Почему стоит выбрать одноэтажный дом: проекты и планировки 
Цифровизация такая цифровизация 
Съешь меня / Выпей меня 
Гадание на кофейной гуще 
Поздней осенью на границе Кировского района в Красноярске 
«Библиотека приключений» 
Доброе утро! 
Мариуполь, 13 ноября 2024. Ремонт после пожара. Итоги года. 
Араукания с кондорами. НП Конгийо. Радужная лагуна ( Laguna Arcoiris)
28.08.2022 —
28 августа. Игорь Юрков
29 августа 1942-го года
vazart — 29.08.2022
в дневниках. Сегодня подобрались объемные, но очень интересные
записи. Особенно - Николая Попудренко и Георгия Эфрона.Всеволод Вишневский, писатель, 41 год, политработник, Ленинград:
29 августа.
Солнечно, тихо...
Работаю.
В ряде рассказов, пьес, повестей начинают пробиваться пробы оценок воюющей Красной Армии, есть ряд новых типов, описание борьбы отживающих и новых военачальников; проистекающие из этого ситуации, результаты. Попытки анализа (Симонов, Корнейчук, Гроссман, Довженко). Война еще не закончена, ряд писательских положений может оказаться неточным... Но самые попытки анализа войны следует приветствовать.
В Госкиноиздате вышло новое издание «Мы из Кронштадта» с предисловием Николая Тихонова. Узнал об этом из газеты «Литература и искусство». В производство сдана 2-м отделом Пубалта моя книга «Крепость Кронштадт» (четыре с четвертью листа).
Просят написать листовку для немецких и финских моряков.
Мысль: дать голубым карту Балтийского моря, по карте красные стрелы на Хельсинки, Турку, в море; на Кенигсберг, Штеттин, Данциг, Берлин. Удары советской авиации и подлодок. К этому текст: «Балтийское море — могила немецких и финских кораблей».
Написал статью для радио к 30 августа — призыв к балтийцам: «Знайте, что у немцев под Ленинградом на окопных работах — дети... Истощенные, избитые советские дети, а эти дети — наша золотая пионерия, друзья балтийцев... Освободите их!»
Думаешь, пишешь, а у самого душа разрывается...
Работал над пьесой. Уточнял второй акт.
К семи вечера поехали в сад отдыха — в театр. Парк, аллеи, публика, даже киоски с «розовой» водой. Смотрели «Русские люди» Симонова. Есть несколько хороших походных сцен; хороши Глоба, старый офицер, есть зарисовки русских типов... Но философии событий, проникновения в нутро войны — еще нет. Была гроза, шел дождь,— это несколько мешало смотреть спектакль.
...Под грудой земли, тут же в саду, лежат зарытые кони Клодта с Аничкова моста... Эпос Ленинграда неизмеримо сильнее бытовой драмы.
В газете «Das Reich» статья Геббельса «Если мы не победим теперь, мы не победим никогда». Справедливо! Не победите!
Вера Инбер, поэт, 52 года:
29 августа.
Кронштадт. Дом флота. У Тучкова моста мы долго ждали, пока окончательно стемнеет: катеры ходят только ночью. Но эта лунная ночь была так ярка, что вряд ли могла служить защитой. Впрочем, все было спокойно. Изредка только взлетали ракеты.
Между нами и берегом шли сопровождающие нас «дымзавесчики». При луне явственно чернели их настороженные пушечки.
Мы сидели на палубе, пока не озябли, потом вошли в маленькую каюту, где было запрещено курить, так как она была обращена к вражескому берегу.
В Кронштадте (мы прибыли туда поздно ночью) нас встретили и повели в Дом флота. Залитый луной город был совершенно тих. На площади патруль проверил наши пропуска при свете потайного фонаря, держа его у самой земли. Но желтый огонек фонаря был заглушён луной.
Здесь война еще ощутимее, чем у нас в Ленинграде. Еще пустыннее улицы, еще виднее разрушения. Столетние каштаны искалечены бомбами. Встретила на улице женщину, несущую ребенка на перевязку. Голова и глаза обмотаны марлей, он свесился через материнское плечо, ручка болтается в воздухе. Мальчика ранило третьего дня во время обстрела. Неправильно, что здесь еще остались дети. Я бы их всех до единого вывезла отсюда.
Все стоит у меня перед глазами образ корабля, где мы выступали. По существу это уже не корабль, а крепость, вросшая в воду. В прошлом году вражеские пикирующие бомбардировщики нанесли ему глубокие раны: башни потеряли связь между собой и, разобщенные, сражались, как отдельные крепости.
Когда командир центральной башни послал вестового с приказом в носовую, тот донес ему, что таковой уже не существует, а вместо нее вдали виден собор — такое там открылось зияющее пространство.
Целая гора ржавого, чудовищно покореженного железа, лежащая на камнях мола вблизи корабля, — это то, что было извлечено из него после боев. Но и неподвижный, он еще грозен для врага.
Когда его сохранившиеся башни открывают огонь, мы в Ленинграде слышим это. И Евфросинья Ивановна говорит:
— Ну, дай-то бог!
Наше литературное выступление происходило в кают-компании, где было тепло, даже жарко от близости машинного отделения и от количества народа, пришедшего послушать нас.
Город в целом — настоящее морское гнездо. На улицах очень мало женщин. Со двора Дома флота в одном из окон видна рыба, распяленная лучинами: белокурая актриса фронтовой бригады вялит на солнышке сига, полученного от благодарных слушателей.
А слушатели здесь действительно благодарные.
Николай Попудренко, партработник, 35 лет, компндир партизанского отряда им. Сталина в большом партизанском соединении:
29 августа.
В этот день [19]41 года я с группой товарищей переехал линию фронта и начал свою деятельность в тылу врага. В этом дневнике я хочу отчитаться перед партией и народом за свою работу: скажу основное и кратко, а оценку дадут люди, знающие меня по совместной борьбе с врагом.
1. 23 августа [19]41 г. в 19.30 началась бомбежка г. Чернигова. Город начал гореть. Люди в панике, рабочие бросали предприятия, служащие учреждения, милиция оставила свои посты; появились мародеры, начался грабеж магазинов и складов. Проходившая 5-я Армия через город не имела хлеба, так как хлебозавод из-за отсутствия рабочих остановился. В этот критический момент в городе я остался один (по своей инициативе и совести). Работники НКВД и облмилиции залезли в щели и оттуда не вылазили до утра. Одни работники облисполкома спасали свой дом и гараж, в дела в городе не вмешивались.
Рано утром учреждение облисполкома было на замке, НКВД и милиция удрали в неизвестном направлении, секретаря горкома Леоненко и пред[седателя] горисполкома Брона с трудом разыскали в щелях. Они бездействовали.
С наганом в руках я мобилизовывал всех людей для борьбы с пожаром и боролся с мародерами. Вообще непосредственно командовал милицией (вернее — теми милиционерами, которые по своему сознанию остались в городе, но не имели командира).
Люди, узнав, что в городе остался я один, брели все в обком за советом и поддержкой.
За первую половину дня 24 [августа] [19]41 г. я многих эвакуировал в села области, представлял им лошадей и подводы.
Авиация противника, не встречая сопротивления, продолжала город разрушать. Но фронт от города был на расстоянии 100–120 км. Со мной вместе остались и работали тт. Бобырь, Наконечный, Балицкий. Первый и последний чувствовали себя хорошо. Прекрасно действовал облвоенком Леман.
В 16.00 24 [августа] меня вызвал тов. Федоров в село, где находился обком КП(б)У.
Здесь было решено, что я еду через фронт в тыл противника и должен возглавить командование областным партизанским отрядом и подпольным обкомом КП(б)У.
25 [августа] я выехал, 29 [августа] я был в 187-й дивизии, а 2-го и 3 сентября машинами пробрались через огневую линию фронта. По нашим следам шли немцы.
2. Много пришлось поработать, чтобы удержать группы областного отряда, которые к этому времени были распределены по отдельным лесам для укрытия от противника. Еще больше нужно было сил и воли, чтобы организовать и удержать три отряда Холменского района и один отряд Корюковского района. И это все было сделано.
3. Провели большую политическую работу среди народа; достали радиоприемник; организовали типографию, проводили партийную работу в отрядах и селах.
4. Руководил или участвовал всеми сложными боями с противником.
По порядку (основные).
а) Участвовал и руководил сложным уличным боем с противником, по численности превосходящим нашу группу, в райцентре Понорница.
б) Шесть дней руководил боями с мадьярами в Рейментаровских лесах. Сам брал пленных.
в) Вместе с нач[альником] штаба разработали план нападения на немецкий гарнизон в с. Погорельцах и руководили этой операцией.
г) Руководил разгромом Корюковской полиции. В с[еле] Гутке-Студенецкой убили 43 человека, взяли ст[анковый] пулемет и один ручной. С нашей стороны потерь не было.
д) Руководил операцией по разгрому мадьярского гарнизона в с[еле] Ивановке. Убито 156 чел[овек] (92 + 64). Взят один ст[анковый] пулемет и 2 ручных.
е) Вместе с начштабом Д.Ив. [Рвановым] и командирами рот разработал план обороны и, по существу, план разгрома немецкого полка в Елинских лесах 23 марта [19]42 г. (А.Ф. [Федоров] был болен).
ё) В оборонительных боях я часто бывал на огневых позициях и сам строил оборону.
Короче говоря, я не руководил боями и не участвовал в них лишь в с[еле] Безугловка и других (хозяйственных операциях).
В штабе руковожу диверсионной работой, хотя и недоволен ее результатами (не все от меня зависело).
В общем, меня не могут обвинить в бездеятельности, в пассивности или трусости. И я этим горжусь. Наоборот, меня обвиняли в излишнем лихачестве и даже называли «антиреволюционным».
Вот, коротко, мой отчет.
Вообще-то за год можно было сделать больше. Постараюсь, если от меня будет зависеть, работать еще лучше. А вообще говоря, от нас теперь партия требует работать более решительно и с большим эффектом для фронта, чем когда-либо.
Сегодня нашелся еще один партизанский отряд (20 человек]). Командир — Балыков, комиссар — Дедик. Это был Чечерский отряд в количестве до 300 чел[овек]. Осталось 20 (?).
Георгий Эфрон, сын Марины Цветаевой, 17 лет, Ташкент
29 августа.
Недавно зашел к одному известному профессору-пушкинисту. Собственно говоря, знаком я не с ним, а с его женой; встречал ее в Наркомпросе, болтаем с ней о политике; она знает мою биографию и немножко воображает, что я — знаток международной политики, что не так уж неверно.
Дело под вечер; только что прослушали вечернюю передачу Совинформбюро; сводка плохая; настроение — еn conséquence. В комнате — седоволосый и седобородый проф<�ессор> Ц<�явловский>, его жена — с кротким, чуть-чуть уныло-ироническим выражением лица. Когда-то она была, наверное, красива; теперь поблекла, но сохранила некое обаяние доброты сердца. Он и она — типичные дореволюционные интеллигенты, перестроившиеся окончательно на новый лад, но сохранившие прежние привычки, manières de parler, какие-то повадки прошлого. Кроме того, сидят племянник — красноармеец и племянница — сотрудница местной областной газеты. Красноармеец — молодой, чуть застенчивый, улыбающийся человек. Мадемуазель — вспыльчивая брюнетка. Разговор — скользкий. Все, кроме красноармейца настроены оппозиционно. Хотя, вернее, это типично интеллигентская фронда. Особенно кипятится молодая девушка. Она несдержанна на язык и клеймит колхозную систему. «Я была в районе, я видела, я знаю, что это такое...» Они с красноармейцем пикируются; она защищает частную собственность: «изначальное» и т.д. Он — «правоверен». Родственники посмеиваются над ее агрессивностью, но в душе согласны; советуют закрыть окно. Разговор неизбежно переключается на thème du jour: Второй фронт. Потоки высказываний, предположений, стратегических данных; в общем все сходятся на том, чтобы клеймить англичан за бездействие, и разделяют убеждение (прежнее) И<�осифа> С<�талина> о «загребании жара чужими руками». Профессор и его жена, племянник и племянница плавают, явно плавают в море относительности; подобные «военно-принципиальные» разговоры неизбежно приводят в тупик. Дело в том, что совсем открыто никто не высказывается, и даже если высказываются, то опять-таки приходят в тупик, к неизбежному выводу: «Мы ничего не знаем, все впереди». Но какого чорта было так долго говорить, обсуждать положение, кипятиться и волноваться, чтобы прийти к этому выводу? Мне кажется, что этот пессимистический исход, этот вынужденный фатализм, этот тупик напрашивался сам собой с самого начала; с самого начала можно было произнести этот вывод, не прибегая к длинным рассуждениям. Мне все это напоминает басню Фенелона о Pyrrhus. Я это высказываю; все смущены и удивлены. Ясно, что надо было просто поговорить, хотя знаешь, что из этого ничего не выйдет плодотворного. Иными словами: да, мы знаем, что можно было сразу сказать, что мы ничего не знаем и не можем знать, что у нас нет данных, что мы можем только ждать событий, но для чего же мы собрались здесь; о чем говорить? Отчасти они правы, но как это несерьезно! Другое дело — салонный французский блестящий разговор, искупающий свою бессмысленность, бесцельность, бесплодность и бессодержательность своей формой, переливами языка, блеском парадоксов и анекдотов. Но здесь все говорят искренне, кипятятся — в который раз! — как настоящие дети. Нелюбовь к четкости слова, к скупости в пользовании им, рыхлость, неопределенность; — passer le temps, causant de choses importantes, tout en sachant l’inutilité de pareilles conversations — et c’est tout.
Приходят два поэта: Павел А<�нтокольский> и Владимир Л<�уговской>. Павел А. — маленький, черноглазый, с обезьяньим лицом, живой человек. Владимир Л. — человек высокого роста, ходит с палкой, прекрасно одевается; густые брови, великолепная шевелюра, regard léonin; курит трубку. Англофил, говорит медленно. Говорят, что он — дворянин, и называют какую-то знатную фамилию; en tout cas il en a tout l’air. От него пахнет водкой. Все писатели пьют. В разных дозах, но скорее мало, чем совсем нет, скорее много, чем мало et ainsi de suite. Пьют Толстой и Погодин, Луговской и Антокольский, Ахматова и Городецкий, пьют все.
В.Л. рассказывает, как он побил человека, кричавшего «бей жидов», причем Павел А. будто бы это видел. Павел А. неуверенно поддакивает. Постепенно центр тяжести разговора переходит к двум писателям. Как большинство из своих собратьев, когда они соберутся вместе, они начинают говорить о недалеком довоенном прошлом. У этих двух в воспоминаниях явно перевешивает тоска по выпитому и съеденному. Все они ездили на съезды в республики, где их угощали, сколько выпито и съедено! Мне смешно. Представляю себе, как бы матернулся рабочий или крестьянин, слушая описание выпивок и пиров этих «паразитов» (обязательно бы так выразился!).
А. и Л. рассказывают, главным образом, о Грузии, драках в ресторанах, выпивках, имитируя акцент грузин. Все это занимательно, ибо Л. — прекрасный рассказчик, а А. — остроумный человек, но крайне примитивно. Нашли о чем вспоминать! О кафе и окороках! Ну и источники вдохновения. А ведь это официальные сливки интеллигенции. Все-таки насколько они ниже западной. А может, они правы? Ведь, действительно, описываемые наслаждения — «бесспорны». Это, конечно, так. Но это очень грубо и примитивно, и то, что наслаждения такого сорта перевешивают в их сознании, — показательно и характерно, hélas. Такой «чувственный материализм» хорош и терпим только в гармоническом равновесии с préoccupations и увлечениями высшего, даже иррационального порядка. Cе sont des poètes, que diables, надо быть тоньше! Не говоря уже о несоответствии облика их творчества и облика их жизни: прославление сурового труда, с одной стороны, ненависть к буржуазии и т.д., а с другой — идеалы жизни, тождественные с устремлениями капиталистов: хорошая выпивка, хороший обед, хорошая квартира. Это выходит очень неловко.
Еще об интеллигенции. Интеллигенция советская удивительна своей неустойчивостью, способностью к панике, животному страху перед действительностью. Огромное большинство вешает носы при ухудшении военного положения. Все они вскормлены советской властью, все они от нее получают деньги — без нее они почти наверняка никогда бы не жили так, как живут сейчас. И вот они боятся, как бы ранения, ей нанесенные, не коснулись и их. Все боятся за себя. В случае поражения что будет в Узбекистане? Все говорят, что «начнется резня». Резать будут узбеки, резать будут русских и евреев. Страх перед этой резней. «Власть непрочна». Любопытно, как несдержанна и словоохотлива русская интеллигенция. С одной стороны, немец — «фриц», «мы их истребим», «сволочи» и т.д., с другой — «будет резня» и оханье при слухах об отступлении. А при победах — вы видите! Я это всегда говорил! Я это еще, помните, когда предвидел! Вот мы какие! Да мы без англичан обойдемся! Нельзя же такому человеку отвечать: «Позвольте, уважаемый! Тогда вы говорили о резне, и мрачно говорили, водя пальцем по карте: путь отрезан, отступление невозможно, что мы здесь будем делать, будет резня!» Это, конечно, сказать нельзя ни в коем случае.
Любопытно отношение интеллигенции к англо-саксонским союзникам. С одной стороны, все говорят о предательстве Англии, наживе Америки, «исконной вражде» этих стран по отношению к СССР. Говорят о «загребании жара», «политике non-intervention», Гессе, капитализме. С другой стороны, наличествует симпатия к этим странам, ибо кто после войны будет «нас снабжать продовольствием, кто будет помогать восстанавливать промышленность»? Никому из них не хочется новых пятилеток. «Одни мы восстановимся только через 50 лет». Все мечтают о «condensed milk», американском шоколаде, ширпотребе. И не только об этом. Многие фрондеры мечтают о том, что Англия и США сумеют сделать наш строй более гибким и либеральным, будет новый НЭП, увеличится свобода слова и печати и т.д. В интеллигентах борется сознание, что союзники слишком много говорят и слишком мало делают, и желание попользоваться в будущем благами, исходящими от этих же союзников. Из разговоров явствует, что жалеют не о Днепрогэсе и майкопской нефти, а о санаториях в Кисловодске и дачах. Им бы очень хотелось, чтобы союзники разбили немцев, восстановили границы СССР, а потом завалили продуктами, восстановили промышленность и немного смягчили «систему». И когда оказывается, что все-таки союзники не благотворительное учреждение, когда союзники медлят ли, мало бомбят ли, начинается возмущение, разговоры о предательстве. Это очень любопытно. Несмотря на интеллигентскую тенденцию к оппортунизму, к приспособленчеству, они отнюдь не трезвые политики. Их аппетиты и воспоминания их — главенствуют, и когда создается угроза этим аппетитам в настоящем или будущем, то вешаются носы и слышатся слова возмущения. Любят советскую власть гораздо больше за то, что она материально дала, дает и должна дать именно им, интеллигентам, чем за то, что она вообще сделала.
Сохранено
|
|
</> |
29 августа 1942-го года
Оставить комментарий
Популярные посты:
Предыдущие записи блогера :
27.08.2022 —
27 августа. Евгений Евтушенко
27.08.2022 —
27 августа. Арсений Несмелов
26.08.2022 —
В день памяти Николая Гумилёва
26.08.2022 —
26 августа 1917-го
24.08.2022 —
24 августа. Игорь Юрков
23.08.2022 —
23 августа. Корней Чуковский
22.08.2022 —
22 августа. Владислав Ходасевич
21.08.2022 —
21 августа 1937-го года
18.08.2022 —
18 августа. Андрей Анпилов
Архив записей в блогах:
Сегодня послушаем песни и мелодии русского поэта, композитора, певца, музыканта Евгения Кемеровского (Яковлева). Скажу честно, слышу этого исполнителя впервые, но как и всякий мой однофамилец, он вызывет у меня интерес. Песни взяла первые попавшиеся, так как не знакома с его репертуаром. ...
Божечки.. поднимите руку те, кто ещё не перепостил Белоникиного поста с цацками, и не собирается этого делать, я вас добавлю в отдельную группу, и в ближайшие несколько дней буду читать только ...
Вот этот прогноз сбывается: repressed59.livejournal.com/38353.html22nd-May-2010 11:49 am - Задержан Д. ФеоктистовТолько что (где-то в 11:30) был задержан один из организаторов акции солидарности с шахтёрами, лидер Национал-демократического движения Дмитрий Феоктистов. Акция ...
ПО БАТУРИНЫМ! ОГОНЬ!Прокуратура Москвы требует изъять землю у БатуринойВ 2007 и 2008 годах Юрий Лужков подписал распоряжения о том, что «Интеко» построит на одном участке бизнес-центр, а на другом — жилой ...
