Я уж и не помню, за кого был в августе 91-го
Александр Зарецкий — 23.08.2011Я уж и не помню, за кого был в августе 91-го. Не то, чтоб совсем не помню, но не след без причины, а пошло, под юбилей, восходить в гордыню или каяться в общем порыве.
Минуло два десятилетия. Можно отвлечься от симпатий и антипатий той поры, не красить в черное и белое. Есть возможность спокойно посмотреть на техническую сторону событий. Вот я и представил себя искренним, но пассивным в силу обстоятельств, сторнником ГКЧП. Предствление нынешнее, а впечатления прошлые.
В подъезде мыла пол уборщица - обычно приветливая, как все пьющие и политизированная женщины. Сейчас она была злая и трезвая. "Мало им переворота, так ещё...", - смачно выругалась. "Так ещё" оказалось бронетранспортёром, напрочь перегородившим проход во дворик, где находился верный шланбой.
А на Тверской женщины кормили с руки солдатиков, "загоравших" на броне. При взгляде на братание народа с танками, в моей голове вспыхнули стихи Игоря Иртеньева, которые были написаны позже и по другому поводу, но в данном контексте это значения не имеет; "Да что ж они там делают, бараны? Ну, надо ж думать как-то головой, Теперь бери их голыми руками, Дави по одному, как фраеров. Осталось лишь надеяться на бога, Он, говорят, и не таких хранит". Сторожилы-то шептали на ушко, что против Берии танки шли с задраенными люками.
Но 19-го августа удивили не бессмысленные армады боевых машин, не толпы развесёлого народа на улицах. Поразило, что работает связь, что можно смотреть CNN, что на телетайпах и компьютерах - западные агентства. А эта "прекрасная дама" Пресса Конференция, косноязычная и невнятная. Всё напоминало дурной любительский спектакль. Благо, что, судя по всему, стрелять ГКЧП и не собирался.
"И зачем вообще нужен этот ГКЧП", - подумалось мне. Если
"Король умер! Да, здравствует король!", то всё по Конституции. Сиди
себе, Янаев, и подписывай указы: "Азов - на пенсию, Учалова - в
министры. ЦК КПСС запретить, ВКП(б) с Толозковым разрешить".
А того, кто у него с пистолетом за спиной стоит, можно пока и не
предъявлять населению.
А был же опыт Польши времён военного положения. Машины
притормозили, телефоны вырубили, дикторов-мужиков на ТВ нарядили в
военную форму.
И так далее...
А уже 21-го я вспомнил и ещё две строчки из того же стихотворения; "Такие люди - раз, и без охраны, Да их бы под усиленный конвой".
Они сбылись. Но я, как и весь бывший советский народ, не был уже горячим сторонником ГКЧП. А так казалось, что социалистическая революция, о необходимости которой всё время твердили неушедшие в подполье активисты правящей в Советском Союзе партии, наконец-то совершилась. История повторилась "с точностью до наоборт". В России, ведь, сбываются лишь дурные анекдоты.
А в декабре 91-го я уже размышлял как "зрелый"
политик: "Это до какой степени надо не знать и не понимать время,
страну и народ, чтобы стать контрольным выстрелом в голову
полудохлого, но еще живого СССР. И тем самым бесплатно выполнить,
как утверждают, заказ Запада, деньги за который получили
другие".
Ходили слухи, что Крючков оставил мемуары. Если
только про внимательное изучение западных козней, то обидно. Янаев
много писал и говорил. Но ничего, кроме того, что все видели на
Зубовском бульваре, не сказал.