Высшее образование в СССР

dinamik67 — 16.07.2017 То что высшее образование в СССР в ряде вузов Москвы было на мировом уровне, об этом спорить не приходится. Но вот доступно ли оно было всем советским гражданам, воспитанным на принципах интернационализма и дружбы народов? Увы, евреям именно в эти ВУЗы (причем порой на отдельные факультеты) доступ был запрещен. Причем , сделано это было негласно и подло. Ничего не подозревающий абитуриент еврей сталкивался с колоссальным давлением, оказанным на него приемной комиссией и экзаменаторами. Мало кто проходил такое сито. Вот мой отец прошел, но он был единственным евреем на своем потоке. Даром что золотой медалист.

Причем, вот даже в МГУ были факультеты, бравшие евреев, в тоже время были факультеты валившие евреев на экзаменах. Все зависело от местного самоуправства. Например, в начале 60-хх, на мехмате не валили, а на физфаке, куда поступал мой отец уже валили. А начиная с 70-хх на мехмат еврею попасть было почти нереально. Тоже самое касалось и ФИЗТЕХа, не говоря уж о совсем блатных ВУЗах типа МГИМО.

Сломанные судьбы, кастрированная наука, утечка мозгов... Это все наш родной СССР, в по которому так многие ностальгируют.



Вот так поступал мой отец.

"Из-за болезни я пропустил сначала письменный экзамен и первым сдавал устную математику. На экзамен я пришел совершенно невинным ребенком, мне не было еще и 17-ти, хотя за плечами уже были два года работы на заводе и два класса школы рабочей молодежи. О том, что евреев режут на экзаменах, не знал, специально к этому не готовился, даже не подозревал, что такое возможно. Родители от университета были далеки и тоже ни чем помочь не могли. Может, мне это и помогло справиться с неожиданной атакой со стороны экзаменаторов.
Дальше будут некоторые математические подробности, кому не интересно, могут пропустить.
Мои знания по математике были результатом исключительно самообразования. Никаких репетиторов у меня не было, я потом всю сознательную жизнь обучал детей и взрослых математике, но сам обошелся без учителя. В ШРМ, естественно, ничему серьезному не могли научить, даже если бы очень и захотели. Основным источником знаний стали лекции для поступающих в МГУ, которые я слушал оба последних года школьного обучения — в 9 и 10 классах. Ну, и сам решал разные задачки…
Ни о каких подвохах на экзамене я не думал, просто старался разобраться в предложенной задаче. А она оказалась для меня сложной и необычной. Как я теперь понимаю, это был вариант «задачи Бюфона», когда на разлинованную плоскость бросают иголки и нужно подсчитать максимальное число пересечений иглы с линиями на плоскости. В моей задаче было сказано, что на такую плоскость бросают 11 иголок и нужно было подсчитать максимальное число пересечений при заданных допущениях, которые я сейчас не помню. По сути, это была непростая комбинаторная задача, хотя тема «Комбинаторика» была из программы школ в тот год изъята и в программу экзаменов не входила.
Я лекции по этой теме слушал, но формул не помнил, тем более, тут нужны были не простые, а так называемые формулы «комбинаторики с повторениями». Это точно и в прежние годы не входило в школьную программу. Мне почему-то комбинаторика никогда не нравилась, поэтому я сразу решил искать решение «под другим фонарем». Я взял сначала две иголки и быстро посчитал нужное число пересечений — оказалось их 3. Потом рассмотрел три иголки — и нужное число оказалось равным 5. Потом 4 иголки, и число стало равным 9. Тут уж я увидел закономерность: если n иголок, то число получается 2**(n-1) +1. Ну, а если есть формула, то доказать ее можно без всякой комбинаторики методом математической индукции. Это значительно легче, так как перейти от n иголок к (n+1) относительно просто. Т.е. я, вместо ответа на вопрос об 11 иголках, получил ответ для любого n. Оставалось только подставить n=11 и получить ответ: 1025 пересечения.
Когда экзаменатор, а им был страшный в прямом и переносном смысле слова Владимир Борисович Гласко, увидел мое решение, он обалдел не меньше застигнутого врасплох абитуриента. Все, что он смог спросить: в каком ВУЗе вы учились? Это я-то, в неполных 17 лет!
Потом, придя в себя, он потребовал обосновать метод математической индукции! Когда я сказал, что он не доказывается, а входит в число аксиом Пеано для натуральных чисел, то он предложил привести все аксиомы Пеано. Если бы кто-то со стороны посмотрел бы на этот цирк! На вступительных экзаменах вопросы идут по аксиоматике натуральных чисел, которая не в каждом ВУЗе изучается. На физфаке, куда я поступал, этого точно не было даже на кафедре математики!
Короче, придравшись к тому, что я в одном месте сказал «принцип математической индукции», а в другом «аксиома математической индукции», он все же поставил мне тройку. Можно было бы расстроиться, но я-то знал, что этого достаточно. Ведь за плечами было два года рабочего стажа — радиомонтажника на телевизионном заводе. Письменный экзамен я сдал потом на «5», тогда еще проверяли честно. А всего пятерок было около десяти на пять тысяч сдававших экзамен. Обычно поступившие на физфак получали 3 на письменном и 5 на устном. У меня все оказалось наоборот: 5 на письменном и 3 на устном. Но, главное было сделано: я поступил. А сколько было «зарезано» тем же В.Б.Гласко в той самой выделенной для «особого контингента» аудитории? Потом уж я сам готовил своих учеников к предстоящим испытаниям. Но самому пришлось их пройти без подготовки. Может, это и помогло.
С тех пор система интеллектуального геноцида совершенствовалась, даже автоматизировалась. Но суть осталась. Если не допускать в науку сильнейших, то дается простор серости. А серость убивает науку. Так, совершая преступление против еврейских юношей и девушек, система убивала себя саму. Жаль, что история учит только тому, что она ни чему не учит.
"

А вот история женшины, которую откровенно зарезали и не "пустили к звездам".

"...Я знала наизусть все основные и дополнительные учебники математики и физики и прорешала целиком весь раздел "С" задачника Сканави (посвященные поймут). Я не поступала на мехмат, для меня университет не должен был стать просто престижной вехой карьеры, я бы вообще туда не пошла, удовольствовавшись любым институтом, который давал бы ту единственную специальность, которая мне была нужна. Но такого не было. Астрономом можно было стать, только закончив физфак МГУ. А это была мечта с третьего класса, подкрепленная многолетними занятиями в двух серьезных астрономических кружках, выездами на наблюдения, дежурствами по обсерватории и визитами в институт Штернберга, где мне было уже обещано рабочее место - после того, как принесу корочки физфака.

Я, конечно, все понимала, поэтому заранее вполне осознанно начала преодолевать торможение, которое возникло уже на этапе подачи документов, где мне велели принести какую-то "недостающую" характеристику по комсомольской линии, и я ее добыла а райкоме комсомола (там очень удивились) и принесла.

Потом начались экзамены. Конечно, письменную математику я написала идеально. И конечно, была абсолютно уверена, что на этом мой рывок в любом случае окончен - я не ждала ничего, кроме двойки, я была реалисткой. Но прощаться с мечтой трудно, поэтому я не смогла заставить себя поехать смотреть списки прошедших на второй экзамен. То есть, я смогла бы, если бы родители не предложили сделать это за меня, зная, как мне трудно будет стоять там под университетской башней и прощаться, прощаться с мечтой. Они вернулись домой, и мама произнесла с порога: "А что, если я скажу тебе, что ты прошла?" Оказалось, что я получила три балла, и это давало шанс. Я испытала в этот момент пробуждение, подъем, эйфорию. Я, честно говоря, этого не ожидала. Бой продолжался.

Я пришла на устную математику, уже зная, что чудес нет, и что, хоть я и прорвалась сюда, меня все же валят, как только могут (ну не на три же балла в самом деле я написала письменную работу). В ожидании начала экзамена я вдруг оказалась посередине круга абитуриентов - сначала кто-то спросил в пространство, а не знает ли кто-нибудь... речь шла об одном из возможных экзаменационных вопросов. Я ответила ему. Тогда кто-то другой спросил меня еще о чем-то, и вскоре я уже выступала в роли спонтанного консультанта. Мы даже успели так пройти все самые основные ожидаемые вопросы и ответы, и, когда нас позвали в аудиторию, одна девочка сказала мне: хорошо вам, вас точно примут... Я только грустно улыбнулась. Но, при всем скептицизме, я была готова к настоящему бою.

Бой длился очень долго. Сначала никто из экзаменаторов не хотел ко мне подходить. Аудитория уже почти опустела, когда одному из них все же пришлось это сделать. Дальше битва приняла самый странный оборот: я получала вопрос, экзаменатор, задавший его, порывался отойти от меня, а я его не отпускала, сразу давая ответ, чувствуя, что мой единственный шанс - быстро исчерпать его репертуар. Я решала все его задачи, и он все никак не успевал отойти. Потом он принялся за теорию. Ну, тут тоже я его долго держала. В конце концов он нашел выход. Он спросил о свойствах плоскости. Я перечислила их. Он спросил: а еще одно? И вот тут он успел от меня отбежать, потому что "еще одного" основного свойства плоскости ни в одном из всех выученных мною наизусть учебниках не было. Я могла бы, конечно, вывести на месте столько, сколько ему захочется, этих свойств, второстепенных, третьестепенных... Но я на минуту замешкалась, думая, с какого начать, и тут он радостно провозгласил: "Вот! Вы не знаете самого основного!" - и выпустил меня наконец из аудитории с четверкой. Думаю, ему за это здорово досталось, потому что он переложил свою основную задачу - убрать меня из числа абитуриентов - на других. Потому что я все еще проходила по конкурсу, даже в случае получения троек на двух оставшихся экзаменах. А конкурс на астрономию, надо сказать, был особенный - если по всему физфаку он составлял 2,5 человека на место, то здесь - 11 человек на место. Много советских детей любило астрономию. Или просто было недостаточно мест, где можно было выучиться на астронома.

По сочинению я получила тройку. Я видела его. Там не было ни одной грамматической ошибки - и это было указано в вердикте экзаменатора. А дальше в вердикте стояло буквально: "Тема раскрыта хорошо, но недостаточно, язык оставляет желать лучшего". Мои грамоты за школьные районные и городские олимпиады по литературе были приложены к моим документам. Но спорить по поводу языка, который чего-то там оставляет желать, в любом случае трудно.

Мне достаточно было получить тройку на последнем экзамене по физике, и моя мечта была бы у меня в кармане. И вот тут я позволила себе допустить мысль, что, возможно, звезды и правда где-то близко...

К звездам меня не пустили. Когда я подошла к экзаменатору, то увидела, что он, симпатичный и очень растерянно выглядевший молодой человек, которому выпала судьба лично зарезать мою мечту, был этому вовсе не рад. Но у него не было выхода. Он машинально повертел в руках мои листочки с подробно изложенным ответами на вопросы и решенной задачей. Долго молчал. Потом тихо сказал мне: "Давайте с вами выйдем за дверь". И вот тут все и закончилось. Закончившееся называлось - детство, наивность, вера в победу добра, мечта.

Молодой экзаменатор прикрыл за собой снаружи дверь аудитории и сказал мне, отводя глаза: "Простите меня, пожалуйста. Мне велели поставить вам двойку. Я ничего не могу сделать, вы же понимаете?" - "Я понимаю", - ответила я, мне уже было все равно, я тоже, как и он, ничего не могла сделать, если бы я попыталась надавить на "хорошего экзаменатора", то ему на помощь быстро пришел бы "плохой", у которого в принципе не было бы никакой совести и который не страдал бы рефлексией. "Я решила задачу?" - зачем-то спросила я, наверное, чтобы полностью расставить точки над "и" в этой безумной ситуации. Правильное решение задачи на устном экзамене автоматически означало его прохождение - ту самую тройку, которой мне было бы достаточно. Правильные ответы на теоретические вопросы эту оценку повышали... "Да, вы решили задачу", - ответил бедный юноша...

Я шла по коридору прочь от мечты... Не надо говорить мне, что у меня были еще шансы и я их не использовала. Не надо говорить, что я должна была подавать апелляцию, что где-то рядом были те, чьей помощью я должна была воспользоваться... Я ничего не знала тогда о якобы "сидевших на ступеньках" добровольных консультантах, помогавших тем абитуриентам, которые оказались в моем положении, подавать эти самые апелляции. Возможно, они появились несколькими годами позже. А возможно, они были и тогда, но сидели на ступеньках не физфака, а мехмата. Я с ними не встретилась. Да, я была самостоятельной, умной, многое умела, но с какой стороны можно было бы подобраться, в какую дубовую дверь постучать, чтобы продолжить сражение с системой, я просто не знала.

В общем, пришлось попрощаться со звездами, с небом и вообще с третьим измерением. Пришлось опустить глаза вниз и заняться основательным изучением свойств плоскости...
"

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив