Выборы.

Экономика коляды
Настоящие колядки - это не праздничные шоу на площадях Львова, когда ряженные в костюмы ангелов студентки позируют фотографам, прежде чем пойти в боулинг или ночной клуб. И не заработок на туристах в курортном Буковеле, где переодетые в костюмы потешных гуцулов люди колядуют у приехавших покататься на лыжах киевских буржуа. В ночь на рождество, которое празднуют тут по Юлианскому календарю греко-католики и православные украинских церквей, мы приехали на окраину буковинского местечка Берегомет. До 1946 года оно назвалось Берегометом-над-Серетом, чтобы отличаться от одноименного села, расположенного на реке Прут. Шофер Иван привез нас в дом своей матери, прямо над берегом Серета, ворочавшего во тьме гальку, украденную у гор для Дуная. За ним, в темноте, виднелась темная масса горы Стижок. Название Берегомета, основанного в XV веке господарем Молдовы Штефаном чел Маре, обычно выводят либо от немецкого "берг" - гора, либо от слов "берег, омытый водой".
Старый дом из трех маленьких комнат был построен из дерева, еще в австрийские времена. Центральную комнату грела печь-груба, на ее стенах были развешен десяток картин с Богоматерью и пылающим сердцем Иисуса. Старый телевизор в углу показывал на единственном канале выпуск донецкого шоу "Девяносто пятый квартал". В эту комнату внесли стол, и хозяйка накидала на него сена, и несколько гривень, чтобы деньги были в этом доме в новом году, а еще чеснока против дьявольской силы. Все это покрыли скатертью, а на ней выставили одиннадцать блюд из грибов, рыбы и мяса, и богатую кутю из ячменных зерен с маком и медом. В чашки разили узвар из сухих фруктов, а в стопки - водку и самогон.
Мать сказала Ивану читать молитву - после смерти отца он был в старшим в этой большой семье, и племянникам напоминали, что они должны звать его "батько Иван". Люди всех возрастов быстро крестились, вспоминали умерших, желали хорошего года, себе и своему дому, а потом сели за стол есть кутю. К этому времени маленькая комната была полна народу. Батько Иван, похожий на Лукашенко, и гордившийся этим прозвищем, был "Березой"- то есть, организовывал колядование в этой, окраинной части села. Его дом на два дня превращался в генеральный штаб движения Коляды. Отсюда уходили вечером на село, чтобы вернуться лишь утром, и после полуторачасового сна вновь ходить по его "кутам", не пропуская ни одной хаты. У колядников должна была быть скрипка и боян, но скрипач заболел, и музыку обеспечивал веселый гармонист, много поработавший на заработках в Тюмени и Сибири - как почти все собравшиеся тут мужчины. Он дернул хриплый боян, и запел колядку. Я узнал ее с первых тактов. Это была самая старая из песен, которых поют в начале нового года в селах на пространстве от Карпат и до полесских лесов, уходящих за Днепр на восток. Один из самых известных вариантов этой колядки был записан в девяносто четвертом под Киевом, в селе Грузькое, в исполнении участниц песенного коллектива при местном доме культуры, основанного еще в тоталитарном 1975 году. Константин Меладзе позаимствовал потом ее сэмпл для песни Олега Скрипки и Ани Лорак в своем рождественском телемюзикле.
Ой, як же було
ізпрежди віка.
Ой, як не було
неба і землі,
А тільки було
синєє море,
На тому морі
горіли огні,
Коло тих огнів
сиділи святі.
Радять радоньку,
кого в море послать.
А святий Петро
говоре на то
Та достань,
Петро, жовтого піску,
Та посіємо по
всьому світу.
Щоб уродило небо
і земля,
Небо зорями,
земля квітами.
Мы слушали как протяжно растягивается гармонь, и Аня Петрович, звукорежиссер на кафедре в институте Карпенко-Карого, узнала в мелодии колядки архаический дорийский лад. Но было и без того ясно, что в этой песне нет почти ничего от внешней шелухи наносных христианских традиций. Это был гимн началу нового земледельческого года, механически повторявшийся в этих горах бессчетное количество раз, вслед за поворотом земли вокруг небесного светила. Его вариант из Берегомета рассказывал, как ангелы рассудили спор Иисуса и святого Петра, мерявших между собой землю и небо. Земля оказалась больше ровных и гладких небес - ведь на ней были "горы, долины и полонины". Было удивительно, как трогала эта простая мелодия, пласт общечеловеческой культуры, на котром хотят утвердить сейчас современную дикость расистских предрассудков.
Эти длинные колядки старательно пели во дворе каждой хаты - а потом, ждали, откроют ли двери хозяева. Иногда дом отвечал темными окнами, а иногда двери открывались, "Береза" командовал колядникам снять шапки, и щедровал - то есть, желал газдам щедрого нового года, - а потом все шли в дом и садились за засыпанный сеном стол с заранее расставленной закуской и водкой. Это были разные дома - большие, с пародией на евроремонт там, где хозяин работал на заработках в Италии и Португалии, - или простые, деревянные хаты, где жили старые бабы. "Береза" не брал у них денег, и даже оставлял хозяйке несколько денежных купюр в помощь и в благодарность за стол - рудимент очень старых общинных традиций. Возле хат, где в этом году умер кто-то из членов семьи, баян замолкал, и песни пелись здесь а капелла, а потом уходили, не дожидаясь приглашения в дом.
Колядниками были простые селяне - лесорубы, водители, бывшие колхозницы, пенсионеры, работники остановившихся фабрик. Глубокой ночью мы проходили мимо полуразваленного цеха бывшего завода для производства фанеры и ДВП, заброшенного в постсоветские времена. Берегомет-на-Серете живет сейчас за деньги заробитчан и за счет вырубки леса, как в австрийские времена, когда по реке сплавлялись вниз на продажу плоты из пихтовых стволов. Мы видели на склоне горы Стижок завалы хищнически вырубленных деревьев - их рубят тут даже жители рыбацкого поселка на Азовском море, приехавшие сюда на зимний заработок. Толстые древесные чурбаны штабелями лежат внизу около рынка - их полузаконно отправляют заграницу, чтобы это дерево вернулось потом обратно в виде импортной мебельной продукции, которую раньше производили на прикарпатских заводах.
Мы видели здесь прекрасных и бескорыстных людей, которые выделяют Буковину среди прочих прикарпатских регионов Украины, тоже богатых традицией и гостеприимством. За два дня в Берегомете мы не слышали здесь ни слова о политике и политиканах, и не видели никаких ритуальных жестов в адрес националистических божков из современного государственного пантеона. Не было даже клерикального фанатизма - никто не спешил в церковь, а один из парней насмешливо говорил за утренним рождественским столом о конкуренции между парохами местных церковных приходов:
- Вот мы тут тысячу гривень наколядуем, а они собирают на церковь по сотне с каждой хаты и по тысяче с каждого угла - все до одного им дают. Строят храмы друг на друге, бизнесмены Иисусовы. Воюют с друг другом, - говорил он, не встречая никаких нареканий в свой адрес.
Наш друг из России, впервые попавший в западную часть Украины, не чувствовал никакого национального дискомфорта. Пани Мария, жена Ивана, была урожденной румынкой - и до того, как попала в украинское село, не знала ни слова на украинском языке. Слушая ее, мы ели мамалыгу - кашу из кукурузной муки, самое популярное блюдо у жителей Румынии и Молдовы.
"Из всех австрийских владений Буковина была наиболее многонациональным краем. По данным переписи 1910 года там жило 305 тысяч украинцев, 273 тысячи румын, 168 тысяч немцев и 102 тысячи евреев, а также довольно многочисленные общины поляков и венгров. Когда Габсбургская монархия впервые аннексировала Буковину, ее присоединили к Галичине и тут начала преобладать польская администрация. Местные политические лидеры постоянно протестовали против такого положения дел, и в 1848 году требование автономиии края было отдельным пунктом их революционных программ. В 1853 году Буковина получила право на самоуправление и тогда же был созван первый буковинский сойм. Украинский и румынский языки были признаны официальными языками провинции, но языком имперского управления и высшего образования оставался немецкий. Смешанность буковинского населения побуждала граждан к толерантности. Буковина никогда не становилась территорией межнациональной вражды, как это случалось в других регионах монархии" - пишет об этом Барбара Елавич в классической "Истории Балкан ХХ столетия". Баронский греко-румынский род фон Васильков, владевших Берегометом, как раз и возглавлял это движение автономистов, несмотря на то, что его представители практически не владели русинским языком.
Черновцы - Чернівці, Czernowitz, Cern?u?i, ?????????? - столица края и самый красивый город Западной Украины, с довоенной застройкой, напоминающей о центральных улицах Бухареста, еще несет себе эту печать мультикультурного региона, выгодно отличающую его от галицийских городов. Каменная резьба на надгробиях его старинного еврейского кладбища с красивой заброшенной синагогой, напоминает о том, что еще в середине прошлого века вывески здешних лавок писались на идиш. Хотя не стоит забывать и о том, что убийства в киевском Бабьем яру проводились шуцманам из набранного в этих местах Буковинского куреня.
"Береза" водил своих людей весь следующий рождественский день, до позднего вечера, и космогонические куплеты колядки доносились то с одного, то с другого конца села. Затем люди вновь собрались в его хате, и вместе принялись считать заработанные деньги, высыпав их из шапки Ивана прямо на стол, между стопок с водой и праздничных блюд. Здесь было чуть больше двух тысяч гривень, из которых часть положено отдавать на церковь и бедным, а остальное поровну делят между собой колядники и музыканты.
Этот вид заработка сохранился даже в спальных районах Киева, где подростки бегают по квартирам панельных домов, с коротким дежурным куплетом - собирая по десятке, на пиво, водку и сигареты. Со временем так будет и в Берегомете-над-Серетом. Здешняя молодежь еще ходит с колядниками, но уже путается с словах песен, предпочитая слушать на мобилках хит рождественского сезона - песенку "Отсосни".
Завершив подсчеты, "Береза" продолжил торжество танцами под коломыйки на заснеженном подворье у хаты. А те, кто остался за столом, возмущались тем, что арендовавший кусок земли бизнесмен перекрыл забором привычную людям дорогу.
- Не по человеческим законам дорогу перекрывать, - приводили они решающий аргумент, очень странно звучащий для уха городских чиновников и юристов. Те уже вовсю скупают из-под полы землю на лесных берегах Серета.
А над этим весельем, в звездной ночи стояла гора Стижок, на которой в семидесятые годы высадили огромную звезду из деревьев лиственных пород. Осенью она становится красной на зеленом фоне хвойного пихтового леса. Где-то за ее верхним лучом находится знаменитая в округе пещера - укрытие полулегендарного Довбуша, вожака повстанцев-опришков.
Это тоже традиция, котрую
сохраняют в себе люди Буковины.
Опубликовано