Человек и его усы

watermelon83 — 03.07.2017 - от создателей "Человек и его шапка", Мольтке в штатском и других подборок! Если вы, как и я, питаете страсть к старикам в форме, то этот пост для вас.

И сейчас, из нашего далека, представить себе типичного германского генерала накануне Первой мировой войны достаточно легко даже для человека слабо разбирающегося в истории. Достаточно взять крупного черного кота и вообразить его в характерной каске с пикой.
Покойный фельдмаршал и президент Германии Пауль фон Гинденбург был как раз таким, типичным прусским воякой на службе у германского императора. Суровый взгляд, внешность полкового деда и основательность, радующая взгляд добропорядочных бюргеров, скрывали достаточно неуверенный в себе характер. Его мало, что интересовало кроме чисто армейских вопросов, в этом он походил на Роммеля - такая же ограниченность и приземленность во всем вне своей профессиональной среды.
Тем не менее, события вокруг него, его время, поставили Гинденбурга в центр внимания. Давайте же пройдемся по жизненному пути фельдмаршала.



Будущий президент (он на фото крайний слева), родился в октябре 1847 г. в семье прусского юнкера (и военного) Роберта фон Бенекендорфа унд фон Гинденбурга - это звучит как музыка, да? - и (безо всякого фона) Луизы Швиккарт, дочери врача. Вообще, покойный фельдмаршал очень гордился своей родословной, подтвержденной аж до конца 13 века - и неудивительно, когда у тебя в предках сам Мартин Лютер Кинг, Господи, конечно нет.
У Пауля было два младших брата и сестра - да вот они, на этой же фотографии 1866 г.


Тонкие пальцы художника - это вам не клешни фотографа...


Как и положено в бедной семье отставного майора пехоты, юный Гинденбург после окончания общественной и евангелической школ, в возрасте 11-ти лет отправился кадетствовать в Силезию (1859 г.), а затем и в Берлин (1863).
Когда молодому пруссаку исполнилось 18-м, он отправился служить в гвардию, в звании лейтенанта. Король Фридрих-Вильгельм I прыгал бы от счастья, доведись ему встретить Пауля в свое время: рост бравого гвардейца составлял 195 см. Эх, служить бы нашему герою в гвардии великанов!

1860 г.


1863 г.


1865 г.


Франтоватый (но бедный) лейтенант фон Гинденбург идет на войну. Это была эпоха войн фон Бисмарка и кампаний фон Мольтке - ограниченных и быстрых конфликтов (не считая затянувшейся франко-немецкой войны, в силу тотальных усилий республиканцев).
С момента начала службы прошло всего несколько месяцев, а лейтенант Гинденбург уже участвовал в настоящем сражении, да еще каком. В битве при Кениггреце (Садову пусть заснут себе в задницу, вместе с Гдыней, например) он получает ранение в голову, но продолжает вести своих солдат в атаку. За кайзера и отечество! в общем, ничего оригинального (этой фразой можно было бы описать всю жизнь Гинденбурга, помри он, скажем от простуды, накануне лета 1914 г.) - типичный прусский лейтенант.

Новоиспеченный лейтенант гвардии, 1866 г.






С братом-уланом (наш герой опять слева), хотя по наружности как будто-то справа. Может переоделись, шутки ради?


1866 г.


В войну с французами Пауль становится батальонным адъютантом - после того как из-за истерики кайзера под Сен-Прива ряды прусской гвардии выкашивают французы, появляется множество свободных мест. Гинденбургу очень повезло - несмотря на то, что его полк потерял в этот день почти половину состава убитыми и ранеными, лейтенант не получил ни царапины.
Последующие месяцы он провел осаждая Париж.
Вот он, вновь крайний слева - фотография сделана в славный день 18 января 1871 г. Только что провозглашен Второй рейх.


После победы.




Разумеется, он не оставил службу после 1871 г. Закончив в 1876 г. Прусскую военную академию в Берлине, кузницу богов и полубогов Генерального штаба, он получает возможность вступить в дальнейшем в этот клуб избранных германской армии. А пока - командование ротой и штаб корпуса. В 1879 г. капитан фон Гинденбург женится на 19-летней дочке и племяннице двух генералов: веселой Гертруде фон Шперлинг. Брак сложился исключительно удачно и умная жена не только принесла мужу четырех детей (один умер сразу после рождения), но и прекрасно дополняла упорно карабкающегося по служебной лестнице мужа. Она умерла в 1921 г., оставив после себя добрую память.

1878 г.




Уже как год майор Гинденбург с женой и дочкой, 1882 г.



В 1885 г. наш служака наконец-то оказывается в Генеральном штабе, заодно преподавая тактику в военной академии.  Он изучает топографию Восточной Пруссии и   руководит на учениях русской армией, вторгшейся было в Германию. Штабист подготавливает несколько учебных наставлений по применению тяжелой артиллерии и подготовке полевых укреплений - в общем, опять-таки делает все, что присуще германскому офицеру.
В соответствии с немецкой практикой периодического направления богов генштаба в войска, в 1893 его отправляют командовать пехотным полком. Теперь он оберст.

1890 г.


1893 г.  Суровый полковник фон Гинденбург смотрит на нас как на генерала Самсонова.


После года службы в качестве начальника штаба корпуса, он в 1897 г. получает звание генерал-майора, затем - спустя три года - становится командиром дивизии в чине генерал-лейтенанта. Еще три года и наш фон - командир корпуса. В год завершения русско-японской войны он получает полного генерала, а в 1909 г. рекомендуется уходящим в отставку фон Шлиффеном в качестве возможного преемника на посту начальника Генерального штаба. Но кайзер, который проиграл корпусу Гинденбурга на прошлогодних маневрах, выбирает артистичного фон Мольтке (потому что племянник того самого и играет на скрипке).
В 1911 г.военная карьера генерала фон Гинденбурга закончилась отставкой по возрасту.

1897 г.



Все, конец. Впереди честная старость, ворчание по поводу слишком не прусского кайзера и промышленников, лоббирующих низкие тарифы на русское зерно. Кто запомнит генерала Гинденбурга, кроме семьи и военных архивов? Спокойный, несколько флегматичный солдат без нервов: хорошая, но типичная карьера.

Снимок сделан между 1911 и 1913 гг. Несмотря на текст, да.


"К счастью", летом 1914 г. началась Первая мировая война. Так несчастье для многих оборачивается большой личной удачей для одного. Ну, ладно - для немногих. Мог ли генерал фон Гинденбург предотвратить эту войну? Нет. Способствовал ли он ее развязыванию? Тоже нет - ведь он не был французским или русскими генералом. Даже не сербским воеводой.
А потому, со спокойным сердцем и чистой совестью отправился на фронт. Точнее попытался, ибо в победной суматохе первых недель его желание вернуться на активную службу было попросту проигнорировано. Да мало ли в Германии отставных генералов, пусть даже и командовавших корпусом. Кроме того - те маневры... В общем - не до вас, Пауль.

Но тут Гинденбургу везет еще раз - в Восточной Пруссии армии святой Руси и святого, в будущем, царя, огромным блином растекаются по уютным деревням и городкам бывшего Тевтонского ордена. Они несут большие потери, но немецкая армия все равно отступает, потому что гладиолус русских много и они пришли быстро. Думали, что придут медленно, а они вон как - спасают Францию, хотя она тогда еще не считалась стоящей на краю гибели. Но, во-первых - так красивей, а во-вторых, пылкие французы трясли прежними обязательствами и говорили, что честь обязывает русских выступить, покуда враг наносит главный удар на Западе.
Русские, которые в этой войне только лишь оборонялись, плелись по Восточной Пруссии, откровенно заявляя, что после победы она будет аннексирована и превращена в говно... простите, Калининградскую область, чтоб ей провалиться в магму.

Сперва германский командующий решается атаковать две русские армии по отдельности, но не успевает - его снимают как слишком нервного. Скрипач Мольтке, мрачный Юлиус, вспоминает о невозмутимом фон Гинденбурге. Точнее, сперва он подумал о герое дня генерале Людендорфе, который отличился при захвате бельгийских фортов вокруг Льежа - такой решительный господин сможет взять дело на Востоке в свои руки. Но, согласно излюбленному германскому дуализму в командовании (это вообще, давняя и славная традиция), энергичного Людендорфа нужно было кем-то уравновесить. И вот тут фон Гинденбург был призван на службу. Аристократ , в возрасте и с хорошими нервами - то, что нужно.

Легенда возвращается. Ладно, шучу, снимок сделан позже, это уже 1915 г. Но, подходит к тексту, верно?


Кайзеровские орлы лета-осени 1914 г. Фотоколлаж, конечно.


Отцы Танненберга - победы, ценою в несколько тысяч убитых и раненых, смахнувшей с доски плюс-минус сто пятьдесят тысяч царских солдат. Как и положено, каждый из отцов претендовал на единственность. Улыбчивый подполковник Гофман настаивал на атаке одной из русских армий еще до назначения двух уравновешивающих друг дружку генералов (да и сам план был стандартным решением на довоенных маневрах в ВП), корпусный командир фон Франсуа (как раз из тех французов, что эмигрировали от властной вертикали Луи XIX в религиозно толерантный Бранденбург - видите, как это может сказаться через два с половиной века?), который был на острие серпа, окружившего русских и, конечно же, сам Людендорф.
В общем-то, каждый сыграл свою роль. У Гофмана была идея, Людендорф принял ее и осуществлял, фон Гинденбург сделал именно то, чего от него ожидали - невозмутимо успокаивал Людендорфа в моменты кризисов. Важно, что дело было сделано.


Кюрбис-Крусте в свое время напишет об этой битве так -

"В это время Мольтке, занятый победоносной французской кампанией (шли двадцатые числа августа), решил заменить руководство на Востоке, как слишком нервное. Он вытянул Людендорфа из-под Льежа и фон Гинденбурга из отставки - первый возглавил штаб, второй осуществлял общее руководство, служа вывеской и символом. Впрочем, Гинденбург был опытным военным, могущим дать фору любому генералу Антанты. Людендорф же и вовсе был военным гением, главным стратегом Германии. Эта ужасающая двойня, как их стали потом называть на Западе, повторяла излюбленный немецкий прием тандема в руководстве, сочетавшим в себе моральный и интеллектуальный факторы. Когда они появились в Восточной Пруссии план уже, в общих чертах, был готов - Ренненкампф завяз на севере и удар всеми силами по кашеобразной армии Самсонова просто напрашивался. Вопросом было время: немцы колебались между желанием окружить всю армию и опасением того, что в решающий момент на выручку придет Ренненкампф. Двойня колебалась - журавль (вся армия) или синица (передовые корпуса)? Так до конца и не решившись, немцы начали окружать врага, а там - как пойдет. Все козыри - железные дороги, авиаразведка и радиоперехват русских сообщений, были у них. Радиоперехват стал первым из двух мифов той битвы: дескать немцы решились на окружение только потому, что русские, наплевав на безопасность, ради скорости передавали свои сообщения открытым текстом, не шифруя. Это было так, и германцам это сильно помогало, но правда состоит в том, что в 1914 г. так поступали все, включая и немцев. Не было времени на шифровку, да и перехватить важную вражескую радиограмму в эфире было не проще чем найти иголку в стоге сена. Гинденбург и Людендорф напали бы на Самсонова в любом случае, этого требовала обстановка.
Сама битва продлилась всего четыре дня и закончилась аккурат под конец августа. Немцы атаковали размазанные по карте русские корпуса, окружили их и взяли в плен. Рассказывать, собственно, и нечего: огонь артиллерии, атаки пехоты, бегство русских полков, не управляемых никем. Самсонов задолго до конца сражения прекратил руководить им, превратившись вновь в казачьего генерала. Пересев в седло, он бесцельно ездил по войскам и когда от вверенной ему армии под рукой осталось с десяток человек - застрелился. Хороший казак, но слабый генерал. Гинденбург и Людендорф, создавшие первый в мире котел (после Седана), долго не доносили в Берлин о масштабах победы, уверяясь в ее окончательности: только пленными русские потеряли примерно сотню тысяч солдат. Лучших солдат, с кадровыми офицерами и большим процентом унтер-офицерских чинов, так бездарно растраченных в первых боях. Сражение, названное Людендорфом в честь битвы между Тевтонским орденом и польско-литовским войском трехсотлетней давности, получило известность значительно превосходящую его действительную значимость. Война для России не была проиграна после него, равно как и не был разрешен кризис на Востоке. Но чудесное (в общественном мнении) спасение в кажущейся безысходности принесло Гинденбургу славу первого полководца рейха. Уже после войны злоязыкий генерал Гофман, спланировавший эту битву еще до приезда нашей парочки спасителей (но и тоже не сам, а по довоенным рецептам обрушиваться на одного из врагов), водил гостей по полю сражения, говоря: вот здесь фельдмаршал (Гинденбург) спал перед битвой, тут во время, а там - после."

Гинденбург смотрит (с болью в сердце) на восточно-прусских беженцев. И чего они бежали? Почти как в Бельгии, куда недавно вошла рыцарская германская армия.


С того дня они были неразлучны до конца войны. Как Фердинанд Брауншвейгский (не тот) и его секретарь Вестфален. Или как фон Блюхер и фон Гнейзенау. Или как фон Клюк и фон Кюль. Или как Бонни и Клайд. А, нет - это вычеркните.
На самом деле, несмотря на эффективное сотрудничество фельдмаршала (с осени 1914 г.) Что-Ты-Скажешь и Людендорфа, последний немного завидовал своему патрону: на пожилого 67-летнего Гинденбурга свалилась общегерманская и мировая известность, а генералу достались полуночные бдения над картой. Тем не менее, горечь Людендорфа была напрасной - во-первых, о нем вскоре узнали  и заговорили все, а во-вторых, на Западе их прозвали ужасающей двойней.
Впрочем, Людендорфу не повезло и тут: именно он считался злым гением в тандеме.

Так они и зашагли вдвоем по истории Первой мировой войны.






На встрече с гетманом Украины.


Но, было бы ошибкой считать, что фельдмаршал стал лишь вывеской для своего начальника штаба. Это далеко не так. Гинденбург был прекрасно подготовленным офицером и, даже не будучи условным гением, знал свое дело хорошо. По крайней мере, принципиальных споров между ним и Людендорфом не возникало до осени 1918 г.
Они оба считали - и не безосновательно - Россию слабым звеном в коалиционной цепи, полагая, что Центральным державам нужно вывести ее из войны, сконцентрировавшись сперва на Восточном фронте.


Но, слово опять за Кюрбис-Крусте -

"Гинденбург стал символом второй половины войны. Плотный, массивный, с толстой шеей и висячими усами прусского юнкера, он олицетворял тевтонскую тяжеловесность, являясь физическим выражением лозунга держаться! Старый, начинавший еще в Семинедельной войне солдат был почти случайно приколочен вывеской к своему эффективному заместителю - этому заведению для респектабельности требовался фон. Не гений, но достаточно умный, чтобы правильно понимать свое место в этом деле, Гинденбург верно шел вторым в ужасающей двойне, до тех пор пока жизнь не заставила его сделать выбор. Вся суть старого фельдмаршала выражена в деревянных статуях, установленных по всей империи: он и был механический солдат. Требовалось лишь повернуть ключ и направить его в нужную сторону.
Нервный, импульсивный и эмоционально неустойчивый Людендорф маскировал свой характер при помощи подчеркнутой невозмутимости, отсутствия дружеских связей и крайней работоспособности. Его секрет прост - это был человек войны, смешения старого доброго оперативного искусства великого Молчальника и новых тотальных методов 20 века. Помимо того - он очень любил свою работу, такое тоже бывает. Одинаково эффективный как на поле боя так и в тиши штабного кабинета, Людендорф, в силу особенностей своего характера, был склонен к крайностям, пусть и обоснованным логически: надо довести усилия до предела и тогда мы победим. А если проиграем - да ведь это и так было неизбежно, чего же мы боимся? Не попробовав - не узнаешь, а сдаваться - глупо. С начала войны, вплоть до последнего года, этот меч разил не зная усталости. Наконец, когда он был занесен в последний раз, оказалось что рубили - гидру. Увы, меч так и не смог осознать, что он ничто без держащих его рук: остаток своих дней Людендорф провел пытаясь понять - как можно выигрывать все сражения и проиграть войну?"

Кайзер не любил их. Ему мало импонировала прусская дубоватость Гинденбурга и взрывной характер Людендорфа. Умница фон Фалькенхайн был намного ближе Вильгельму. Новый начальник генерального штаба был против наполеоновских планов на Востоке - это казалось ему ненужной тратой сил, бессмыслицей. Зачем расходовать ценные ресурсы, если Россия всего лишь плетется в хвосте у Англии и Франции? Новые территориальные приобретения только озлобят ее, сделав заключение мира между монархиями Гогенцоллернов и Романовых невозможной. Кайзер, который все еще вздыхал по старой дружбе с Ники, полностью разделял эту позицию.
Покуда немцы пытались переиграть Шлиффена в Бельгии, новые наступления русских поставили вопрос ребром и восточные генералы получили свои резервы.
Впрочем, сперва Фалькенхайн решил прищучить много о себе возомнивших и разделить их, отправив Людендорфа на отдельную от Гинденбурга должность, но старый солдат заартачился и подал в отставку. Уволить - сейчас - его кайзер не мог, поэтому пришлось соглашаться. С весны 1915 г. русские армии безостановочно покатились на Восток, но если Гинденбургу и Людендорфу дали бы реализовать свою стратегию, то победа стала бы еще значительнее.


А это один день из жизни с фельдмаршала в годы войны. В том числе, знаменитая сцена с Людендорфом на фоне (оцените игру слов) карты, попавшая в заставку легендарного "Железного капута".
К слову, как проходил этот самый день? Гинденбург вставал достаточно рано для немолодого человека и начинал работать с документами, собравшимися за ночь. Потом, в 9 часов, шел к генералу Людендорфу, который говорил ему что надо делать обсуждал с ним важнейшие решения. После этого часовая прогулка и сон.
Потом опять Людендорф, опять решения и сон гости: военные и политики. В обед - доклад у кайзера и... обед, да. Потом тоже самое (решения, письма, Людендорф) и ужин в 8 часов вечера. Шутки за столом, непринужденные разговоры после еды.
В половину 10 начиналось обсуждение военного положения на конец дня и только к полночи фельдмаршал начинал храпеть.


"Классический" Гинденбург. В своих мемуарах фельдмаршал довольно простодушно признается, что не мог и представить себе ужасов современной войны для простого пехотница - в его время такого попросту не было (с этим - если заменить "его время" на "раньше" - можно поспорить, но не суть).


Разумеется, в Центральных державах Гинденбург стал главным положительным героем (особенно с 1916 г.), но на Западе его рисовали совсем по другому...


Например, вот так.


В 1916 г., после провала под Верденом, австрийских неудач на Востоке и накануне блистательного вступления Румынии в Первую мировую войну, общественное мнение буквально заставило кайзера отказаться от Фалькенхайна, подавшего в отставку. На его место был призван наш герой, захвативший с собой и Людендорфа.
Символом веры нового начальника Генерального штаба была крепость нервов: мы все еще можем выстоять, убежденно повторял он. Для этого надо мобилизовать силы нации.
"Забавно", но в отличие от западных стран, Германия в этом отношении добилась не столь многого как того ожидали все от "насквозь милитаризированного" Второго рейха. В отличие от той же Франции, где все усилия были направлены на достижение победы в тотальной войне, германские дела находились в достаточно разболтанном состоянии. Иначе говоря, работа германской политической и военной верхушки напоминала пресловутые усилия лебедя, рака и щуки.
Т.н. программа Гинденбурга означала окончательный переход страны на военные рельсы, отказ от попыток заключить сепаратный мир с монархией Романовых и объединение усилий всего блока в одних руках. Грубо говоря, фельдмаршал сжег свои корабли.
А что ему еще оставалось? Любые германские или союзные им (или нейтральные) мирные инициативы сходу отвергались торжествующими союзниками.


Гинденбург окончательно становится общегерманским символом. Рост производства и разрешение летних кризисов, последовавших вслед за его назначением, подтверждали надежды общества.
Вопреки всем домыслам, в 1916-1918 гг. в Германии не существовало военной диктатуры, и Гинденбургу и Людендорфу это казалось дикостью, возможной лишь в карнавальных латиноамериканских странах: кайзер и его канцлеры продолжали занимать первое место в системе власти. Но, фельдмаршал и генерал сумели объединить силы рейха под руководством Генерального штаба. Отныне, он занимался всем, начиная от чисто военных дел и заканчивая экономическими вопросами. В Германии установился военный социализм - плановая экономика военного времени. Большинство инициатив Людендорфа были весьма разумными - в конце концов, он хотел победить, но ни правительство, ни парламент не были готовы разделить такой радикальный подход.

Дети, ветераны, раненые.






Редкий отдых в кругу семьи (с женой, дочкой, зятем и какой-то родственницей справа). 1917 г., фельдмаршалу стукнуло 70-т лет.


Кстати, помните мы говорили о переодеваниях? Вот так он выглядел, если бы служил не Гогенцоллернам, а Габсбургам.



Фельдмаршал фон Гинденбург на войне...

среди генералов, адмиралов, официантов и кайзера


среди своих офицеров


и, наконец, среди ветеранов кампаний 1866 и 1870-71 гг., которые как и фельдмаршал боролись за лучший мир


Ну, и вся вечеринка, без регистрации и смс! На день рождение к фельдмаршалу приходят ветераны и начинается такое!



В 1917 г. вера Гинденбурга в стойкость как залог победы казалось бы начинает оправдываться - из войны вываливается, выходит Российская империя, она же Республика, а потом и вовсе Совдепия. Брест-Литовск позволяет, оставив несколько сотен тысяч старых (по возрасту) солдат на Востоке, перебросить все силы на Запад.
Германские удары вскрывают фронт, но - увы - слишком поздно. Американцы уже приплыли, вступив в войну воспользовавшись как тотальной непреклонностью военного командования рейха (начавшего неограниченную подводную войну после очередного отказа Антанты начать мирные переговоры), так и привычной для германской дипломатии той поры негибкостью, предпочитавшей верность слову целесообразности.
Впрочем, кто мог помешать великой заокеанской демократии продавать Антанте все необходимое для войны и вступить в дело, когда события стали принимать решительный оборот?

И вновь я обращаюсь к обильному цитированию -

"Под воздействием фронтовых неудач, пошатнувших веру в непобедимых генералов, события в Германии стали развиваться стремительно. Еще в сентябре новым канцлером рейха стал фюрст Макс Баденский, человек с репутацией умеренного либерала. Он впервые привлек в правительство социал-демократов, добился решающих полномочий для рейхстага в вопросах заключения мира и попытался начать переговоры в союзниками, подыскивая возможность пожертвовать при случае кайзером, чтобы сохранить кайзерайх, т.е. монархию. Теперь все немцы - и генералы и политики - апеллировали к президенту Вильсону, они считали, что Америка, лишенная английских предрассудков и французской ненависти, будет более удобным адресатом для начала переговоров. Они надеялись, что вильсоновские 14 пунктов станут основой устройства будущего мира: в этих пунктах речь шла о справедливом устройстве дел в Европе и мире, а риторика сильно отличалась от англо-французских требований уничтожить противостоящие им государства раз и навсегда. Вера в искренность намерений американского президента была очень высока осенью 1918 г., в мир Вильсона верили и простые солдаты, и политики. Но протянутая, в очередной раз, рука опять осталась без ответа: демонстрируемая немцами слабость была лучшим аргументом, чтобы не торопиться вступать с ними в переговоры. Вильсон не спешил отвечать: по мере роста военных успехов и все новых и новых признаков ослабления Берлина и Вены его требования становились выше и выше. Месяцем ранее он и союзники отвергли такое же предложение Австро-Венгрии, продемонстрировав всем, что у нее нет будущего. Канцлер, все еще находившийся в плену прежних представлений, счел, что если ради мира требуется жертва - что ж, она будет сделана. Он уже отозвал подводные лодки, теперь они мирно стояли в доках, убрал Людендорфа - очередь за кайзером. Вильгельм, раздраженный настойчивыми намеками относительно собственного отречения, покинул Берлин, перебравшись в Ставку. Там он узнал о капитуляции всех своих союзников и начале революции в Германии."

Так закончилась монархия и война. Гинденбург, который в октябре 1918 г. проглотил отставку не вовремя запаниковавшего Людендорфа (чего тот так и не простил старику до самой смерти), повел себя как разумный, но лицемерный человек. Недвусмысленно заявив, что воевать дальше нельзя, фельдмаршал подчеркнуто абстрагировался от практических мероприятий. Всем занялся его новый заместитель, умница генерал Грёнер и гражданские власти - Гинденбург благоразумно отошел на второй план.
В это время ему пришлось заниматься разгромом польских сепаратистов и германских красных, что удалось сделать быстро и решительно. Тайный союз с социал-демократическим правительством позволил несколько стабилизировать положение в проигравшей стране, но верный себе фельдмаршал отказался поддержать штатских в вопросе мира. Публично заявляя о неприемлемости Версальского диктата, в кулуарах Гинденбург по прежнему находил сопротивление невозможным, объясняя это моральной неготовностью нации к решающим усилиям раньше и физической - теперь.
В результате, на Веймарскую республику с самого начала легло клеймо поражения и капитуляции (миллионы людей искренне увидели картину такой - кайзера и его победоносных генералов внезапно сменили говоруны из рейхстага, заключившие следом карфагенский мир), а непобедимый фельдмаршал фон Гинденбург вышел во вторую отставку.


Казалось бы? теперь пора остановиться. Мемуары, внуки, охота... Благодарное Отечество. Жизнь в любимом поместье.








С генералом Грёнером, карьеру которого сломала честность солдата.


С женой, зонтом и таксой. 1920 г.










А заскучал - так езжай в войска! Парады, маневры - чего еще надо на восьмом десятке?






Но, нет. После смерти первого президента Эберта, правые и умеренные выдвинули Гинденбурга как своего общего кандидата на пост главы государства. Выборы 1925 г. принесли ему победу. Президент, которого в рейхстаге поддерживала правая коалиция, удивил всех - и в первую очередь республиканцев, ожидавших то ли немедленного переворота, то ли возвращения кайзера, то ли и того и другого.
Однако, Гинденбург проявил себя как ревностный сторонник порядка. А порядок - в его понимании - означал следование принятым законам, неважно соглашался он с ними внутренне или нет. Неожиданно для всех положение Республики стабилизировалось - все те, кого левые называли реакционерами, увидели в президенте гарантию сосуществования своих традиций с новым республиканским укладом. Впрочем - и это важно понимать - армия и чиновничество были и без того лояльны, пусть и без восторга. Республику отвергала в первую очередь молодежь - точнее сказать, она господствовала среди тех кто был безусловным противником гнилого режима.
Но, покуда политическая стабилизация совпадала с экономическим ростом - радикалам в республике Гинденбурга ловить было нечего. В 20-е Берлин был культурной столицей Европы, только за 1929 г. строительство жилищного фонда превысило показатели Франции за 15 (пятнадцать) послевоенных лет, всеобщее распространение получило радио, продолжала совершенствоваться социальная и общественная этика. К 1929 году экспорт на треть превышал довоенные показатели, Германия стояла на третьем, после США и Великобритании, месте. Промышленность переживала бум, в том же 1929 г. уровень 1914 г. был обойден почти на 20%!




Фельдмаршал-президент руководил страной также как и командовал армиями: не вмешиваясь в чужие полномочия, но и не п

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив