15 апреля 1938-го года

Варвара Малахиева-Мирович

15 апреля.
Ул. Огарева. Желтый кирпичный дом двора-колодца против наших окон залит солнцем. Над ним узенькая вырезная полоска беловато-голубого неба с чуть лиловым оттенком (как на картинах Верещагина).
Умер Шаляпин. Вчера об этом в «Известиях» заметка Рейзена («Известия» (14 апреля 1938 г.): «…в рассвете сил и таланта Шаляпин… променял Родину на длинный рубль. Ушел он из жизни, не оставив после себя ничего…»), снисходительная и пустая, как будто о самом Рейзене, бездарно подражающем Шаляпину, а не о гениальном создателе целого ряда музыкальных образов, о непревзойденном по силе вдохновения и творческой мощи певце. Москвин, Алла, Массалитинова помянули его тем, что в слезах прослушали все его пластинки на патефоне. После этого Массалитинова бросилась к Алле и, схватив ее за плечи со всей кабанихинской силищей, темпераментом, завопила: «Клянись, клянись, Алла, не подавать рук этому завистнику, этому ничтожеству — Рейзену!»

Александр Волков

Дружище Тося! Вчера получил твое письмо и уже отвечаю. Спешу поделиться с тобой большими новостями. Начну с того, что я был у Маршака. Произошло это так: 14 апреля я получил открытку из редакции «Детского Календаря». Редактор «Д.К.» Ольга Васильевна Молодых предлагала мне сотрудничать и ссылалась на рекомендацию С.Я. Маршака. Из разговора с ней по телефону я узнал, что она часто бывает у Маршака и понял, что С.Я. в Москве. Я узнал, что он в санатории «Узкое» (20 км от Москвы). 15-го после обеда я созвонился с С.Я., и он сказал, что очень рад будет меня видеть. Я взял такси и помчался в Узкое.
С.Я. встретил меня, как своего. Это удивительно милый и симпатичный человек, с ним сразу чувствуешь себя легко и свободно.
— Я вас представлял совсем не таким, — начал С.Я. — Я думал, что у вас вот такая борода… — Поясняющий жест рукой.
— Ну, как же, ведь все-таки доцент! А бородке-то как раз и не оказалось.
Он сразу начал угощать меня чаем, яблоками, шоколадом, предложил мне лечь на кушетку. Я, конечно, его предложением не воспользовался; уложил его, а сам сел в кресло, и начался у нас душевный разговор. Он подробно расспрашивал меня о моей жизни, о моих интересах и наклонностях, о том, что я читал и каких писателей больше люблю; люблю ли я животных, рисую ли; каковы мои жилищные условия, есть ли у меня время для работы, велика ли моя семья и т.д. Словом, С.Я. проявил величайшую заботливость и величайший интерес ко всему, что меня касалось.
Он много говорил о литературе, о ее подразделении на собственно беллетристику и научно-популярную литературу, разбирал некоторые произведения. Кстати: оказывается, М. Ильин, автор книг «Рассказ о великом плане», «Горы и люди» и др. — младший брат С.Я. и его ученик в литературе.
С.Я. также дал подробную оценку моей сказке «Волшебник Изумрудного города». Он сказал, что на фоне общей серости нашей литературы эта сказка ему очень понравилась, он ее хотел предложить Ленингр[адскому] отделению Детиздата, но по ряду причин ему этого не удалось сделать. (Кстати: она и здесь Детиздатом включена в план 39-го года, и обещают вскоре заключить на нее договор. «Первого воздухоплавателя» ему не удалось прочесть, и он очень жалел, что я не привез рукопись, чтобы прочесть хотя несколько страниц.
При этом разговоре я ему рассказал о тебе и о тех поручениях, что я тебе дал; имей это ввиду, когда будешь у него в Ленинграде. О твоих литературных занятиях я ничего не сказал, т.к. это было бы преждевременно (ты, кажется, и сам думаешь так же).
С.Я. спросил меня, люблю ли я стихи и писал ли сам стихи. Я сознался в том, что действительно писал. С.Я. сказал, что для прозаика обязательно чтение стихов (конечно, хороших!), т.к. они приучают к речи ясной, точной и образной.
Он страстно любит читать стихи. Он прочел мне вслух целую поэму Жуковского «Суд в подземельи», вещь страниц на 18. С.Я. считает ее лучшим произведением Жуковского. Потом прочел целый ряд отрывков из поэмы Твардовского «Страна Муравия». Я эту вещь не читал, а, оказывается, она очень хороша. Потом С.Я. прочитал (на память!) несколько своих еще не напечатанных произведений. Все они мне очень понравились, чувствуется большое мастерство и много настроения. Прочитал и я С.Я. два своих стихотворения, тряхнул, что называется, стариной. Одну вещь — «Настало тревожное время, готовится рыцарь к войне…» он одобрил безоговорочно, сказав: «Очень хорошо». Другую «Увлеченный внезапной мечтою» признал более слабой, но все же нашел, что и тут безусловно чувствуются способности.
Трудно, конечно, припомнить все наши с ним разговоры, т.к. я сидел у него без малого часа три, но приведу еще интересную деталь: он сказал, что Горький, безусловно, заинтересовался бы мною, будь он жив. Я в свою очередь рассказал ему, что однажды, когда А.М. еще был жив, я видел во сне, что он пригласил меня к себе секретарем. Я был вне себя от радости, а проснувшись, горько разочаровался.
Во время беседы с С.Я. выяснилось, что он меня рекомендовал не только в «Дет[ский] Календарь», а и в журнал «Молодая Гвардия» и Ивантеру — редактору журнала «Пионер» (если ты не знаешь его, то скажу, что по объему он вроде вашего ленинградского журнала «Костер», а по содержанию лучше: это оценка С.Я.) Я, конечно, высказал С.Я. величайшую признательность за его заботы.
Распрощались мы чрезвычайно довольные встречей (по крайней мере, я!) И тут С.Я. проявил большую заботу о том, как я доберусь до города, хлопотал о машине или лошади. Словом, в писательской среде — это редкий и удивительный человек (кстати, об этой почтенной писательской среде он рассказал мне много нелестного и рекомендовал мне не бросать основной работы, пока я твердо не укреплюсь в профессии литератора. Я и сам такого же мнения).
Вот, дружище Тося, какие дела!
На следующий день я отправился в «Дет[ский] Календарь». О.В. Молодых (бывшая учительница в семье Горького) сообщила мне, что С.Я. очень хорошего мнения обо мне, что он очень жалел, что потерял меня из виду (я-то ему писал в Ленинград, но, очевидно, эти письма им не читались — он ведь долго и опасно болел: два месяца пролежал в клинике мозга без сна — это было страшно мучительно. Характерная подробность: С.Я. очень заботился об одном больном, а тот украл у него часы и убежал!)
С Ольгой Васильевной мы быстро договорились. Я взял несколько исторических страничек: Суворов, Кутузов, Жанна д`Арк, Вильгельм Телль, Борьба Севера и Юга. Кроме того, 3–4 странички по истории математики, 2–3 странички «Развлечения и забавы. Сейчас я работаю над этими листочками, надо их сделать к 1/V. Работа довольно трудная, т.к. требует величайшей сжатости, максимума материала при минимуме места.
Из «Д.К.» я поехал в «Молодую гвардию». И здесь меня встретили очень хорошо. Сообщили мне, что Маршак рекомендовал им меня, как очень талантливого человека, и они хотели бы заручиться моим сотрудничеством. Самуил Яковлевич будто бы сказал им, что у меня «в портфеле» есть ряд вещей на научные темы. Портфель был у меня с собой, но там таких вещей не оказалось. Я им предложил напечатать в журнале «Первого воздухоплавателя», если согласится на это Детиздат, с которым я заключил договор. Показал отзыв Макаренко на «П. в.», что произвело большое впечатление, и они попросили у меня рукопись. Я пошел в Детиздат, там мне отдали рукопись и сказали, что будут очень рады, если повесть предварительно будет напечатана в журнале. «М.Г.» обещала дать предварительный ответ дней через пять — будет или нет напечатана повесть.
Помимо этого они завалили меня кучей заявок. Хорошо бы описать жизнь комсомола в Вузе. Недурно бы описать человека (комсомольца), поднявшегося из низов и ставшего научным работником или профессором. Редактор Изместьев дошел до того, что начал уже говорить о повести, о романе! «Что вам стоит это сделать при вашем литературном уменьи и опыте?»
Подумай только!
Я, конечно, охладил его восторженный пыл и заявил, что такие вещи делаются не сразу, а над темами обещал подумать. Одним словом, вел себя достойно, как подобает мастатому писателю, убеленному сединами.
Ивантеру в «Пионер» еще не звонил и у него не был. Это и хорошо, т.к. и без того мое письмо достигло невероятных размеров. О всем последующем информирую.
Насчет повести из жизни летчиков. Почему-то уверен, что напишем хорошо и благодаря моему возрастающему весу — ее примут. Так что думай о сюжете! (Кстати: С.Я. обещал переговорить обо мне с директором Детиздата С.А. Андреевым).
Пока все.
Твой брат Саша.
Привет Гале!

Предыдущие записи блогера :

13.04.2023 — 13 апреля. Давид Самойлов

13.04.2023 — 13 апреля. Даниил Хармс

12.04.2023 — ДЕНЬ КОСМОНАВТИКИ

11.04.2023 — 11 апреля. XX век. 60-тые годы

11.04.2023 — 11 апреля. Инна Лиснянская

11.04.2023 — 11 апреля. Семен Липкин

10.04.2023 — 10 апреля. Пара стихов

10.04.2023 — 10 апреля. Марина Цветаева

08.04.2023 — 8 апреля. Федор Сологуб

07.04.2023 — 7 апреля. Инна Лиснянская

Архив записей в блогах:

От нас уехал Анатолий Вайсман

Со слезами на глазах читала я объяснительную Анатолия Белого, который разъяснил нам, по какой причине он уехал в Израиль. Я вообще обратила внимание, что молча уйти никто из ...

Ужос

Катался тут по стране... А темнеет же уже же рано. А ещё и дорога сильно второстепенная - через лес, типа срезал. И темнотища уже. И самое мерзопакостное - погода такая, что туманы щас по ночам стоят прям мрачные - от перепада температур. И вот еду - хоть глаз выколи. Хорошо хоть фары ...

Никита Бесогон

В ленте видел упоминания того, как nikitabesogon объяснял инцидент с битьём ногами юноши, бросившего в него яйцом. Просмотрел все четыре с половиной выпуска "Бесогон ТВ"; ответов на вопросы публики там немало, но искомого тем не менее не обнаружил. ...

Проклятие императора Рудольфа II

Портрет Рудольфа II в образе Вертумна. Худ. Дж.Арчимбольдо. Ок. 1590 г. «Прага, неблагодарная Прага… Я тебя прославил, а теперь ты выгоняешь меня, своего благодетеля. Пусть тебя постигнет возмездие, пусть проклятие падет на тебя и на всю чешскую нацию!» Император ...

Лучшие уходят..

...

15 апреля 1938-го года

15 апреля 1938-го года

Оставить комментарий

Популярные посты: