Всё проходит, а смерти нет (с)

В конце сезона, как день, короткого,
Над бездной, все еще голубой,
Он прекращает жить для курортника
И остается с самим собой.

Себе рисует художник, только что
Клиентов приманивавший с трудом,
И, не спросясь, берет у лоточника
Две папиросы и сок со льдом.

Прокатчик лодок с торговцем сливами
Ведут беседу по фразе в час
И выглядят ежели не счастливыми,
То более мудрыми, чем при нас.

В кафе последние завсегдатаи
Играют в нарды до темноты,
И кипарисы продолговатые
Стоят, как сложенные зонты.

Над этой жизнью, простой и набожной,
Еще не выветрился пока
Запах каждой курортной набережной —
Гнили, йода и шашлыка.

Застыло время, повисла пауза,
Ушли заезжие чужаки,
И море трётся о ржавь пакгауза
И лижет серые лежаки.

А в небе борются синий с розовым,
Две алчных армии, бас и альт,
Сапфир с топазом, пустыня с озером,
Набоков и Оскар Уайльд.

Приморский город пустеет к осени.
Мир замирает на верхнем до.
Ни жизнь, ни то, что бывает после,
Ни даже то, что бывает до.

Мы выдох времени, замирание,
Складка века, провал, просвет,
Что нам с тобой намекнул заранее:
Всё проходит, а смерти нет.

1999