Все новости строго недостоверны, или Как легко всучить публике самый

picturehistory — 14.03.2025

Французский сатирический еженедельник «Канар аншене» известен своим острословием и быстротой реакции. В поле его зрения всегда все самые актуальные проблемы внутренней жизни и внешней политики. Крепко достается от «Канар аншене» политике США в Европе и Азии, реваншистам из ФРГ, а во Франции - бюрократам, политикам, газетчикам, лицемерам и просто глупцам.

В дни первой мировой войны провинциальный французский журналист Жорж де ла Фушардьер опубликовал сенсационную историю о том, как немцы сумели затопить в гавани Бостона американский военный корабль. Сдепала это, как сообщалось, подводная лодка, привезенная в США в разобранном виде... в чемоданах немецких шпионов. Большинство парижских газет перепечатало эту историю и снабдило её глубокомысленными комментариями о том, какие опасные перспективы открыл бы сей новый вид диверсионной деятельности, если бы его, к счастью, не пресекли американцы.

Но через несколько дней газеты смущенно умолкли: де ла Фушардьер выступил с заявлением, что выдумал всю эту историю от на чала до конца с целью наглядно продемонстрировать, как легко «всучить» публике самый несусветный вздор и заставить поверить в его истинность. И вправду, читатели легко клюнули на историю с подлодкой в чемоданах, так как привыкли к ежедневным статьям о цепеллинах, бесславно гибнущих на рогах патриотических нормандских коров, и о громких победах французских батальонов, которые если читатель брал на себя труд сверить победные реляции за год за все это время вообще не трогались с места.



Вот в этой-то обстановке, когда пропаганда приелась, парижский журналист Морис Мapeшаль и основал «Канар аншене» 50 лет тому назад. Одним из первых же сотрудников «Закованной утки» стал де ла Фушардьер. «Канар» торжественно обязался публиковать одни лишь строго недостоверные новости. И читатели быстро смекнули, что на его страницах «славная победа» означала нечто прямо противоположное: следовало понимать - «сокрушительное поражение». Но так как военный цензор пристрастился к таким знакомым выражениям, как «героическое продвижение», он неохотно придирался к «Закованной утке».

С тех пор прошло уже полвека, но «Канар» по-прежнему занимает во французской журналистике особое место. Редакция «Канара» помещается в центре Парижа, под отеческим взором полицейского участка, с одной стороны, и конной статуи ко роля Людовика XIV с другой. Но нынешний издатель журнала Трено живет в Ницце и руководит редакцией оттуда по телефону.
«Утка» старательно блюдет свою политическую независимость один из ее сотрудников был даже уволен за то, что принял орден Почетного Легиона. Но «Канар» склонен при этом афишировать свои левые симпатии.

Что-бы застраховать себя от возможности экономического давления, «Канар» никогда не печатает рекламных объявлений. Чтобы понимать намеки, на которых держится вся манера подачи материала в «Канаре», надо очень внимательно следить за текущей политикой. Поэтому круг читателей «Утки» составляют в основном интеллигенция, люди, причастные и политике и журналистике, и т. п. Во время оккупации «Канар» закрылся. В дни Освобождения он достигтиража в пол миллиона, но при Четвертой республике тираж его упал до 120 тысяч. За последние годы «Канар» снова поднял тираж, достигший теперь 320 тысяч экземпляров.

Питер Леннон. «Гардиан», Манчестер. "За рубежом", 1966. Пресса

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив