал вопрос об исключении из техникума. Андропова попросили разобраться, и он поведал: «Я вызвал секретаря комитета, навел справки где нужно, и там говорят, что в данном случае на комсомолку Попову показаний нет, которые прямо ее уличали». Да, Андропов умел навести справки «где нужно». И в этом месте, вероятнее всего, его тоже хорошо знали.
Когда в самом конце ноября 1938 года арестовали верхушку ЦК ВЛКСМ во главе с Александром Косаревым, круги разошлись по всей стране. Проводились пленумы обкомов, звучали гневные речи, разоблачали врагов в комсомоле — «косаревские корешки». Казалось бы, первому секретарю Ярославского обкома комсомола Попкову не уцелеть — арестуют. Да и Андропова могла ждать такая же участь. Они оба попали под огонь критики: «Бюро обкома, т.т. Попков и Андропов не поняли существа решений VII пленума ЦК ВЛКСМ, не возглавили критику крупнейших недостатков в работе бюро обкома, принизили значение для нашей организации фактов разоблачения политически обанкротившихся, насквозь разложившихся людей из ЦК комсомола… Не находили мужества называть вещи своими именами, не давали политической оценки совершаемым ими ошибкам и недостаткам в работе».
Андропов быстро сообразил и выработал правильную линию. Если разгром верхушки комсомола идет по инициативе самого Сталина, то самое разумное не прятаться за оправданиями, а признать правоту Политбюро ЦК ВКП(б), посыпать голову пеплом, каяться самому и топить других. А то могут решить, что он, Андропов, считает себя умнее и хочет перехитрить ЦК. Такое всегда плохо кончалось.
Попкову, можно сказать, повезло. Не арестовали, а просто турнули с комсомольской работы и отправили обратно в Рыбинск начальником отдела технического контроля на завод авиадвигателей. Он всего лишь отделался снятием с должности, и его место занял Юрий Андропов. Взошла новая комсомольская звезда. Ну разве могла состояться такая головокружительная карьера, если бы всю верхушку ярославского комсомола не разогнали и не расстреляли? А ведь Андропову еще не исполнилось и 25 лет. Но одно обстоятельство сильно омрачило ситуацию. Накануне избрания Андропова тонущий Попков напоследок пытался «зацепить» и его. Сообщил инструктору ЦК ВЛКСМ Антонине Капустиной о том, что еще при приеме Андропова в партию в 1937 году «поднимался вопрос о его социальном происхождении, якобы отец тов. Андропова был офицером царской армии, мать происходила из купеческой семьи»
10 февраля 1939 года, оформили перевод Андропова из кандидатов в члены партии решением партсобрания первичной организации обкома комсомола и Кировского райкома партии города Ярославля. Затем бюро горкома ВКП(б) 16 февраля 1939 года утвердило это решение. А бюро обкома на следующий же день все это одобрило.
Подписавший окончательное решение бюро первый секретарь Ярославского обкома партии Николай Патоличев в изданных им в 1977 году мемуарах, в главе, посвященной своей ярославской работе, ни словом не обмолвился об Андропове. Он его что, просто не заметил? Ведь он прекрасно знал руководителя обкома комсомола, много раз видел его на заседаниях бюро обкома, разговаривал… И нечего вспомнить? В 1970-е годы Патоличев — член ЦК КПСС, министр внешней торговли. И как-то недальновидно совсем не упоминает Андропова — в тот момент уже члена Политбюро и всесильного председателя КГБ. Или, наоборот, дальновидно? Понимал, как Андропов не любит и опасается тех, кто знал его в молодости. Поговаривали, что бывший первый секретарь ЦК ВЛКСМ Евгений Тяжельников за попытку, разумеется, из лучших побуждений собрать материалы о комсомольском вожаке Андропове был сослан послом в Румынию.
В декабре 1939 года его избрали депутатом Ярославского областного совета. Кандидатура Андропова была выдвинута на окружном предвыборном совещании избирателей в клубе судоверфи им. Володарского в Рыбинске. Родной коллектив и выдвинул.
В Москве Андропову благоволили. Да и Андропов проявлял завидную активность, не забывая рекламировать свои успехи на всю страну. Его бойкое перо выводило строки с описанием достижений ярославской комсомольской организации. Статьи Андропова охотно помещала центральная комсомольская печать и даже — бери выше — главный партийный орган — газета «Правда».

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив