Амнистия и три «но» вокруг

Какая конституция – такая и амнистия. Немного радости прожить с такой конституцией 20 лет. Оттого и юбилей не радует – нет причин для торжества. Ну, и амнистия получилась такая же: куцая, хитрая, не сверкающая милосердием. Да, и от кого нам ждать милосердия? От него? От них? Смеетесь? Нам и от себя милосердия ждать никак не приходится. Само слово – как из другой жизни...

Разговоров было много. А в результате – гора родила мышь. И не нужно было быть пророком, чтобы догадаться в самом начале, что ничем иным беременность такой горы закончиться не может.

И вообще-то тут и говорить было бы не о чем, если бы не одно «но». Впрочем, «но» здесь не одно, а три.

«Но» первое – а чего мы, граждане, так по этому поводу взволновались изначально? Что мы не понимали, что это за мероприятие такое неслыханного гуманизма готовится? Не могли не понимать. Зачем же мы, уважаемые, такую подтанцовку устроили? Сколько было всего написано-перенаписано всвязи с амнистией! Сколько надежд, совершенно, к слову, нереалистичных надежд выплеснули на бумагу, а заодно и на не слишком крепкие мозги соотечественников. Как же – готовится амнистия! Амнистия!! АМНИСТИЯ!!! Ух, как здорово!..

«Но» второе. Нашлись среди нас и те, кто решил власти помочь, направить ее на путь истинный: написать такой проект амнистии, что пальчики оближешь, просто прелесть, а не проект.

Вообще-то, дело это не бессмысленное. Если власть такой проект и не примет, а она его, конечно же, не примет, то хоть люди увидят, от какой замечательной штуки эта самая злобно-тупая власть отказалась.

И тут дело было за малым – прекрасный этот проект написать. Но ведь писать – это самое наше дело и есть: чай, не недоумки какие из госду-ы – напишем, не впервой. И так напишем, что закачаешься!

И что вы думаете – написали. Чуть ли не всей партией «5 декабря» писали, и написали. И что получилось? А получилось просто – всех на волю. У нас суда справедливого нет, значит, и приговоров справедливых нет. Так что – всех на свободу. Маньяков, убийц, насильников, воров, наркодилеров – всех. Чего там мелочиться, копаться: кого отпускать, кого нет – всех на свободу. Вот такой образчик коллективной оппозиционной мудрости.

Я не говорю о том, что власть такой проект принять не могла – она никакой не могла, кроме своего, лукавого и жестокого. Я о другом хочу сказать: что такой бездумный проект не приняла бы ни одна власть, сколько бы она мудра и добра ни была. Потому что амнистия – дело сложное: доброта к одним людям не должна оборачиваться страданиями других. Не у всех обитателей тюрем за спиной трепещут крылья, и было бы и глупо, и жестоко по отношению к нормальным людям добавить в наш насыщенный раствор ненависти еще несколько сотен тысяч кристалликов. В общем, здесь нужно было думать и думать.

А заниматься этим нам, как всегда, было недосуг. И мы предложили такую альтернативу, на фоне которой ужасный проект власти стал выглядеть уже совсем не так ужасно. И любой обобщенный Мамонтов-Леонтьев получил от нас прекрасную подачу, чтобы вогнать в мозги телеобывателя: «А вы что хотите, как демократы предложили – чтобы всю дрянь на улицы городов?». И чтобы телеобыватель, почесав затылок, крякнул: «Конечно, не хочу. Дураки эти демократы!». И вы знаете, дорогие мои, он не так уж будет и неправ, этот самый телеобыватель...

И наконец, «но» третье. Реакция на амнистию. Прежде всего, со стороны профессиональных правозащитников. Читать ее было стыдно. Ну, положим, комментарии Лукина уже давно не вызывают ничего кроме стыда. Стыда за себя. Что когда-то, двадцать лет назад позволил себе увлечься, попасть под обаяние «Яблока» – Явлинского, Болдырева, Лукина. Что, уж казалось – стрелянный воробей был, а забыл, что номенклатурное прошлое несовместимо с нравственной чистоплотностью. Наш уполномоченный по тому, чего нет, уже 10-й год крутится в этом кресле, пытаясь и невинность соблюсти, и капитал не потерять. Так что его реплика, что амнистия эта еще не самая плохая, а вот к столетию Первой мировой войны мы сделаем уж совсем хорошую (вероятно, предполагается амнистировать всех ветеранов той войны), большого удивления не вызывает.

Не вызывает удивления и подобная же реакция Федотова. Путин не назначает неудобных людей в свои структуры. Но вот когда в том же духе высказывается Людмила Михайловна Алексеева, что, дескать, это еще ничего – могло быть и хуже, то становится как-то неприятно... А еще неприятней становится, когда понимаешь, что иных «статусных» голосов и не слышно вовсе. Обществу как бы предлагается проглотить этот плевок в лицо, эту полуамнистию, эту насмешку над самим понятием «милосердие». Не жили богато – нечего и привыкать. Кушайте, что дают. И нечего тут нос воротить.

Не такой мне казалось должна бы быть реакция здорового общества на подобное событие...