Возлюби начальника своего
dgz — 26.09.2010
Начальство и народ в России не травмируют друг друга правдой.
Берегут национальную идентичность.
Все бы хорошо, только крыши текут, леса горят, и как-то все не
очень. Сколько ни говори
В России есть начальство. Слово Его приближение ощущается за версту. Вот, например, в интернетах пишут о подборе нарядных, славянообразных и умеренно рослых девушек для того, чтобы сопровождать начальство в путешествиях по коридорам и лифтам МГУ. К приезду начальства красят траву, асфальтируют дороги Интересный этот феномен можно наблюдать на любом уровне и в любой компании. Готовность стать во фрунт демонстрируют не только чиновники Губернатор Пермского края Олег Чиркунов опубликовал прекрасный текст в «Нужно признать, что труд в России не стал основой благосостояния индивида. Главным инструментом позиционирования в России являются не собственность и труд, а нечто другое — власть. Здесь берут начало основные проблемы страны: отсутствие предпринимательской инициативы, неверие в возможность честно заработать крупное состояние, неодобрительное отношение к предпринимателям как общественному сословию».
«В своем повседневном
поведении гражданин может занимать две позиции по отношению к себе
и внешнему миру — позицию ответственности и позицию жертвы. Либо он
считает, что ответствен за все, что с ним происходит, либо винит во
всем внешние факторы.
Надо признать, что российскому менталитету гораздо ближе позиция,
основанная на патернализме и ответственности власти за все
происходящее. Этой позиции соответствует стремление чиновников
держать под контролем все процессы, за которые они несут — часто
придуманную ими самими — ответственность».
Юргенс нарушил, конечно, табу, о котором пишет Чиркунов:
«Российский чиновник не может сказать
избирателю, что он не отвечает за протекающую трубу или крышу
жилого дома, поскольку это собственность избирателя, и он,
чиновник, не может и не имеет права вмешиваться в вопросы чужой
компетенции, тратить на это свое время и средства
налогоплательщиков.
Чиновник не может так ответить, потому что боится разрушить иллюзию
своего всевластия, боится выглядеть слабым, быть непонятым. В
сознании жителей он остается плохим или хорошим, но царем, который
в ответе за свой народ, в ответе за все. Это не управленческий, а
эмоциональный, популистский, патерналистский подход. Власть берет
на себя ответственность за все и не справляется с
задачами».
На самом деле все еще страшнее. Патриархально-патерналистская
конструкция удобна и привычна, но совершенно не способна отвечать
на вызовы XXI века. Не только на внешние — вокруг ходят щелкают
зубами более развитые экономики, но и на внутренние — ну не годятся
для страны инфраструктура прошлого века и социальные институции
времен развитого социализма.
Современный мир построен на личной ответственности и законах
конкуренции, а с духовностью и нравственностью разбирается в
индивидуальном порядке, не соборно и не публично. Но мы так не
хотим.
Что делать? Подвергнуть жесткой ревизии всю систему национальных ценностей, разрушить строй русской жизни, насильственно вырвать граждан из приятного инфантильного сна, в котором кто-то посадит им вишневый сад, еще больше и роскошнее прежнего? Объяснить, что сад без ухода обречен, его вырубят и никого не останется? Но это дело опасное и отчасти бесполезное — народ не поверит, а поверив, может разозлиться. Либо тихо жить дальше, любя свое начальство и свой народ, пестовать свою архаическую идентичность и понадеяться на чудо — авось не исчезнем, оставив миру великую литературу и высочайшую духовность...
|
</> |