Ах, я не автор, ах, я фиалка!

inesacipa — 13.05.2014


Фанфикшен уж-ж-жасно не любит критики по делу - и в то же время не в силах отказаться от фидбэка. Вот и вертится, словно уж на сковородке, пытаясь взбодрить систему опознавательных знаков: тут у нас фиалка, тут у нас кактус, тут у нас любитель кирпичей и погорячее... В некотором отношении я этих страдальцев понимаю: пишут они целенаправленную конъюнктуру, ни о какой самостоятельности и и самовыражении речи не идет, всей радости, что фидбэк получить да комменты посчитать.

Но порой охватывает желание сделать какую-нибудь глупость, если так можно выразиться, шпионского характера. Нет, я не испытываю желания пробраться в штаб правосеков (в Раду?), найти там и срисовать тайные карты нападения на мирных жителей. По нарисованным мною картам защитники мирного населения, скорее всего, откроют новые племена в Амазонии. Тоже, конечно, неплохо, но не слишком актуально. Поэтому моя личная шпионская деятельность далека от политики и близка к литературе. Тянет, например, записаться на какую-нибудь фандомную битву и накреативить для нее нечто ужасающее - ужасающее настолько, чтобы у оргов волосы дыбом стали. Причем не только на голове. Однако, читая уже накреативленное, я понимаю: всё самое ужасное написано до меня. Переужаснить эти пейринги мне не суждено - хотя бы потому, что я уныло-традиционна.

Это у меня волосы дыбом встают от некоторых фиков. Написанных весьма средне - но о ком, омайнготт!

Любовная лирика гномов (или о чем молчат эльфы).

"К тому времени, как Торин принялся за свои брюки, в них было куда тесней, чем это можно было себе представить: его член, возбужденный сверх меры, уже потемнел и набух. Когда Торин увидел, как задержался на его пахе взгляд Трандуила, он вдруг почувствовал, как что-то мощное и грозное, похожее на жажду битвы, всколыхнулось в нем. Теперь он знал: он либо сделает это, либо умрет от желания.
- Скажи мне, что ты видишь, - хрипло скомандовал Торин. - Почему смотришь так внимательно?
- Желаешь комплиментов с моей стороны? - Трандуил наклонил голову, на глазах становясь вновь отчужденным и спокойным: так тихий пруд затягивает слоем льда в морозную погоду. Торин ненавидел его за подобное, хоть и заметил, как выпрямилась спина Трандуила и напряглись мышцы его груди и живота.
- Я хочу знать, что это значило, - едва ли не прорычал Торин. - Там, в тронном зале, что ты видел, когда то и дело смотрел на меня?
Это был удар наугад, попытка пошатнуть спокойствие и уверенность Трандуила. И она сработала, лед треснул. Трандуил широко распахнул глаза и испустил едва слышный хриплый вздох.
- Я видел... - наконец начал Трандуил, и легкий румянец коснулся его скул. - Я видел, что ты хорош собой, тогда как гномы обычно грубы и неуклюжи. Ты был полон жизненной силы и совсем не похож на каменные изваяния, которым стремились подражать твои предки. И смотрел так прямо и гордо, как не смог бы никто из смертных, в чьих жилах не течет королевской крови."

Едва отойдешь от страшной картины гнома в боевых брюках (так вот что делает привлекательным даже гнома даже для эльфа! а вы думали - мертвый лось?), как тебе предлагают новую нямотку: Холмс и Ватсон выпали из лодки и стали чукчами.

Разумеется, от такого и Холмс сошел с ума (но все поржали: это наш Шерлок так выздоравливает).

"Шерлок и Джон неуклюже спустились к пляжу, одетые только в плавки и ботинки. Тюлени с опаской поглядывали на них, но не пытались бежать к воде, пока Шерлок не нагнулся и не кинулся к выбранному ими зверю. Тюлень быстро пополз к морю, хотя его тело было плохо приспособлено для передвижения по суше. Они выбрали животное, которое, осмелев из-за отсутствия хищников на острове, лежало дальше всех от воды. Шерлок размахнулся и нанес сокрушительный удар по затылку тюленя - «У них тонкие черепа», - рассказал ему Джон - но тот продолжал бороться, пока Джон не вонзил нож ему в хребет. Потом он выдернул его, из раны брызнула кровь и потекла темным потоком по пестрой шкуре.
Они оба на минуту замерли, тяжело дыша. Все произошло слишком быстро, слишком просто. Шерлок чувствовал, как в его крови играет неизрасходованный адреналин. Он стоял, задыхаясь, над Джоном и боролся с внезапным порывом бросить того лицом вниз на камни, оставить у него на шее отметину своими зубами и языком, а потом жестко оттрахать. Шерлок вытер рот рукой и отвернулся. Через плавки было явно видно его выступающую эрекцию. Так же, как и у Джона."

Невыразимо брутальных чукчей Холмса и Ватсона сменяют плаксивые короли династии Пэвенси, рыдающие в жилетку собственному создателю насчет того, как это болестно - побыв королями, снова становиться английскими школьниками - ни выпить, ни потрахаться...

Как король Нарнии из совратил Клайва Льюиса (но не до конца, потому что ныть ему нравилось больше, чем трахаться).

"- Да, мы были там второй раз. Когда мы возвращались через лес и шкаф в Англию, Сьюзен потеряла волшебный рог, который ей подарил Санта-Клаус. Нарнийцы его нашли и сохранили. У нас прошло всего ничего, а у них - тысяча лет. Нарнию захватили тельмарины, загнали местных в леса... А когда нарнийцы решили восстановить историческую справедливость, они позвали нас. Было странно возвращаться... Все, кого мы там знали, были мертвы. Это как если бы мы вернулись в Англию, а тут бы уже были фашисты.
Клайв потянулся за стаканом с водой. Рука у него дрожала. Он бросил короткий взгляд на Эдмунда. Тот по-прежнему стоял, прислонившись к двери, заведя руки за спину, запрокинув голову, так что была отлично видна белая шея, а глаза прятались за черными ресницами.
- Так, значит, ты тоже помнишь, как был взрослым.
- Мне было двадцать пять. И я был воином. И королем, - совсем тихо добавил Эдмунд.
- И ты вернулся в Англию, чтобы снова ходить в школу.
- Да, - Эдмунд теперь смотрел на него с вызовом. - С этим непросто было смириться. С этим непросто мириться сейчас.
Он быстро пересек комнату и навис над столом Клайва. Теперь тому приходилось смотреть на мальчишку снизу вверх.
- Быть запертым в теле, в образе, который... - Эдмунд дернулся, будто ему было больно. Чуть повернул голову. Шумно вдохнул. - Не иметь права жить жизнью, которой должен жить. Притворяться кем-то другим, чтобы дать себе шанс через несколько лет урвать кусок той жизни, которая принадлежит тебе по праву..."

Моя проблема как фикера (если бы я вздумала примерить на себя роль фикера) заключается в том, что у меня нет сугубо фикерских проблем, побуждающих писать нечто подобное. Например, я легко вхожу в режим игр и фантазий - и легко из него выхожу. Для меня реальность - не проклятье истЕного короля волшебной страны, спрятанной в шкафу под шубами или в умной машинке с путеводной мышкой. Для меня реальность привлекательна и полноценна хотя бы тем, чего в игровой вселенной не получишь: запахом, вкусом, касанием, живыми чувствами и живыми людьми.

Есть у меня стойкое ощущение, будто каждый фикер боится живых людей. И в первую очередь боится мужчин. Большинство фикрайтеров - девочки разного возраста. Но даже те, кто давно замужем, демонстрируют весьма странное представление о мужчинах, как о диких, необузданных существах, которых периодически накрывает нечто вроде брачного гона. И которые, как слоны, никогда ничего не забывают, особенно если это "ничего" касается стояка: на кого у них встало, когда у них встало, насколько у них встало... Потом эти люди-слоны годами ищут и непременно находят того, кто вызвал у них прилив крови к нижнему мозгу.

писала повести лариса
всегда от имени мужчин
которые увидев женщин
тотчас насиловали их
© vera

Они найдут тебя и возьмут свое, помни это, о нечаянно вызвавший стояк! И даже не свое возьмут, но уже в другом жанре - нон-кон (что в фанфикшене значит "не по согласию") и с рейтингом NC-21 (никогда не понимала, почему алкоголь и зверства на Западе дозволены с одного возраста, с 21 года - есть ли в этом определенная связь?).

Вот скажите мне, мужчины, вы лично помните годами, на кого у вас встало во время просмотра порнушки, зависания в клубе, официального мероприятия или корпоративной вечеринки? На свадьбе кузины, на пикнике с друзьями, на пляже, в лесу и в поле? Было у вас такое чувство, что это стоякоообразующее нечто надо догнать, связать и долго насиловать в заброшенном здании, добиваясь формирования у жертвы стокгольмского синдрома? Вы начинали ходить следом и мерно бубнить: "Ты моё, ты всегда было моё, ты будешь моё, у нас будут, дети, собаки и ипотека, это будет прекрасно"? Если да, то поздравьте себя - это не любовь. Это фиксация, которую герр Зигмунд Фрейд описывал как закрепление жизненных интересов и установок человека на каком-то определенном травмировавшем его событии, в силу чего настоящее и будущее становятся для него в той или иной степени чуждыми.

Забавней всего то, что объект фиксации не имеет ни малейшего значения, с таким же успехом травмированный мог запасть на тех, кто стоял левее или правее, попади они в фокус внимания. И все-таки девочки-фикерши воспринимают патологическую тягу как избранность. Они даже стараются усугубить ее патологичность, словно любви с первого взгляда и на веки вечные недостаточно. Набор приемов кочует из фандома в фандом.

1. Садомазо и гуро. Последнее означает не какое-то там связывание с легкой поркой, но необратимые увечья, жестокие пытки и зверские убийства. Секс на гладиаторской арене под свист распаленной толпы, перед тем, как пойти на корм зверью, секс с противником, взявшим тебя в плен, секс с бандитом, которому пришла идея развлечься с заложниками - верный залог большого оргазма и большого обоюдного чувства. Мотив ебли на трупах популярен в любом фандоме, то и дело натыкаешься на всякие: "когда он в третий раз оттолкнул Сэма чуть дальше, чем следовало, все кончилось тем, что тот отымел его, ткнув лицом в еще теплые останки какой-то девушки" (с).

2. Адреналиновая или паническая атака. Здравомыслие подсказывает мне: у неопытного охотника на тюленей, у белого человека, а тем паче современного (это герои не Дойля, а сериала) англичанина, воспитанного в добром отношении к животным, при необходимости лупить дубиной по умилительным тюленьим мордашкам сработает рвотный рефлекс. Да так сработает, что он, пожалуй, не сможет воспользоваться плодами удачной охоты. Какой уж тут секс на расчлененных трупах... И не стоит отмахиваться: это ж Холмс, няша психическая! У него ни одного здорового инстинкта не найдешь, кроме, разве что, инстинкта возвращения к Ватсону после зимовья расследования.

3. Обратный вариант: страх перед нормальной жизнью. Персонажи то и дело демонстирируют надуманные рефлексии по поводу ничем не примечательных процессов взросления, социализации, реализации себя. Какое горе, что герои не поженились в возрасте пятнадцати лет, потому что потом они испортились до невозможности! Ну еще бы, у них появились левые цели и интересы, помимо люппви. Уж как бы они были хороши у алтаря сразу после своего первого секса! И любили бы друг друга вечно-вечно. Ведь все браки, заключенные сразу после выпускного, длятся всю жизнь, кого хотите спросите. Если бы еще противные, непонятливые взрослые не давили, требуя найти себе работу и жилплощадь... жизнь с тем, кому ты дал на выпускном, была бы идеальной.

Гляжу на то, как средний фикер пытается найти конфликт для построения произведения - а чувство такое, будто нахожусь на кухне и вижу, чем шпигуют колбасу. Хочется спросить: неужто вы надеетесь скормить это читателю? Хотя чего спрашивать? Надеются. И скормят. И получат вожделенный фидбэк.

Вдобавок если у фикеров получится внедрить обозначения, неизобретательно переделанные из форумных смайликов, то и критики будут "официально" гаситься: видите фиялочку? Так чего же вы аффтару говорите, что плохо написано, обоснуй сдох, правописание издыхает, а литературный стиль вообще мертвым родился? Нехорошо, невежливо говорить правду тому, кто предусмотрительно налепил на себя фиялочку.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив