
Воронья слободка,

По ходу работы зарылся в хитросплетения петровских реформ и вернулся к проблеме "регулярного" государства, которое Петрус решил у нас в матушке России построить. И вышел на книгу историка права Б.И. Сыромятникова, которя увидела свет в 43-м году, в разгар Великой Отечественной. Оказалось, что эта книга, ныне прочно забытая, стала предметом нешуточных дискуссий и разбирательств во 2-й половине 40-х - нач. 50-х гг.. И узнал я эту историю из вот этой интеерсно и прелюбопытнейшей работы

Ряд моментов, которые обратили на себя особое внимание:
1) своего рода "фюрер-принцип" в отечественной исторической науке, утвердившийся после 1917 г. Есть корифей-гуру, которому надлежит внимать, раскрыв рот - ибо он знает Истину и только его мнение что-то значит. Осатльные точки зрения можно в расчет не брать;
2) жесткий и крайне, как бы это помягче выразиться, в общем, вы поняли, антагонизм между разными академическим учреждениями, в особенности если они относятся к разным ведомствам - Академии наук, министерсву юстиции и т.п.;
3) фраза - традиционно историки рассматриваются как жертвы, вынужденные слепо копировать транслируемые сверху идеологемы. Ага, как бы не так - дудки-с. Никакие они ен жертвы (нет, т.е. жертвы есть, но это, как правило, жертвы жестокой конкуренции за ресурсы и возможности). ученые совсем не слепо транслируют идеологемы, спущенные сверху - нет, они с радостью их перенимают, и, что самое печально, именно сами ученые в конкуретной борьбе за место под солнцем используют эти идеологемы для того, чтобы загнобить конкурента, в особенности если он из чужой песочницы. И здесь в приемах и методах борьбы не стесняются равно как и радостью добивают павшего - "умри ты сегодня, а я завтра". И это при том, что выбор есть всегда и есть примеры того, как некоторые ученые уклоняются от этого топтания на костях и не участвают в травле;
4) замкнутость и кастовость научного соообщества - есть школа во главе с гуру, верность награждается, неверность карается, и со стороны попасть в эту тусовку крайне сложно, если вообще возможно. Главное - не ошибиться, поставить на нужную лошадку, и тогда патрон вытащит тебя наверх. Если же ошибся - то все, тебе хана, сожрут с костями и не поморщатся, и неважно, насколько значительны твои достижения и твой вклад в науку. Главное - быть своим;
5) печальная участь провинцаильтных ученых, имевших несчастье закончить провинциальный вуз (паче того - педагогический, это вообще что-то непотребное). Шансов пробиться наверх у такого ученого практически нет, если только ему каким-то чудом не удасться разжиться выпокопоставленным патроном. И неважно, чем ты занимаешься - ты чужой, ты не свой, ты не из нашей песочницы, тебе тут нечего делать;
6) догматизм, схематизм и схоластика, жонглерство цитатами - кто сумеет лучше конкурентов заниматься этой словесной эквилибристикой, то и пан. Кто не преуспеет - что ж, это его проблемы.
И самое печальное во всей это истории то, что за всеми этими особенностями нет науки, нет живой мысли - она не появляется а если появятся, то ее тут же затопчут, ибо критиковать всегда проще, нежели пытаться открыть нечто новое, особенно если это новое в схему гуру не укладывается. \а тут еще классики, для которых история чужда и далека, не говоря уже о том, что у них нет понимания сути труда историка. И эти родимые пятна отечественной исторической науки не ушли в прошлое - они есть и сейчас. Времена, конечно, переменились, стали более травоядными и вегетарианскими, но система осталась прежней, и она самовопроизводится. Грустно и печально, девочки...
|
</> |