Встреча Веллингтона и Блюхера после битвы при Ватерлоо

augean_stables — 27.08.2025
Charles William Sharpe (1818-1899) 1879

"Я не могу равнодушно пройти мимо гравюры, представляющей встречу Веллингтона с Блюхером в минуту победы под Ватерлоо, я долго смотрю на нее всякий раз, и всякий раз внутри груди делается холодно и страшно…
Эта спокойная, британская, не обещающая ничего светлого фигура - и этот седой, свирепо-добродушный немецкий кондотьер. Ирландец на английской службе, человек без отечества - и пруссак, у которого отечество в казармах, - приветствуют радостно друг друга; и как им не радоваться, они только что своротили историю с большой дороги по ступицу в грязь, в такую грязь, из которой ее в полвека не вытащат… Дело на рассвете… Европа еще спала в это время и не знала, что судьбы ее переменились. И отчего?..
Оттого, что Блюхер поторопился, а Груши опоздал! Сколько несчастий и слез стоила народам эта победа! А сколько несчастий и крови стоила бы народам победа противной стороны?"

Александр Герцен


*


К словам Александра Ивановича следует добавить немного мокрых фактов, начав перечислять их в обратном порядке. С того, что после Ватерлоо, так своротившего мировую историю со славной дороги военного деспотизма, бельгийские крестьяне безжалостно добивали раненых и отставших от армии французов.

Что такое, почему? Может быть, мирные землепашцы были очень преданы своему голландскому королю-протестанту, и потому мстили? Нет, напротив. Являлись ли они поклонниками «свирепо-добродушного немецкого кондотьера» или «человека без отечества»? Они слыхали про них, но не более того. Так отчего же добрые фламандцы вдруг так ожесточились?

Дело в том, что на пути к Бель-Альянсу наполеоновская армия вела себя как обычно, но всё-таки немножко хуже. Состоявшая, с одной стороны, из ветеранов прежних кампаний, а с другой — из недавно призванных молодых солдат, она добывала пропитание испытанным методом революционных и императорских войск.

То есть — грабежом.

Помимо «необходимого» грабежа, стремительно терявшая дисциплину армия — где все обвиняли друг друга в измене, симпатиях к Бурбонам и недостаточном рвении во время триумфального возвращения императора с Эльбы — немножко увлекалась расстрелами. Надо ли говорить о насилиях иного рода? Справедливости ради следует признать, что «реквизиции» начались ещё на французской территории, но бельгийцам-то от этого было не легче.

К тому же Наполеон слишком спешил в Брюссель, чтобы отвлекаться сейчас на убийства и мародёрство своих солдат. Ситуация вышла из-под контроля настолько, что начальник военной полиции подал в отставку, не желая отвечать за последствия. Для французской армии той эпохи это всё равно что быть уволенным из НКВД за жестокость.

Поэтому, после того как Старую гвардию опрокинули, а чёрные гусары изрубили бегущих, бельгийские крестьяне не без мстительного удовольствия расправлялись с французами. Британские и прусские же войска они встречали с обычной доброжелательностью: как то и полагалось армиям реакционных монархий старой Европы, с с магазинной стратегией и прочим рутинёрством, те платили за всё доброй монетой.

Теперь, мне кажется, цитата стала много лучше, а что же до умницы Герцена, то история будет такой: переехав наконец-то в любимую Францию, Александр Иванович заявил себя пылким республиканцем и либералом, после чего, как говорят британцы, был шокирован сценами уличных боёв в Париже. Вы же помните, да? Это когда войска генерала Кавеньяка, тоже республиканца, артиллерией разгоняли столичные толпы.

Тогда Герцен стал социалистом, сделал себе румынский паспорт и уехал в Лондон. Но не раньше, чем самым удивительным (нет) образом солидаризовался со своим августейшим недругом, российским императором Николаем. Как и Романов, Александр Иванович понял европейскую Весну народов в том смысле, что Европа умирает, а на смену ей идет славянский социализм, за которым будущее.

В общем, очередной русский мальчик исправлял карту звёздного неба, а заодно — и историю.


Арбузариум

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив