Заметки с Чистопрудного бульвара

may_bee_letter — 20.07.2025

Вчера я не пошла по обыкновению в парк. Не устроилась под своей любимой яблоней — той, что склонилась над скамейкой, будто хочет подслушать мои мысли. Вместо этого я отправилась бродить по центру Москвы — туда, где асфальт хранит отпечатки миллионов ног, а воздух гудит от нескончаемого диалога времен.

Центр — это ведь тоже парк. Только деревья здесь — дома, старые и новые, а вместо птиц — рев машин, звонки телефонов, обрывки разговоров. И люди… О, люди здесь растут не из земли, а выходят из подъездов, выплывают из метро, материализуются на перекрестках. Они не похожи на тех, что сидят в тени яблонь. Они не ждут — они идут. И я пошла за ними.

Я устроилась на лавочке у самого начала Чистых прудов — там, где тротуар еще не разбегается вширь, а аккуратно стелется, будто приглашая: «Ну, проходите же, только не спешите». И я не спешила. Я смотрела.

Люди — это мое любимое чтение. Москвичи, приезжие, случайные гости мегаполиса — все они несут на себе печать своих районов, своих жизней, своих амбиций. Местный центральный москвич — это особая порода: он не суетится, он разрешает пространству существовать вокруг себя. Он не идет — он шествует, даже если в руках у него пакет из «Азбуки вкуса». Москвич из Чертаново — другой. Он тоже знает себе цену, но в его походке есть что-то от человека, который добрался.

Но все они меркнут перед патриархальными обитателями. О, эти бронзовые загорелые мужчины в белых рубашках с расстегнутыми двумя верхними пуговицами, эти дамы с лицами, которые стоили больше, чем моя годовая аренда квартиры. Но сегодня меня занимали не они.

Сегодня меня занимали пары.

Десять пар. Немолодые мужчины — дорогие часы, дорогие ботинки, дорогие взгляды, оценивающие мир с высоты своего положения. Рядом — девочки. Нет, не женщины. Девочки. Лет двадцати пяти, от силы. Одеты в то, что принято называть «роскошной скромностью»: платье за полмиллиона, но такое короткое, что садиться в нем можно только в Bentley; сумка, которая стоит как подержанная немецкая машина 2021 года выпуска, но при этом нарочито болтается на сгибе локтя, будто ей—обладательнице— наплевать.

Их лица… Боже, их лица. Одни  еще сохранили что-то человеческое, другие уже превратились в идеальные маски: губы, налитые силиконом, как два розовых червячка; брови, вычерченные с математической точностью; скулы, поднятые нитями в немом вопросе: «Ну как, нравится?»

Но где же «старые» жены?

Где те самые боевые подруги, которые когда-то сидели с этими мужчинами на кухнях в хрущевках, пили дешевое вино и мечтали о будущем? Где женщины, которые растили детей, выдерживали все кризисы(личные и мировые), знали, как правильно варить бульон для больного мужа? Они растворились. Их вытеснили эти нарядные куколки, умеющие только смеяться звонко и вовремя подавать зажигалку.

Одна такая пара прошла особенно близко. Он — седой, в небрежно наброшенном пиджаке от костюма, скроенного для него так хорошо, как никогда не будет на вас сидеть вещь из масс-маркета. Она — в невесомой меховой накидке из какого-то неведомого мне зверька (июль, напомню) и туфлях на такой шпильке, что я невольно посмотрела на асфальт — нет ли там следов от ее «стилетов». Она что-то говорила, он кивал. Но взгляд его был направлен куда-то вдаль, будто он вспоминал…

Может, ту самую кухню.

Может, то самое дешевое вино.

Может, лицо, когда-то такое родное...

Завтра я пойду не в центр. Завтра я пойду к своей яблоне.

Потому что я вдруг подумала, что мы редко ценим тех, кто шел с нами в гору. Тех, кто тащил наш рюкзак, когда мы спотыкались, кто делил с нами последний бутерброд на склоне, кто не спал ночь, если у нас поднималась температура в палатке. Мы забываем их лица. А потом — о чудо! — находим новых попутчиков. Тех, кто пришел, когда вершина уже была взята, когда палатка стояла на ровном месте

Яблоня — немой свидетель. Она не скажет: «Ты изменилась». Она просто будет шелестеть листьями, как будто говорит: «Ну вот, опять пришла. А я-то ждала».

Так что завтра я пойду к ней. Сяду на скамейку, закину голову и буду смотреть, как сквозь листья пробивается солнце. А потом, может быть, достану блокнот и напишу: «Самые важные люди — не те, кто рядом на вершине. А те, кто тащил твой рюкзак, когда ты не мог идти».

Ладно. Пора идти. Дождь начинается…

Оставить комментарий

Популярные посты:

clemens

Ravenclo – гармония стиля и производства поможет в создании уникального мерча

perebeia

Восьмой дом. Продолжение 54

pailish

Возвращение корсета.

marena99

Дура - талант или диагноз?

tvin270584

Как выбрать стиральную машину по классу отжима и энергопотребления

ida_mikhaylova

Облепиха

prorok70

Картавый всё....

tanjand

В Египте открылся крупнейший в мире археологический музей

turmalin_morion

А вот тут мы Европе проиграли вчистую. Всему виной особая мафия. Новая беда

• Ранее
• Архив