Здесь Вам Мордовия, а не Москва - Интервью с карикатуристом Андреем Скрипальщиковым

uchvatovsb — 22.04.2015 Карикатура — жанр нынче малоактуальный. С широким распространением интернета злободневные зарисовки быстро уступили место отфотошопленным картинкам. В России карикатуристов осталось не так много, а обывателям, пожалуй, известен только Ёлкин.



Среди немногочисленных представителей карикатурного ремесла выделяется также Андрей Скрипальщиков — художник, родившийся в Иркутске, но практически всю свою жизнь проживший в Саранске. Скрипальщиков известен тем, что работал с крупнейшими сатирическими изданиями еще советского времени. Также он на себе испытал неудовольствие властей по поводу одной из своих политических карикатур. Вспомнили с Андреем Юрьевичем о том случае, поговорили о лихих 90-х, свободе слова, трагедии в редакции "Шарли" и поразмышляли о том, почему карикатура в России скорее мертва. Ну, и конечно, посмотрели мастерскую художника, оборудованную в самом что ни на есть подвале. Андеграунд-искусство по-русски.

"Карикатура в России скорее мертва". Интервью с карикатуристом Андреем Скрипальщиковым

— Андрей Юрьевич, вы сейчас, получается, карикатур уже не рисуете?

Редко, их сейчас почти никто не заказывает. Так, для себя если только — в "стол". Но ведь нужно и семью кормить. Поэтому уже 12 лет занимаюсь по большей части живописью. Начинал с того, что писал эмалью на ДВП, потом перешел на масло. Изображаю на холсте свои фантазии, а потом предлагаю кому-нибудь купить. На заказ тоже делаю. Чаще просят портреты и натюрморты. А вот карикатуры — по большим праздникам.

— Но это до сих пор ваш любимый жанр?

Да, первую карикатуру нарисовал еще в детстве, когда учился в художественной школе. Вообще, родился в Иркутске. Но так вышло, что в 4 года вместе с родителями, бабушкой и дедушкой переехал в Саранск. Сестра дедушки вышла замуж за тогдашнего министра молочной и мясной промышленности Мордовии, и в итоге вся семья переехала. А поскольку у меня рисовали все: и папа, и мама, и бабушка с дедушкой — художественная школа была почти неизбежным вариантом.

Со своей первой карикатурой я сразу выиграл какой-то крупный конкурс. Помню, на противопожарную тематику надо было рисовать. Тогда мультсериал "Ну, Погоди!" был на пике популярности, ну я и изобразил Волка в пожарной каске, держащего за уши Зайца со спичками. Мол, не балуй. До сих пор помню этот рисунок. Тогда я и занял первое место в конкурсе, а карикатура стала любимым жанром.

— И всерьез задумались о профессии художника...

Да. После окончания школы поехал поступать в Йошкар-Олу — в художественное училище. Поступил, но недоучился. Попал в серьезную аварию. В советское время студентов же по колхозам часто отправляли. И вот как-то возвращались мы с поля своим ходом, сели попутчиками на ЗИЛ. Водитель оказался, мягко говоря, не совсем трезв. Ну, и поплатились. Врезались в трактор, я вылетел через лобовое стекло. Водитель погиб на месте. Я же сломал ключицу и на сутки потерял зрение. В общем, в больнице отлежался и вернулся в Саранск. Поступил в местное ГПТУ, отучился на реставратора. Практику в церквях проходил. Вот так. А потом армия.

— В армии навыки художника пригодились?

В учебке выиграл всесоюзный конкурс карикатур среди воинских частей. Поэтому были кое-какие послабления. Отправили после учебной части в Москву, в Шереметево. А могли куда дальше, ведь служил я в стройбате (смеется). В армии рисовал я много. Начиная с того, что делал секретные карты, находясь на "губе", и заканчивая тем, что иллюстрировал мемуары знаменитого генерала Лелюшенко. Он тогда уже пожилой очень был, и, мягко говоря, путал некоторые вещи в своих воспоминаниях. Работали мы вдвоем с сослуживцем-татарином — я иллюстрации делал, он на печатной машинке за генералом записывал. Поскольку генерал часто забывался, татарин многое по логике дописывал сам. Такие вот мемуары вышли.

— Уже в армии вам предложили работать в "Крокодиле"?

Да, но в штате работать отказался. Демобилизовавшись, вернулся в Саранск. Работал оформителем сначала в одном из ДК, потом — на заводе. После развала СССР устроился карикатуристом в одну из новообразовавшихся саранских газет. В течение 90-х сменил несколько мест работы — везде рисовал большое количество политических карикатур, такое время было. А с московскими изданиями "Крокодил", "Комсомольская правда", "Известия" работал удаленно — присылают заказ, я рисую, отсылаю обратно, получаю гонорар.



— Знаю, что однажды вы "получили по шапке" за свое творчество.

Это было в конце 90-х как раз. Я в то время работал в саранской газете "Время". Рисовал много, злободневно. Тогда только образовалась партия "Единство": та самая, что с медведем, и что впоследствии превратится в "Единую Россию". Правительство Мордовии эту партию активно поддерживала — любая критика, конечно, пресекалась. Я же по заданию редакции должен был нарисовать карикатуру на эту тему. Изобразил Меркушкина (ныне — губернатор Самарской области, в то время — Глава Мордовии), Кечкина (в то время — Председатель Госсобрания Мордовии) и Волкова (ныне — Глава Мордовии, в то время — Председатель Правительства Мордовии) верхом на медведях и загоняющих народ в ворота, где написано название вышеупомянутой партии.

Власти Мордовии про это прознали и скупили весь тираж газеты. Успокоились. Однако сюрпризом для них стала новость, что был выпущенн дополнительный тираж — напечатанный в другом городе, к тому же, с отдельными листовками, где изображена карикатура. Гнев страшный. Главного редактора и его заместителя сразу увезли в прокуратуру. За мной тоже приехали. Люди в штатском, на Волге. Но я из дома не выходил. Так меня и караулили. Потом уже кто-то в Москву позвонил, про эту ситуацию рассказал: мол, так и так, члена Союза журналистов напрягают (а меня в Союз журналистов еще в 96-ом приняли).

В общем, предоставили личного адвоката, и я сам поехал к следователю. Жалко стало ребят, что меня день и ночь во дворе ждали. Приехал, поговорили. Я объясняю: "Как так, рисуют в той же Москве карикатуры и на Президента, и на мэра". А мне отвечают: "Здесь Мордовия, а не Москва".

В общем, пообещал я больше подобного не рисовать. А газету закрыли, конечно.

— Но вы все равно считаете, что в 90-е было более свободно, чем сейчас?

Конечно. Зажали демократию, так сказать. Сейчас всё жестче, 90-е были куда свободнее. Поэтому и карикатура перестала быть акутальной. Сатира сейчас — гораздо опаснее, чем 15-20 лет назад. Карикатура как жанр похерен. И в России, и, тем более, в Мордовии. Когда был в гостях у известного художника Игоря Смирнова, 20 лет пытавшегося открыть в Москве музей карикатуры, мы много говорили об этом. Сейчас газеты стараются не печатать карикатуры — для них это головная боль. А из карикатуристов в Поволжье, как он мне сказал, я и вовсе один из немногих остался.

— А как художник-карикатурист справляется со своими политическими воззрениями? Например, редакция дает задание: нарисовать карикатуру на Путина. А вы, к примеру, ярый его поклонник. Или у карикатуриста не должно быть политических убеждений вовсе?

Ну как. Карикатура — она же по делу рисуется. Это не навет какой-нибудь. За дело можно, если я вижу, что так на самом деле. Почему нет? Высмеивается то, что есть. А не то, что сам придумал.

— Ваше отношение  к трагедии в журнале "Шарли"? Вы считате, что у карикатуры должны быть границы?

Это трагедия, безусловно. Но я считаю, что с религией лучше не связываться. Слшиком щепетильная тема. И затрагивает чувства многих людей. Конечно, религия, как и политика, — это просто обман. Но лучше ее не трогать. Одно дело, когда ты рисуешь конкретного попа, которого поймали на каких-то пороках. Другое дело, когда ты задеваешь религиозные чувства на глобальном уровне. Все-таки, у сатиры должны быть границы.

Так что карикатуры сейчас почти не рисую. Зато заканчиваю работу одну, чисто для себя. "Жизнь" называется. Свеча, которая постепенно догорает  — и есть метафора нашей жизни. А вокруг — много чего: и соблазнов, и пороков, и обманов, и иллюзий...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив